Тень чужой луны (СИ) - Журавликова

Глава 9. Под водой, на суше и в тоннеле

Очнулась я в стеклянном кубе. Наконец-то местные жители перестали маскировать свои истинные намерения и просто заперли меня в клетке. Я лежала на матрасе из упругого материала, напоминающего резину. Руки мои были скованы вместе и привязаны к бёдрам, так что я не могла ими пошевелить. Ноги не связаны, гидрокостюм с меня не сняли, и на том спасибо. Волосы были мокрыми, так что захватили меня совсем недавно. Присмотревшись к наручникам, я поняла, что это блокираторы энергии. Значит, похищение не случайное, здесь отлично понимают, на кого охотились.

Я валялась, особо не беспокоясь. Сколько можно уже волноваться? Меня тут периодически захватывают и перевозят с места на место.

Скоро меня пришли навестить. Высокий накачанный мужчина с кожей голубоватого оттенка. Возможно, это он меня выковырял из лодки, как устрицу из раковины. Если рассуждать логически, это представитель водной расы. Где же у него жабры тогда? На шее ничего такого видно не было.

— Очнулись? — спросил посетитель. Произношение у него было немного не таким, к какому я привыкла за проведённое в этой реальности время. — Прошу прощения за неуважительное обращение, меня предупредили, что вас надо брать неожиданно.

— Зачем вы меня похитили?

— Ничего личного. Это чисто дипломатический шаг для наших отношений со Сфата. За вас обещали хорошие привилегии. Увы, в океане политики отдельная личность растворяется.

— Да вы мастер слова, — буркнула я.

— Нет, я просто управляющий департаментом безопасности Бреарса.

Ух ты! Вот она, родимая «р»! В языке сфата есть звук между «х» и «р», поэтому меня в основном все и называют «Гхета». А у подводников свои фонетические особенности, надо полагать.

— Меня зовут Лужмаан. А вы, насколько я знаю, Грета. Не беспокойтесь, вам здесь не причинят вреда. Но вот-вот прибудет делегация из Сфата, которой мы вас передадим. И тут я не могу ручаться за вашу безопасность. Поднимитесь, будьте добры.

Какой он вежливый! Наверное, если бы ему велели меня расстрелять, он бы тоже соблюдал этикет до последнего. Что-то типа «Госпожа Грета, пожалуйста, поднимите руки и сдвиньте их чуть вправо, чтобы пули гармонично распределились по телу». Хотя, у них тут и пуль нет. Только чистая энергия.

— Как вы дышите под водой? — не удержалась я, пока вставала.

— У нас в области рёбер специальные дыхательные отверстия, — спокойно ответил Лужмаан. — Меня предупреждали, что вы любите задавать массу вопросов. Сейчас я надену на вас защиту, иначе захлебнётесь.

Он нацепил на меня шлем, от которого шла тонкая трубка, прицепленная к миниатюрному баллону. Наверняка там воздух. После этого мы с амфибией пошли по коридору, вполне сухому. Над головой был стеклянный потолок. Красиво, словно гуляешь по океанариуму, только чувствуется, что давление выше, чем на поверхности. Голова гудит. В конце коридора открылся люк в полу, Лужмаан прыгнул и потянул меня за ногу, вытащив за собой. Таким же образом транспортировал меня до небольшой капсулы, прицепил к ней ремнями, ухватился за торчавшую в обшивке ручку, устройство начало подниматься вверх. Скоро в глаза ударил свет Фалазео, Эсефео уже еле видна на небосклоне, значит утро совсем близко. Я увидела впереди берег. Капсула подъёмника плыла по направлению к нему. А там нас ждали люди. Двое в форме департамента безопасности Сфата.

— Спасибо за безупречную услугу, с вами свяжутся, — кивнул старший из силовиков.

Лужмаан снял с меня шлем, развернулся и пошёл обратно к капсуле.

Меня взяли под руки и опять куда-то повели. Им пришлось меня практически волочить за собой. Идти было трудно, сказывалась разница между давлением под водой и на поверхности. Голова кружилась, в ушах звенело, перед глазами была мутная пелена.

— Она точно критически опасна? — спросил младший по возрасту, и, кажется, по званию.

— Не болтать, — одёрнул его старший.

— Слушаюсь.

Дальше меня тащили молча. В глазах понемногу начинало проясняться, хотя существенно лучше мне не стало. Я увидела впереди йегму. Значит, дальше полетим и впереди меня ждёт темница, а то и смерть. Вряд ли Сфата рискнет заняться моей вербовкой, после того, как я совершила нападение на Лоба при исполнении им приказа свыше.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Кидай её вниз, на пол, — приказал старший. — Не бойся, она тебе ничего не может сделать.

Молодой вояка засопел, не зная, как ко мне подступиться, чтобы поднять и бросить. Его начальник помогать явно не собирался. Это замешательство обошлось им дорого. Старший упал, вырубленный вспышкой хаппоора. Второй получил удар в челюсть и рухнул рядом. Меня же втолкнули в йегму, так быстро, что я опять не успела составить цельное представление о происходящем. Рядом запрыгнул кто-то ещё, двери загерметизировались и йегма взлетела. Я повернула голову к спасителю или к очередному похитителю. Нет, всё-таки спасителю. Это был Даймаан!

— Привет, — сказал он почти весело. — А знаешь, приятно видеть тебя такой беспомощной. Напоминаешь обычную живую женщину.

— На моей родине тебя бы назвали шовинистом, — слабым голосом ответила я, чувствуя, как от очередной перемены давления мне становится ещё хуже. В ушах зазвенело, перед глазами возникли яркие вспышки. Я поняла, что сейчас опять потеряю сознание. Это тоже начинало становиться традиционным. Что-то я часто вырубаюсь. Не успев поймать эту мысль, после очередного всполоха света я провалилась в полную темноту.

Меня кто-то звал, но очень издалека. Голос словно пробивался через толстый слой ваты, в который была завёрнута моя голова. Потом я почувствовала руки. Точно, меня несли на руках. Постепенно перед глазами появился свет, только вот разлепить веки я никак не могла, слишком они тяжёлые.

— Грета, очнись, пожалуйста! — теперь голос был совсем рядом. Это Даймаан, он несёт меня на руках и при этом зовёт. Что опять происходит? Меня положили на что-то мягкое, возможно это трава. Сквозь полусомкнутые ресницы я увидела лицо Даймаана. Оно приближалось к моему. Искусственное дыхание он мне что ли собрался делать? Я, кажется, не тонула. Нет, это явно не оказание первой помощи, а поцелуй. Очень нежный и долгий. И мне совершенно не хотелось его прерывать. Через некоторое время он оторвался от меня и сказал, тяжело дыша:

— Я знаю, что ты уже пришла в сознание, можешь открывать глаза.

— У вас так принято делать искусственное дыхание? — спросила я, тоже прерывистым голосом.

— А у вас принято на него отвечать тем же?

— Конечно. В качестве благодарности за оказанную помощь.

Я попыталась опереться о почву, чтобы сесть, но поняла, что мои руки всё ещё скованы.

— Ты меня развяжешь, или тебе так удобнее? — спросила я, избегая смотреть в глаза. Мне было неловко и в то же время волнительно.

— Извини, — он вдруг смутился, достал хаппоор, освободил меня с его помощью. Я села, потрясла затёкшими руками. Осмотрелась кругом. Мы были в каком-то лесу, под деревом. Звезда начинала свой утренний путь по небу.

— Где мы?

— Пришлось сделать экстренную остановку, тебе стало очень плохо, я не мог тебя привести в чувство.

— Боюсь спрашивать, что ты для этого предпринимал.

— Ну, в финальной части ты уже сама участвовала, — хмыкнул он, садясь рядом со мной на мягкий мох.

- Ладно, не обижайся. Ты позеленела и перестала дышать, как мне показалось. Я испугался, что ты умерла. Пару раз шлёпнул тебя по щекам, чтобы привести в чувство. Аптечки у меня с собой не было. Пошёл на посадку, вынес тебя наружу. На воздухе ты начала приходить в себя, задышала. Я увидел, что твои щёки розовеют, очень обрадовался и не смог себя сдержать, извини.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я вздохнула и привалилась головой к его плечу.

— Не извиняйся.

Он приобнял меня одной рукой. Заметил, что я дрожу. Костюм слегка промок, на улице было прохладно, да и нервишки пошаливали, что и говорить.

— Если тебе холодно, надо нажать вот эту кнопку на костюме, под горлом. Включится обогрев.