Муж в наказание-2. Свобода любой ценой - Лена Лорен

Громкое эхо прокатывается по всем стенам помещения и стихает. Пауза затягивается. Эмиру нечем крыть. Он пуст. Закончились оправдания.

Тогда чего я жду?

Только я собираюсь уходить, как он вдруг вспоминает, что не один здесь находится.

— Судьба — на деле удивительная штука, — монотонно произносит он, издаёт разочарованный вздох. — Говоря то, что от меня требовали, я и предположить не мог, что мои слова окажутся пророческими. Ты не знаешь всей правды, но так вышло, что я действительно признаю только сына.

— О чём и речь! Ты гнилой, Эмир, — цежу я со всей злостью, жалея, что купилась на весь этот спектакль с переодеванием. — Гнилой! Гнилым и подохнешь!

— Диана, ответь, ты всё ещё хочешь избавиться от Рифата? — проигнорировав меня, Эмир спрашивает, а я молчу, перевариваю сказанное, поскольку на моё эмоциональное состояние негативно сказываются эти скачки от темы к теме. — Пойми, я не прошу, чтобы ты простила меня, я лишь хочу, чтобы ты доверилась мне. Повторюсь, ты хочешь раз и навсегда отделаться от Рифата?

— Нет! Не хочу! — вырывается из меня вместе со сдавленным всхлипом, и я чувствую, как Эмир смотрит на меня, не двигаясь. Он застыл от того, что не ожидал такого ответа. —  Я не хочу! Я просто мечтаю избавиться от всех вас! От Рифата и от тебя в том числе! Я не хочу вас больше видеть! Не хочу, чтобы что-то напоминало мне о вас! — совсем неожиданно я перехожу на родной язык, я задыхаюсь от потока своих слов. Перевожу дыхание и кричу, не могу остановиться, хоть и сил больше нет никаких. — Вы мне осточертели! Все! Задолбали ваши игры в прятки, в догонялки, в «у кого больше?»! Они в печёнках у меня сидят! Я не желаю быть ни чьим-то трофеем, ни игрушкой, ни грёбаной разменной монетой! Просто оставьте меня в покое! Оставьте, прошу вас, — в висках ощущается сильнейшее давление, ноги ватными становятся. Кажется, я докричалась до предобморочного состояния и вот-вот рухну на пол.

Эмир резко вскакивает на ноги, заводит руку за мой затылок и прижимает к своей груди, не давая мне упасть. Он желает унять мою истерику, к которой не была готова ни я, ни Эмир. Я не хотела ничего припоминать ему, не хотела показывать свою слабость, но обида, сидевшая во мне, оказалась сильнее меня.

— Хорошо, только успокойся, не нужно истерик. Потерпи ещё немного, и ты больше никогда нас не увидишь, даже в своих снах. Могу поклясться, что ты забудешь о нас совсем скоро, — произносит он у виска успокаивающе и я обмякаю в его руках, действительно успокаиваюсь. — В пятницу я приглашён на ужин в ресторан «Дорогой Стамбул», где будешь ты с Рифатом. Надень что-нибудь белое, волосы оставь распущенными, но не надевай никакие украшения, подаренные Рифатом, кроме той цепочки с медальоном. Вообще ничего с собой не бери в сам ресторан, — я внимаю каждое его слово, мне кажется это очень важным. Наконец-то я слышу что-то стоящее. — Как только мне на телефон позвонят, я отойду, чтобы ответить на звонок. В этот момент официантка прольёт на тебя вино. Она будет настаивать на том, чтобы отвести тебя в туалет, но поначалу ты не должна придавать этому значения. Уходишь в уборную только тогда, когда я вернусь за стол. Рифат будет уверен, что я в этом никак не замешан, потому как во время твоей отлучки я буду у него на виду. В туалете тебя будет ждать человек. С ним ты отправишься туда, куда он скажет. Без лишних слов и суеты. Но прежде ты смоешь цепочку в унитаз. План ясен?

От такого потока информации у меня голова идёт кругом, но я могу с уверенностью сказать, что запомнила каждое слово, сказанное Эмиром. Запомнила, но не уверена, что план его сработает. Эта ж дорога ведёт прямиком к месту казни.

— Он же всё поймёт! — зажмурившись, мотаю головой. — У Рифата куча охраны! Нас схватят уже за углом.

— О-о-о! — протянув, Эмир усмехается чему-то. — Они попытаются, в этом я нисколько не сомневаюсь, но у охраны разбегутся глаза, потому что таких, как ты, будут десятки.

— А дальше? Что будет дальше, если план сработает?

— А дальше, Диана, ты избавишься от Рифата, — Эмир выдерживает паузу, невольно продолжает: — и от меня. Ты никогда не увидишь ни Рифата, ни меня, если пожелаешь, — он подхватывает мою руку, разжимает ладонь и вкладывает в неё что-то маленькое и хрупкое. — У тебя же проколоты уши?

— Да, — отвечаю без раздумий.

— Как выйдешь отсюда, надень серьги. Благодаря им я всегда тебя найду, где бы ты ни находилась. Если по какой-то причине ты не сможешь их надеть — прячь в одежду, куда угодно, но носи всегда с собой.

Получается, в его телефоне не было жучка, раз он вручил мне серёжки.

— Эмир, а как ты узнал, что я буду на набережной? — озадачившись, спрашиваю, сжимаю в кулаке серьги и прячу их в карман плаща.

— Шах отследил звонок. После того, как Анастасия передала мне, что ты не желаешь к ней прислушиваться, я предположил, что ты решила бежать. Мне нужно было остановить тебя. Побег без продуманного плана — это всё равно, что слепому стрелять по мишеням. Пойми, Рифат выследил бы тебя, где бы ты ни спряталась. В этом городе нет такого места, где бы он не нашёл тебя, а из города в одиночку тебе было не уйти. Я поехал по направлению в то место, откуда был пойман сигнал, по пути заметил тебя. Мне пришлось перевоплотиться в продавца воздушных шаров на тот случай, если Рифат организовал за тобой слежку.

Это всё настолько немыслимо, что в голове просто ничего не укладывается.

Я вздрагиваю от тянущей боли внизу живота. Малышка снова начинает беспокоиться внутри, не находя себе места. Я поглаживаю живот и тут вдруг чёрт дёргает меня за язык:

— Эмир, а ведь у тебя есть ещё один сын.

Чувствую, как его плечи немного напряглись.

— Что, значит, ещё один? — заторможенно проговаривает он после затяжного молчания.

Знаю, сейчас совсем не время затрагивать подобные темы, но вдруг нам больше не удастся поговорить. Он должен знать правду. Должен ведь.

— Его зовут Арслан, ему шесть лет. Он не от Рифата, он от тебя,