Т-34 в бою - Михаил Барятинский

– Солдаты Восточного фронта!

Восточный фронт? Он сказал – Восточный фронт? Именно тогда эти слова прозвучали впервые. Что ж, ведь так оно и было. Капитан продолжал:

– Мои солдаты. Отягощённый грузом величайшей заботы, вынужденный многие месяцы хранить наши планы в тайне, наконец-то я могу сказать вам открыто всю правду… – Люди жадно внимали словам командира, желая поскорее услышать, что же так отягощало их фюрера все эти месяцы. – У наших границ выстроилось до ста шестидесяти дивизий русских. В течение многих недель границы постоянно нарушаются – и не только границы самой Германии, но и другие, на Крайнем Севере, а также границы Румынии.

Подбитые советские танки Т-34 и Т-26. Восточный фронт, лето 1941 года

Военнослужащие внимали словам фюрера, который рассказывал о том, как русские дозоры вторгаются на территорию рейха, откуда их приходится выдворять только с применением силы. Устами командира 4-й роты Гитлер говорил:

– Солдаты Восточного фронта, как раз сейчас силы наши так велики, что равных им не было в истории всего мира. Плечом к плечу с финскими дивизиями и героями Нарвика наши товарищи ожидают схватки с противником в Арктике… Вы – на Восточном фронте. В Румынии, на берегах Прута, на Дунае, вдоль побережья Чёрного моря германские и румынские силы, руководимые главой государства Антонеску, стоят в едином строю. Величайшие в истории мира армии готовы к бою не только потому, что их вынуждает к тому суровая текущая военная необходимость, требующая окончательного решения, или тому или иному государству требуется защита, а потому, что в спасении нуждается вся европейская цивилизация и культура. Немецкие солдаты! Скоро, совсем скоро вы вступите в бой – в суровый и решительный бой. Судьба Европы, будущее германского рейха, само существование народа Германии находится теперь в ваших руках. – На какое-то мгновение капитан умолк. Луч фонарика скользнул в сторону, перестав освещать лист бумаги в руке командира роты. Затем он произнёс негромко, так, будто бы не излагал подчинённым приказ, а просто напутствовал их: – Да пребудет с нами Всевышний, да поможет Он нам в нашей борьбе.

Когда прозвучала команда «Вольно!», строй загудел, точно пчелиный улей. Так, значит, им всё же придётся драться с русскими. Уже завтра утром. То есть буквально сегодня. Солдаты поспешили к своим машинам.

Пробегая мимо Зарге, унтер-офицер Фриц Эберт бросил:

– Доппайки на каждую машину.

Он откинул борт своего грузовика, где лежало всё, о чём только мог мечтать боец на передовой: выпивка, сигареты и шоколад. Тридцать сигарет в одни руки. Бутылка коньяка на четверых. Что ещё нужно солдату, кроме спиртного и курева?

Личный состав лихорадочно готовился к выполнению задания: солдаты снимали палатки, готовили к бою танки. Управившись со всем этим, люди стали ждать. В основном с сигаретами в зубах. К спиртному почти никто не прикасался. Спали в ту ночь немногие – только те, у кого очень крепкие нервы.

В эту ночь все смотрели на часы, а стрелки двигались очень медленно – если они вообще шевелились. И так было повсюду вдоль границы Германии и Советского Союза. Повсюду. Повсюду на расстоянии в полторы тысячи километров от Балтийского до Чёрного моря никто или почти никто из немецких солдат не сомкнул глаз. Три миллиона человек на 1500-километровой границе, кто в лугах, кто в лесах, кто в полях, затаившись под покровом ночи, ждали команды».

Такой же приказ был зачитан и в 75-й пехотной дивизии группы армий «Юг». Вскоре после этого немецкий фельдфебель Альфред Лисков переплыл Западный Буг и сообщил о готовящемся утром 22 июня наступлении немецких войск. Командующий 5-й армией генерал-майор танковых войск М. И. Потапов немедленно сообщил об этом в штаб округа. В свою очередь, начальник штаба Киевского Особого военного округа генерал-лейтенант М. А. Пуркаев доложил начальнику Генерального штаба Красной Армии Г. К. Жукову. Эта информация стала последней каплей.

Завязший на заливном лугу и брошенный экипажем Т-34 довоенного выпуска. Западный фронт, июль 1941 года. Пойма р. Друть под Толочином

«Я тотчас же доложил наркому и И. В. Сталину то, что передал М. А. Пуркаев. И. В. Сталин сказал:

– Приезжайте с наркомом в Кремль.

Захватив с собой проект директивы войскам, вместе с наркомом и генерал-лейтенантом Н. Ф. Ватутиным мы поехали в Кремль. По дороге договорились во что бы то ни стало добиться решения о приведении войск в боевую готовность.

И. В. Сталин встретил нас один. Он был явно озабочен.

– А не подбросили ли немецкие генералы этого перебежчика, чтобы спровоцировать конфликт? – спросил он.

– Нет, – ответил С. К. Тимошенко. – Считаем, что перебежчик говорит правду.

Тем временем в кабинет И. В. Сталина вошли члены Политбюро.

– Что будем делать? – спросил И. В. Сталин.

Ответа не последовало.

– Надо немедленно дать директиву войскам о приведении всех войск приграничных округов в полную боевую готовность, – сказал нарком.

– Читайте! – ответил И. В. Сталин.

Я прочитал проект директивы. И. В. Сталин заметил:

– Такую директиву сейчас давать преждевременно, может быть, вопрос ещё уладится мирным путём. Надо дать короткую директиву, в которой указать, что нападение может начаться с провокационных действий немецких частей. Войска приграничных округов не должны поддаваться ни на какие провокации, чтобы не вызвать осложнений.

Не теряя времени, мы с Н. Ф. Ватутиным вышли в другую комнату и быстро составили проект директивы наркома. Вернувшись в кабинет, попросили разрешения доложить.

И. В. Сталин, прослушав проект директивы и сам ещё раз его прочитав, внёс некоторые поправки и передал наркому для подписи.

Танк Т-34 выпуска 1941 года с пушкой Ф-34. Хорошо видно, что только одна машина из пяти, стоящих в строю, оснащена радиостанцией. Август 1941 года

Ввиду особой важности привожу эту директиву полностью:

«Военным советам ЛВО, ПрибОВО,

ЗапОВО, КОВО, ОдВО.

Копия: Народному комиссару

Военно-Морского Флота.

1. В течение 22 – 23.6.41 г. возможно внезапное нападение немцев на фронтах ЛВО, ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдВО. Нападение может начаться с провокационных действий.

2. Задача наших войск – не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения. Одновременно войскам Ленинградского, Прибалтийского, Западного, Киевского и Одесского военных округов быть в полной боевой готовности, встретить возможный внезапный удар немцев или их союзников.

3. Приказываю:

а) в течение ночи на 22.6.41 г. скрытно занять огневые точки укреплённых районов на государственной границе;

б) перед рассветом 22.6.41 г. рассредоточить по полевым аэродромам всю авиацию, в том числе и войсковую, тщательно её замаскировать;

в) все части привести в боевую готовность. Войска держать рассредоточенно и замаскированно;

г) противовоздушную оборону привести в боевую готовность без дополнительного подъёма приписного состава. Подготовить все мероприятия по затемнению городов и объектов;

д) никаких других мероприятий без особого распоряжения не проводить.

Тимошенко. Жуков.

21.6.41 г.».

С этой директивой Н. Ф. Ватутин немедленно выехал в Генеральный штаб, чтобы тотчас же передать её в округа. Передача в округа была закончена в 00.30 минут 22 июня 1941 года».

Путь этой директивы в войска существенно удлинился из-за необходимости её зашифровки и расшифровки. В итоге командующий 5-й армией, например, смог прочитать её только в 2 ч. 30 мин. В следующие полчаса генерал-майор М. И. Потапов лично позвонил командирам корпусов и приказал поднять войска по боевой тревоге. Но было поздно. В 3 ч. 15 мин немецкая артиллерия начала обстрел советской территории. Часом позже «силы Западной Европы перешли границы России, и началась война…».

Целью этой книги не является подробное описание боевых действий с участием всех механизированных корпусов, дислоцировавшихся в приграничных округах. Нас интересуют только те корпуса и дивизии, на вооружении которых состояли танки Т-34. При всех отличиях все эти соединения объединяют общие обстоятельства. Неудачная дислокация, недоукомплектованность личным составом и материальной частью, недостаточная подготовка экипажей новых танков, нехватка запасных частей и ремонтно-эвакуационных средств резко снизили боеспособность механизированных корпусов. В ходе продолжительных маршей выходили из строя не только старые машины, но и новенькие Т-34. По вине неопытных механиков-водителей, а также по причине так и не устранённых заводами-изготовителями конструктивных недостатков «горели» главные и бортовые фрикционы, ломались коробки передач и т.д. Устранить многие поломки на месте не представлялось возможным. Обеспеченность же войск эвакуационными средствами была очень низкой. Тракторами мехкорпуса были обеспечены в среднем на 44%, включая машины, использовавшиеся в качестве артиллерийских тягачей. Но даже там, где тягачи имелись, они не всегда могли помочь. Основным эвакуационным средством в танковых частях Красной Армии были челябинские сельскохозяйственные тракторы «Сталинец» С-60 и С-65 с тягой на крюке немногим более 4 т. Они вполне справлялись с буксировкой повреждённых Т-26 и БТ, но при попытке сдвинуть с места 26-тонные Т-34 «Сталинцы» в буквальном смысле слова вставали на дыбы. Здесь уже требовалось «запрягать» два, а то и три трактора, что не всегда было возможно.