Убиение Андрея Киевского. Дело Бейлиса – "смотр сил" - Назаров Михаил Викторович

Изданный в 1913 году в Киеве Стенографический отчет процесса Бейлиса – единственный и, несмотря на все его недостатки, по нашему мнению, более-менее пригодный источник для исследования интересующего нас вопроса. Насколько нам известно, судебные материалы процесса были конфискованы киевской ЧК в 1919 году уже в период первого полугодового безчинства большевиков в городе (с февраля по август 1919 года) и уничтожены [4] вместе с 14 сотрудниками Киевского окружного суда, прокуратуры и судебной палаты – всеми, кого удалось схватить.

Стенографический отчет представляет собой трехтомное издание почти на 1500 страницах. Вполне естественно, что при безчисленном повторении одних и тех же вопросов и обстоятельств дела многое в допросах свидетелей и в прениях сторон нами часто опускалось, не говоря уже о чисто стилистических недостатках устной речи, которая в использованном нами источнике – как и полагается в стенографическом отчете – не подвергалась литературной правке. Поэтому читать весь объемистый материал довольно сложно, как и переиздавать; к тому же в большинстве библиотек во всем мiре этого отчета нет, а где он когда-то и был, там часто оказывался либо "в переплете", либо был похищен стараниями все той же "заинтересованной стороны".

Составитель настоящего сборника взял на себя труд сократить материал до обозримых пределов, опустив повторения, излишние подробности, дав слово тем свидетелям, которые говорили существенное. Кое-что из того, что было сказано на процессе, современному читателю может оказаться непонятным, поэтому мы сочли необходимым внести собственные пояснения и дополнения – они даны в сносках и примечаниях с инициалами составителя [или редакции. – Ред.]. За этот дополнительный материал несет ответственность, разумеется, составитель [или соответственно редак­ция. – Ред.].

Сокращенный нами текст отчета пришлось кое-где снабдить для связки пояснительными словами. Эти вставки также стоят в квадратных скобках, как и страницы Стенографического отчета по цитируемому нами изданию.

Под конец нашего исследования мы сочли нужным ознакомить читателя с информацией, которую преподносит о деле Бейлиса современная справочная литература. Она во всем міре полностью зависит от цензуры все той же "заинтересованной стороны" и распространяет по данному вопросу лишь очевидную дезинформацию.

И.О. Глазенап доктор исторических наук, 1991 г.

Состав суда по делу Бейлиса

Председатель – председатель Киевского окружного суда Ф.А. Болдырев.

Члены суда – К.А. Вигура, А.И. Юркевич, князь Д.В. Жевахов.

Обвинитель – товарищ прокурора Санкт-Петербургской судебной палаты О.Ю. Виппер.

Поверенные гражданской истицы Александры Приходько – присяжный пов[еренный] А.С. Шмаков, частный повер. Г.Г. Замысловский, пом[ощник] прис[яжного] повер[енного] С.Н. Дурасович [или: Турасович. – Ред.].

Защитники – присяжные поверенные Д.Н. Григорович-Барский, О.О. Грузенберг, А.С. Зарудный, Н.П. Карабчевский, В.А. Маклаков.

Присяжные заседатели:

М.Д. Мельников (старшина) – губернский секретарь, помощник ревизора Контрольной палаты.

И.А. Соколовский – крестьянин [то есть принадлежащий к крестьянскому сословию. – И.Г.], контролер городского трамвая.

И.Г. Перепелица – мещанин, домовладелец Вознесенского спуска.

Г.А. Оглоблин – чиновник почтово-телеграфной конторы.

К.С. Синьковский – чиновник почтово-телеграфной конторы.

М.К. Кутовой – крестьянин села Хотово.

П.Л. Клименко – крестьянин, служащий демиевского винного склада.

М.И. Тертычный – крестьянин села Борщаговки.

П.Г. Калитенко – мещанин, служащий на вокзале.

Ф.Я. Савенко – крестьянин села Кожуховки.

А.Г. Олейник – крестьянин села Гостомель.

С.Ф. Мостицкий – извозчик.

В число запасных входили:

Г.И. Яковлев – служащий городской управы.

Х.И. Штемберг – служащий соединенного банка.

"Загадочное убийство на Лукьяновке" [5]

«Убийство на Лукьяновке ученика Киево-Софийского духовного училища А. Ющинского продолжает оставаться крайне загадочным. Труп убитого мальчика на ночь был оставлен в пещере под охраной городового, до осмотра судебными властями. Вчера в усадьбе, где находится пещера, Я. Бернера, стали собираться толпы любопытных... Вход в пещеру, в диаметре до 2 аршин: в передней своей части он засыпан сухими листьями с ближайших деревьев. Толпы любопытных плотным кольцом окружили пещеру. Скоро в толпе появились и родственники убитого мальчика, из Никольской Слободки приехала мать А. Ющинского, средних лет женщина... Исчезновение А. Ющинского должно быть отнесено к 11 марта [ошибка, это произошло 12 марта. – Ред.]. Ранним утром в этот день он вышел из Никольской Слободки в город, но в училище на уроках не был. При аккуратности и особенном прилежании А. Ющинского, воспитателями на это было обращено внимание. И по предположению педагогов, и по рассказам матери и родственников, Андрюшу ничем нельзя было склонить, изменить его "правилу" – не пойти на уроки в училище. Чем его завлекли и удержали от посещения уроков 11-го марта [12 марта. – Ред.], является загадкой. Вторая загадка – как А. Ющинский мог попасть на Лукьяновку. Правда, год тому назад, семья мальчика жила неподалеку от церкви св. Федора, на Лукьяновке, значит, вблизи усадьбы Я. Бернера. Все это дает следственной власти повод предполагать, что убийство мальчика было совершено в другом месте и сюда был принесен уже труп убитого. Убийца должен быть хорошо знаком с этой местностью, чтобы знать ту пещеру, в которую он спрятал труп мальчика после убийства. Убитого, как уже сообщалось, нашли в пещере в одном нижнем белье. Поблизости лежала шапка покойного, его курточка, кушак и тетради. Шапка внутри залита кровью, которой много видно и на груди покойного. Исчезло пальто мальчика, его ботинки и один чулок. В момент убийства мальчик был раздетый. Об этом свидетельствуют его связанные руки. Это же предположение вызывает некоторые предположения о том, не совершено ли это преступление на почве какого-либо извращения. Медицинский осмотр трупа убитого даст, конечно, ответ на это... Когда тело несчастного мальчика было вынесено из пещеры, толпа вздрогнула, раздались рыдания среди толпы. Вид убитого производил ужасное впечатление. Лицо его посинело, в крови, руки сильно и несколько раз перетянуты крепким шнурком, который въелся в кожу. [с. 606] На голове оказалось три раны: все нанесены каким-то колющим орудием. Таких же несколько ран оказалось и на лице, и на обеих сторонах шеи. Когда подняли рубашку мальчика, грудь, спина и живот оказались в таких же колотых ранах. Две раны в области сердца, три на животе, несколько в боку. Число ран на теле убитого до 20. Все раны, очевидно, нанесены в голое тело, ибо рубаха оказалась без прорезов. Обнаружение этих ран вызвало крайнее негодование толпы [6]...»

[Следует пояснить порядок расследования преступлений в 1910-х годах в Российской Империи. Полиция была обязана немедленно сообщить об обнаруженном преступлении Судебному Следователю. До его прибытия полиция могла самостоятельно производить следственные действия (обыски, осмотры и освидетельствования). С начала предварительного следствия полиция имела право действовать лишь в пределах тех поручений, которые давал ей Судебный Следователь, по отношению к которому сотрудники полиции находились в подчиненном положении. Общее наблюдение за ходом расследования, передачу документов в суд, и поддержку обвинения в суде осуществлял Прокурор Судебной Палаты. Полиция относилась к Министерству Внутренних Дел, Судебная Палата — к Министерству Юстиции. – Ред.]