Славянская хроника - Гельмольд

О побуждениях, руководивших автором при составлении «Хроники», мы узнаем из Предисловия к книге I. Гельмольд посвящает свою «Хронику» Любекскому, в недавнем прошлом Альденбургскому (Старгардскому) епископству, с которым он был связан всю свою жизнь и в ведомство которого входил его приход в Бузу. Задача его — описать во славу епископства историю обращения славянского населения в христианство, «а именно усердием каких государей и пастырей была сначала насаждена, а позднее восстановлена в этих странах христианская религия». Цель Гельмольда — прославить тех, «кто в разные времена делом, словом, а многие и пролитием своей собственной крови просвещали, славянскую страну».

Действительно, тема «просвещения», обращения в христианство, занимает большое место в «Хронике». Но всего ее содержания она не исчерпывает. Очевидно, приступив к работе или в процессе ее, Гельмольд несколько изменил свое первоначальное намерение и расширил рамки своего труда. Славяне остались в центре его внимания, но, повествуя об их обращении в христианство, он рассказывает об обращении и других народов — саксов (I, 3, 47), датчан (I, 8, 9, 15), шведов (I, 5), ив дополнение к этому вводит вторую тему — описание военных действий, походов немецких и отчасти датских феодалов против славян (I, 4, 9, 39, 56, 57, 65, 68, 71, 87, 88, 92; II, 4, 12). И, таким образом, из задуманного труда по истории христианизации славянских племен — вагров, бодричей, полабов и других — «Хроника» Гельмольда превратилась в историю вообще наступления немецких феодалов на эти племена, наступления, осуществлявшегося и путем вооруженных нападений на них с последующим захватом их земель и путем насильственного обращения их в христианство.

Помимо этого Гельмольд, хотя и не очень много, и в очень скупых словах, рассказывает и о самих славянах — об их князьях (I, 14, 15, 19, 25, 26, 34, 37, 48, 71, 83), об их языческих 'верованиях, обрядах и обычаях (I, 52, 69, 83), описывает некоторые свойственные им качества (I, 52), некоторые черты их быта (I, 82). А самое ценное — Гельмольд много моста отводит описанию борьбы славянских племен за свою независимость, выступлений их против своих угнетателей (I, 35, 55, 56, 62—64), выступлений, выливавшихся зачастую в грандиозные восстания (I, 16, 22—24; II, 2-4).

Экскурсы в историю Германии и Дании иногда увязываются в «Хронике» с историей славян, и тогда их наличие вполне обосновано. Таковы, например, глава 49 книги I, рассказывающая о Кнуте-Лаварде, датском королевиче, получившем от германского императора Лотаря после смерти Генриха и гибели его сыновей Бодрицкое королевство; или глава 54, в которой описываются поход императора Лотаря в Италию, неожиданная смерть его, распри между Генрихом Гордым и Альбрехтом Медведем из-за Саксонского герцогства. Хронист поясняет при этом, что «тогда пошатнулись дела церковные в славянской земле». Тем более оправданны разделы «Хроники», излагающие по существу историю церкви, т. е. историю христианской церкви на землях прибалтийских славян. Это касается глав, посвященных отдельным альденбургским епископам, начиная с первых (I, 12, 13, 17, 18) и кончая Герольдом и Конрадом, с которыми Гельмольд непосредственно соприкасался (I, 79, 80, 82, 83, 93, 94; II, 1, 9, 11). Это относится и к таким главам книги I, как, например, 11, где рассказывается об основании Магдебургского архиепископства и его суфраганах; или 22, в которой сообщается о разделении Альденбургского епископства на три; или 69, повествующей о восстановлении этих трех, разрушенных в 1066 г., епископств.

Все эти разделы теснейшим образом связаны с основной задачей Гельмольда прославить тех пастырей, усердием которых была насаждена, а впоследствии, после падения язычества, восстановлена христианская вера среди славян.

Но в «Хронике» имеется и ряд глав, излагающих историю Германии или Дании, стоящих вне всякой связи с ее задачей и основным содержанием. Сюда надо отнести главы (I, 27—33), дающие фактически историю Генриха IV: начало его правления, отмеченное заговором саксонских феодалов против юного короля, далее известный конфликт между императором и папой Григорием VII, низложение Генриха, борьбу его с сыном и, наконец, смерть его. Правда, заканчивая этот цикл глав, Гельмольд пытается оправдать свое столь долгое удаление от истории славян тем, что все описанные здесь события послужили якобы главной причиной отпадения славян от церкви, но это его заявление не находит себе подтверждения в им же излагаемых событиях из истории славян.

Так же трудно объяснить, почему Гельмольд излагает историю датского королевского дома (I, 50, 51), описывает борьбу Генриха Льва за Баварское герцогство (I, 72), а тем более посвящает специальную главу такому эпизоду, как «повешение веронцев» Фридрихом Барбароссой (I, 81).

Но, несмотря на все эти экскурсы, уводящие иногда очень надолго в сторону, главная тема — история наступления немецких феодалов на славян — не затмевается и красной нитью проходит через всю «Хронику».

«Хроника» разделяется на две книги, каждая из них на главы. Большая часть глав имеет заглавия, правда, не всегда полностью отвечающие их содержанию. Книга I заканчивается смертью епископа Герольда (1163), книга, II начинается с возведения в сан епископа альденбургского Конрада и заканчивается событиями 1171 г.

Может быть, в первоначальном виде «Хроника» представляла собой одну только книгу. Но события, последовавшие за смертью покровителя нашего хрониста, епископа Герольда, заставили Гельмольда написать впоследствии вторую книгу. Возможно, что ому пришлось испытать на себе то отношение к духовенству со стороны нового епископа Конрада, которое он обрисовывает в главе 1 книги II в таких словах: «...он вначале с большой суровостью обращался с духовенством... начиная от самых главных лиц, которые пребывали в церкви в Любеке, и кончая последними, которые жили в деревне... и тех, кого ему хотелось притеснить, он или отстранял от службы, или отлучал от церкви».

Можно предположить, что Гельмольд тоже подвергся притеснению со стороны Конрада и ему угрожало отстранение. Однако опала, постигшая самого епископа (II, 9), спасла Гельмольда. Вернув себе милость герцога, Конрад «стал совсем другим человеком» (II, 11). Переводчик «Хроники» на польский язык Я. Паплоньский, исходя из того, что Конрада Гельмольд изображает и невыгодном свете, считал, что он закончил свою «Хронику» после смерти епископа, т. е. после 1172 г.[8]. Это предположение, по-видимому, правильно, но в него следует внести некоторое уточнение: после 1172 г. Гельмольд не закончил свою «Хронику», а написал вторую ее книгу. Очевидно, избежав грозивших ему неприятностей, но чувствуя себя при Конраде и после его смерти неуверенно, он пишет небольшое (всего 14 глав) продолжение своего труда и преподносит его епископству как новый дар в надежде, что за это и для него «какая-нибудь выгода произойдет от молитв