Оружейникъ - Алексей Кулаков

– Я думаю, Валентин Иванович, вы преувеличиваете важность этого мелкого события. Вы же сами сказали, что проверяющий из господина Долгина, так сказать, не вполне хорош. Я специально уточнил у Константина, тот не показывал ему никаких документов и ничего не говорил о том, что проводит инспекцию. Так что это всего лишь небольшое недоразумение и не более того.

В Ивантееве Александр задержался не на два дня, а на полную неделю – слава богу, что хоть на свадьбу своей двоюродной сестры опоздал (как и застать в поместье новобрачных) и отделался легким испугом и заранее заготовленным подарком. А вот с Татьяной Львовной такой номер не прокатил, пришлось выдержать настоящий допрос и использовать без остатка всю силу убеждения, раз за разом доказывая ей, что в отставку он подал не из за плохого здоровья или какой-нибудь дурной истории. Опасения тетки развеялись только после того, как князь заявил ей: он полон решимости выкупить свое родовое гнездо и привести его в полнейший порядок.

– Вот и молодец. Перво-наперво стряпчий хороший нужен, но уж это я беру на себя, у Белозовых должны быть знакомые. А кредит где будешь брать?

– Какой кредит? Да и зачем он мне? Тетя, я же вам рассказывал о моем производстве.

– Сашенька! На выкуп поместья денег у тебя, может, и хватит, а имение вновь отстроить да обставить, хозяйство наладить, челядь какую-никакую завести? Поверь своей старой тетушке: денег, сколько бы их там ни было, всегда не хватает. Всегда! Тем более ты молод и не женат. А заводик твой, как мне помнится, только-только прибыль стал приносить. Так что даже и не спорь со мной, я пожила изрядно и кое-чего в этой жизни понимаю. Ой, совсем забыла – нас же сегодня на званый ужин ждут!

Переложив все заботы и хлопоты о покупке Агренева на хрупкие плечи своей тетушки – вернее, это она переложила их на себя, мотивируя тем, что ее племянник слишком неопытен в такого рода делах, а также плохо разбирается в людях, да и излишне доверчив, и вообще, он что – не доверяет своей любимой тетке?! – Александр тут же признался в своем полном доверии, облегченно вздохнул и попытался познакомиться поближе со своими будущими владениями. Дабы составить, так сказать, общее впечатление о перспективах их использования. Ключевое слово – попытался. Гости, а вернее, гостьи в поместье Татьяны Львовны прибывали с такой завидной регулярностью, что все его надежды на «просто погостить» и «походить по осеннему лесу» потерпели крах. Особенно раздражало то обстоятельство, что он должен был участвовать в приеме каждого, кто бы ни заявился с визитом в Ивантеево. Сидеть на веранде вместе со всеми, пить чай с вареньем, вести ни к чему не обязывающие разговоры о всякой чепухе с самым серьезным выражением лица. При этом не забывать делать разнообразные комплименты, провожать и старательно НЕ понимать разнообразные по содержанию и одинаковые по смыслу намеки. В общем, на седьмой день будущий помещик самым позорнейшим образом сбежал от нежно-возвышенных, мило-утонченных девиц и их излишне активных мамаш. Потому как сильно опасался, что не выдержит и начнет посылать всех открытым текстом. А тетушку расстраивать не хотелось…

Непонятно по какой причине, но последние пятнадцать – двадцать верст до Сестрорецка поезд не ехал, а скорее крался. Несмотря на это и к большому удивлению Александра, прибыл он вовремя, ровно в час пополудни. Отмахнувшись от подскочившего к нему носильщика, молодой фабрикант вышел на перрон и задумался.

«Что-то я не помню, как там обстоят дела с моим жилищем: можно уже вселяться или там из мебели только один рукомойник? Конечно, Валентин Иванович не откажет в гостеприимстве, но все же удобнее будет переночевать сегодня в гостинице».

Быстро покончив со всеми формальностями, князь оставил свой немногочисленный багаж (даже, можно сказать, очень немногочисленный – состоявший из одного-единственного «счастливого» чемоданчика из крокодиловой кожи) в номере. После чего в порядке эксперимента решил добраться до фабрики своим ходом – тело отчетливо просило движения, а еще лучше, хорошей такой силовой нагрузки. Прогулочным шагом пересекая не сильно большой городок и обдумывая попутно на ходу, чем ему заняться в первую очередь, Александр рассеянно поглядывал по сторонам. И не сразу поймал себя на том, что совершенно неприличным образом пялится на идущую впереди него парочку – и ладно бы на девицу: она была уже вполне взрослой и даже отменно фигуристой, лет этак примерно шестнадцати. Так нет же, он рассматривал ее кавалера, который выглядел (и был) угловатым подростком, года на три помладше своей спутницы.

«Ну точно, один в один – спецовка моих мастеровых. Только оттенок немного другой и по фигуре подогнано. Как интересно! А ну-ка прибавим шагу».

– Тебе хорошо, а нас опять оставят!

– Че, опять? Он, поди, и не приедет вовсе, а вы там уже какой день все готовитеся да тряпками машете. Ну тогда мамке скажешь, что я на речку с ребятами, да?

«Да это же брат с сестрой. Причем очень похоже на то, что они вместе учатся в моей фабричной школе».

Бросив напоследок еще один взгляд на униформу «школьника», Александр от удивления споткнулся, а потом опять прибавил шаг и вежливо кашлянул.

– Ой!

– Прошу прощения, сударыня. Сударь, могу ли я осведомиться, где можно пошить такой любопытный костюм?

Пока девица моргала своими красивыми глазками (не каждый же день подходят и называют сударыней, словно барышню из благородных) и пыталась сообразить, чего от них хочет этот важный, явно небедный и весьма симпатичный господин, ее спутник честно признался:

– Эт мне матушка сделала, она у меня швея. А что?

– Да вот, понравился покрой. Кхм. Меня Александр зовут, а вас как?

Паренек открыл было рот, но сказать так ничего не успел. Это его сестра наконец-то пришла в себя и тут же вклинилась в беседу:

– Маша! А брат Силантием будет.

– Рад нашему знакомству. Так как я могу увидеть вашу матушку?

Родственники дружно переглянулись и почти одновременно сказали друг другу:

– Я провожу!

Судя по результатам хоть и короткого, но очень энергичного спора, в семье у них царила самая что ни на есть оголтелая бабовщина. Потому что решающий аргумент прозвучал так:

– Тебя мама заругает!

В результате паренек отправился прежним курсом, а Машенька немного торопливо повела князя за собой, то и дело покрываясь легким румянцем и стараясь не сильно откровенно разглядывать своего попутчика. Идти пришлось недолго, и уже через десять минут они подошли к небольшому, но очень ухоженному дому: во всем чувствовалась хозяйская рука, от одинаково ровного заборчика и свежей побелки стен до любовно ухоженного палисадника с ровными рядками грядок.

– Чего изволите, господин хороший?

– Кхм. Ваш сын сказал, что костюм ему вы шили сами. А ткань для него где взяли?

Насторожившаяся было женщина слегка расслабилась и тут же шикнула на дочку, попытавшуюся задержаться рядом и немного «погреть уши»:

– Опаздываш! А зачем это вам, господин хороший?

– Меня Александр Яковлевич зовут, а вас?

– Зина. Зинаида Меркуловна буду.

– Так вот. Если есть еще такая ткань, так я бы купил?

– Хм. Ну, положим, это я сама сделала. А сколько, вы говорите, вам надо?

– А сколько есть, столько и возьму.

Через пару минут Александр мял и гладил маленький рулончик серовато-коричневатой материи, одновременно пытаясь найти в ней отличия от той «джинсы», что он помнил.

«Цвет другой. Погрубее немного и явно прочнее. Как это я удачно зашел!»

– А еще мягче можно сделать?

– Так чего сложного-то? Берешь да делаешь. Я сколько надо, столько и спроворю. Ежели в цене сойдемся.

– Сойдемся! А технологию изготовления не продадите?

Александр увидел откровенное недоумение в глазах своей собеседницы, запнулся и стал говорить попроще:

– Понравилась мне ваша ткань. До того понравилась, что захотелось и самому такую выделывать, тем более что у меня вскоре небольшая мануфактура будет, как раз швейно-ткацкая. Вы моим мастерицам все покажете да растолкуете подробно, что и как делаете, а я вам заплачу за труды. Сколько скажете, столько и заплачу. Как?

Женщина раздумывала недолго: оглядев князя с ног до головы так, будто видела его в первый раз, тряхнула головой и, довольная, согласилась:

– Чего ж не растолковать, коли просют. Вот… А ежели я двести рублев попрошу?

Фабрикант молча достал портмоне и вложил в руку оторопевшей женщины пять радужных ассигнаций, заставив ее на автомате перекреститься от вида ТАКИХ деньжищ.

– Что-то мало вы свой труд цените, Зинаида Меркуловна. Когда выделка пойдет – вам еще столько же будет. Договорились?

– А… Это… Коли не выйдет ничего, тогда что – денежки взад, да?

– Тогда это будет платой за беспокойство. Так мы договорились?