Спасти графство и законного короля! - Елена Милютина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Очнулась, очнулась, ее сиятельство очнулась! — И выбежала вон.
Удивилась: — что за умалишенная. Решила проверить, что со мной. Голову ощупала, вроде цела, спереди тоже вроде ничего, ран нет, только отощала очень. Высунула ногу из-под одеяла. Цела, только тонкая, как спичка, и размер стопы удивляет — у меня полный 39, зимнюю обувь даже 40-й покупаю, а тут 34–35! И кожа суховата, но гладкая, без старческих пятен. В это время дверь открылась, вошла прежняя женщина и с ней пожилой, усталый дяденька, лет 50, с залысинами, бородка стриженная, одет в черное. Костюм странный, как из исторического фильма времен королевы Марго. Воротник плоеный, белый. Он улыбнулся, присел на стул, с которого женщина вскочила, взял меня за руку.
— Как вы себя чувствуете, дитя? — Спросил он, похоже, щупая мой пульс, только без секундомера.
— «Какое я тебе дитя, дяденька нашелся! Лет на 10-15меня младше, а туда же, дитя»!
— Хорошо, — вежливо так отвечаю, — ничего не болит, только кушать хочется. Мне можно кушать?
— Аппетит, это хороший признак, только начинать есть надо аккуратно, ваш организм еще не отошел от проявлений столь сильной холерины, так что пока только легкую пищу. Разрешите, я ваш живот пощупаю! Летти, принеси простыню!
— Зачем ему простыня? — удивилась я. Но мужик, видимо, доктор, отошел к окну, отвернулся, Женщина, которую он назвал Летти, сняла с меня одеяло и накрыла тонкой простыней по самое горло. Мужик подошел и сквозь простыню начал мять мой живот, который отчаянно урчал, но больно не было. Мужик все выспрашивал. Отвечала, как есть: не болит!
— Так, Ваше сиятельство, рад сообщить, что вы полностью победили недуг. Так что Летти может напоить вас бульоном, а часа через два дать жидкую кашицу. Пить будете отвар трав. Выполняете все точно, и через три дня сможете вставать! — Поклонился и вышел из комнаты.
Так и не успела спросить коллегу, где я и что со мной приключилось. Решила спросить Летти. Вроде она неплохо ко мне относилась. Насколько я помню, холериной раньше называли понос. Какое отношение имеет понос к взрыву в операционной, непонятно. Медвежья болезнь, что ли у меня со страху приключилась? Появилась Летти. Принесла бульон. Вкусный, наваристый, если на мой вкус, то даже слишком. После еды захотелось спать. Просто непреодолимо. Решив, что разберусь во всем попозже, спокойно заснула. Проснулась, уже темнело, на столе, загороженный от меня экраном, стоял подсвечник с двумя свечами. Гады электроснабжение нарушили, — подумала я было, но тут услышала шепот. Летти беседовала с еще одной особой — почти девочкой, лет 15, худой истощенной, с жидкой косицей, и тоже в сером платье с белыми передником, но без чепца.
— Ее сиятельство так исхудала, даже сильнее меня. И хорошо, что волосы ей обрезали, а то бы выпали, как у меня. Какая коса была, а теперь крысиный хвостик.
— Что ты несешь, балаболка. Скажи спасибо, что госпожа выздоравливает, а то отошли бы мы все господину Орасту, двоюродному дядюшке барышни. Вот хлебнули бы лиху. Жестокий он, все бы перепоротые ходили. А девки с брюхом. Так что дай бог нашей барышне здоровья!
— А толку? Все равно, пока барышне 21 год не исполнится господина Ораста опекуном назначат. Больше некого.
— Много ты знаешь! Опекуном сам король станет. Это давно решено. Наше графство мало того, что самое большое в королевстве, так еще род нашей госпожи чуть ли не древнее королевского. Он, король, сговаривал ее за своего младшего сынка, принца, значит. Только мор помолвку заключить помешал. Так что как заставы снимут, так пришлет кого-то, что бы за графством приглядывал. А Ораста сюда и не впустят. Не подходит ни по знатности, ни по богатству. Короче, рылом не вышел. Он же по линии матери ей родственник не по отцу. Да еще старший брат есть. Он, правда, от наследования отстранен за сумасбродство, но раз такая беда приключилась, может король и помилует. Богатство вряд ли вернет, все-таки сынку отдаст, а титул вернуть может, и на службу на хорошее место возьмет. Сейчас, главное, мор победить. А то графство совсем обезлюдеет. Иди ка, принеси кашку, проснется барышня, кормить буду. Да руки вымыть не забудь, тарелку грязными не хватай!
Я так и замерла, ничего не понимая. Графство, король, принц, брат! Где я?? Что за чушь? Я, конечно, как и все женщины, читала фентези, и про попаданок тоже, но что бы самой? Неужели я там, дома, погибла и сейчас заняла тело умирающей от «холерины» дочери графа? И, если пришел, как они говорили, мор, то что же это? Понос, мор, карантин… холера? Только холеры не хватало! Конечно, мне, жившей в Африке, где холера это так, ежегодное явление, вроде нашего гриппа, такая ситуация особо страшной не казалась. Хорошо, что не чума, или эбола, или, вот как у нас, ковид! Болезни, передающиеся по воздуху, от человека к человеку. Холера, это типичная «болезнь грязных рук», вибрион крайне нестойкий, не переносит кислоты. Достаточно не пить сырую воду, не мыть ею посуду, или споласкивать ее кипятком, кипяченой же водой с уксусом мыть овощи и фрукты, а лучше не есть их сырыми, а варить, или жарить. И, конечно, уничтожать все испражнения больных, обеззараживать помещения хлоркой. Тут меня осенила неприятная мысль. Судя по одежде, наличию титулов, графств и королей, я попала примерно в 16–17 век. Рановато для холеры, первая эпидемия только в начале XIX века в Европе приключилась. Но то у нас, а если я в другом мире, то все может быть! Значит, ни антибиотиков, ни дезинфекционных растворов, ни понятий о гигиене нет. Нет ни капельниц, ни шприцов, ничего. Хлорку и карболку изобретут двумя, а то и тремя веками позже! Единственное, что после выздоровления у пациентов развивается слабый иммунитет на 1–3 года, значит, повторное заражение мне не грозит, если… не поймаю другую разновидность вибриона. В нашем времени их известно три, сколько было в средневековье — неизвестно. Значит, надо подкислять воду. Люди с высокой кислотностью вообще холерой почти не болеют. Надо попросить лимон, если они здесь
