Проводник - Клэр Макфолл

Ответ пришел через сорок пять секунд.

Естественно, все началось с девчонок. Где-то слева раздалось хихиканье.

– Что? Что такое? – прорезался сквозь них ехидный голос Дэвида Доув Макмиллана.

Дилан уверенно смотрела вперед на доску, но нетрудно было представить Шерил и ее свиту, улыбающихся и показывающих в ее сторону пальцами с накрашенными ногтями. Доув был настолько глуп, что лишь через несколько секунд осознает, что они показывают на нее, а без подсказки размером с кувалду никогда не поймет, в чем соль. Шерил окажет ему эту услугу, проговорив одними губами: «Зацени ее лифчик», или, может, сделает подходящий непристойный жест. В этом классе язык жестов соответствует уровню парней-идиотов.

– Ха! – Еще один мысленный образ: слюна, смешанная с Irn-Bru, падающая на парту; этот придурок наконец врубился. – Ха, Дилан, я вижу твои сиськи!

Дилан съежилась и сползла ниже, а хихиканье переросло в открытое веселье.

С тех пор как уехала Кэти, в этой школе никто не производил впечатление человека одного с Дилан вида. Все они были стадом баранов с другой планеты. Парни носили спортивные костюмы, слушали хип-хоп и проводили вечера в скейт-парке. Но не катались на скейте, а портили площадки и пили алкоголь, какой смогли достать. Девочки еще хуже. От пяти слоев косметики их лица казались неестественно загорелого цвета, а язвительные, визгливые голоса словно пришли из американских подростковых драм. Двенадцать флаконов лака для волос, чтобы соответствовать «образу», видимо, превратили их мозги в кашу, потому что поговорить они могли исключительно на тему загара, отвратительной поп-музыки или – что тревожило больше всего – кто из парней в поддельных найках привлекательнее остальных. Конечно, были и другие ученики, но они, как правило, держались тихо, чтобы не стать мишенью толпы.

Кэти была ее единственной подругой. Они были знакомы с начальной школы, втихую смеялись над одноклассниками и планировали, как выбраться из этого места. В прошлом году все изменилось. Родители Кэти, презирая друг друга, решили, что настало время разойтись. Они ненавидели друг друга столько, сколько Дилан знала Кэти, поэтому она не могла понять, почему сейчас. Но Кэти заставили выбирать между проживанием с отцом-алкоголиком в Глазго и переездом с властной мамашей. Дилан не завидовала ее выбору. Оказавшись между молотом и наковальней, Кэти решила поехать с мамой в деревушку под названием Лесмахагоу в Ланкашире. С таким же успехом это мог быть край земли. Как только она уехала, жизнь стала намного сложнее. Дилан скучала по подруге. Кэти не стала бы смеяться над ее просвечивающей рубашкой.

За половину первого урока рубашка просохла, но легче от этого не стало. Куда бы Дилан ни пошла, за ней следовали парни – и из ее класса, и те, кого она не знала, – смеялись, выдавали сальные замечания, и почти каждый второй пытался потянуть за лямку лифчика. К обеду это все здорово достало: глупые подколы парней, ехидные взгляды девчонок и невмешательство учителей, как всегда, глухих и слепых. Когда звонок оповестил о конце четвертого урока, Дилан прошла мимо столовой, игнорируя запах рыбы и картофеля и спазмы в животе, вышла за школьные ворота, но в кафе или пекарню, где можно было перекусить, так и не свернула.

Ее сердце забилось быстрее, когда она обнаружила, что шагает в сторону дома. Она никогда прежде не прогуливала школу, даже не думала об этом. Дилан была прилежной ученицей, хотя и не самой умной. Все ее успехи были результатом упорной работы, но на самом деле не так уж сложно уделять учебе много времени, когда у тебя нет друзей. Однако сегодня она нарушила все правила. После переклички на пятом уроке рядом с ее именем появится «Н». Даже если училка позвонит в больницу, чтобы нажаловаться, Джоан ничего не сможет с этим поделать. К концу ее смены Дилан будет на полпути к Абердину. Так что Дилан беспечно выкинула тревогу из головы. Сегодня ей и так было о чем подумать.

Дома она первым делом стянула злополучную рубашку, кинула ее в корзину для стирки, распахнула шкаф и принялась выбирать вещи. Что подойдет для встречи с отцом? Одежда должна произвести на него правильное впечатление. Ничего откровенного, чтобы не быть вызывающей; ничего с мультяшными персонажами, чтобы не выглядеть по-детски. Что-нибудь нейтральное…

Поперебирав вещи, Дилан пришла к выводу, что ничего подходящего у нее нет. Она схватила выцветшую голубую футболку с названием любимой группы на груди и добавила к ней серый джемпер на молнии, с капюшоном. Сбросив школьную юбку, натянула удобные джинсы и старые кроссовки Nike. Потом тщательно рассмотрела себя в зеркале в полный рост в комнате матери. Сойдет, в этом она поедет. А с собой…

Вытянув из шкафа в холле старый рюкзак, Дилан кинула его на кровать. Немного подумав, засунула в него еще одни джинсы и пару футболок, нижнее белье, черные школьные туфли и зеленую юбку (вдруг отцу захочется повести ее на ужин). Телефон и кошелек она положила в передний карман, туда же – предметы личной гигиены.

Наконец, Дилан взяла с кровати самое важное. Эгберт, плюшевый мишка. Со временем он стал серым и довольно потрепанным, один глаз отсутствовал, а из небольшой дырки по заднему шву торчала набивка. Эгберт вряд ли одержит победу в конкурсе красоты, но он был рядом с ней с самого рождения и приносил чувство безопасности и комфорта. Взять его с собой? Ей бы очень хотелось, но отец может решить, что она до сих пор ребенок. Дилан в нерешительности прижала мишку к груди. Затем положила на кровать и посмотрела на него. Казалось, что он, брошенный, с обидой смотрит в ответ. Почувствовав вину, Дилан схватила его и аккуратно положила поверх одежды.

Уже застегнув рюкзак, она передумала и достала Эгберта. В этот раз он упал мордочкой вниз и уже не мог с надеждой или укором смотреть на нее одним своим глазом. Дилан нахмурилась и решительно вышла.

Но ровно через двадцать секунд ворвалась обратно и схватила медвежонка.

– Извини, Эгберт, – прошептала она, быстро поцеловала плюшевого зверя, засунула в рюкзак и теперь уже не вышла, а выбежала из комнаты.

Если поторопиться, можно успеть на поезд, который выходил раньше, и удивить отца. Эта мысль несла ее вниз по лестнице и по мокрой улице. По дороге к железнодорожному вокзалу располагалось кафе; она могла заглянуть в него и купить бургер, чтобы продержаться до ужина. Дилан прибавила ходу, глотая в предвкушении слюнки, но, пройдя высокие металлические ворота в парк, резко остановилась и уставилась между прутьями на стволы деревьев, не до конца понимая, на что смотрит.

Дежавю.

Дилан прищурилась, стараясь понять, что ее притянуло. Из-под мокрых веток дуба выглядывала голова с взъерошенными светлыми волосами. Тот же ореол волос, обрамляющих лицо, она и правда это видела, кроме одного – глаз шокирующе кобальтового цвета. Сон…

Пульс внезапно ускорился, но иллюзию разрушил раздавшийся в стороне смех. Повернув голову, она увидела Макмиллана с приятелями. Дилан поморщилась и поспешила уйти, прежде чем они ее заметили.

Но этот парень… Она тряхнула головой, прогоняя остатки сна, и перешла улицу, сосредоточившись на нарисованной от руки вывеске забегаловки.

2

– Это возмутительно. Позор!

Незнакомцу с газетой под мышкой явно хотелось поговорить.

Дилан неуверенно посмотрела в его сторону. Ей совсем не хотелось ввязываться в дискуссию с этим мужчиной средних лет в твиде, потому что в итоге придется всю дорогу до Абердина поддерживать неловкий разговор. Она пожала плечами, но этот жест остался незаметным под объемной курткой.

– Я хочу сказать, раз повышают цены, то могли бы и расписание соблюдать, – продолжил мужчина. – Возмутительно! Я здесь уже двадцать минут торчу, а когда поезд прибудет, в нем не окажется свободных мест. Сервис называется!

Дилан осмотрелась. На платформе было не так многолюдно, чтобы раствориться в толпе.

Мужчина в твиде повернулся к ней.

– Вы так не думаете, мисс?

Дилан попыталась ответить как можно более уклончиво:

– М-м-м.

Этого хватило, чтобы он развил тему.

– С National Rail было гораздо лучше. С ними мы хоть знали, куда едем. Тогда на поездах работали нормальные парни, да и вообще следили за порядком. Теперь же все покатилось под откос. Железной дорогой управляет банда шарлатанов. Возмутительно!

Хоть бы поезд скорее подошел, подумала Дилан, отчаянно желая избавиться от этого типа. И он подошел, как рыцарь в ржавеющих доспехах. Единственная капля надежды в день, полный позора и мучений.

Дилан потянулась к рюкзаку у ног. Он давно уже выцвел и находился не в лучшем состоянии, впрочем, как и все ее вещи. Когда она закидывала рюкзак на плечо, раздался тихий звук рвущейся ткани. Только этого не хватало… Если шов сейчас разойдется и нижнее белье рассыплется по всему перрону, это станет логичным продолжением картины сегодняшнего дня. Но рюкзак, к счастью, передумал подвергать ее унижению, и Дилан подошла к краю платформы. На всякий случай она посмотрела, в какую сторону направился незнакомец в твиде, и побежала к другой двери.