Новая инквизиция - Александр Севастьянов

С другой стороны, эти же юристы и их помощники и эксперты, понаторевшие в судебных преследованиях и организованные в различные сообщества типа Московского антифашистского центра, Информационно-аналитического центра «Сова», комитета «Гражданское содействие», «Гражданский контроль» (СПб), «Российской анти-дискриминационной инициативы» и т. п., неустанно бомбардируют прокуратуры всех уровней и иные правовые инстанции доносами на порядочных русских людей, пишущих, издающих или распространяющих неугодные лоббистам сочинения и воззрения.

Здесь в последнее время особенно отличилось работающее на западные гранты Московское бюро по правам человека (директор Александр Брод), буквально завалившее прокуратуру своими заявлениями. Абсолютное большинство этих заявлений остается без судебных последствий, колоссальное количество времени, сил и нервов работников прокуратуры (не говоря о жертвах этих доносов) тратится впустую, что ярко характеризует деятельность МБПЧ (а до него Московского антифашистского центра и тому подобных структур) как злонамеренно клеветническую.

Брод, по его признанию, уже 6 лет занимается мониторингом ксенофобии, национализма и т.д. (замечу, что российское законодательство не содержит указаний на преступность ксенофобии и национализма как таковых), не имея никакого специального образования по этому направлению, ни ученых степеней и званий, ни монографий или публикаций в научных изданиях. Брод – не эксперт и не специалист. Оценки Брода ни для кого не могут считаться обязательными. Его просто назначил этим заниматься некий Совет его организации. Что это за организация? МБПЧ долгое время функционировало как дочерняя структура Объединения комитетов в защиту евреев в бывшем СССР (UCSJ, основано в 1970 г.). Это Объединение спонсирует семь бюро: в Алма-Ате, Бишкеке, Львове, Риге, Тбилиси, Минске и Москве. В документах Объединения директор МБПЧ Брод А. С. числится как «персонал».

МБПЧ финанируется из-за рубежа как по линии Объединения комитетов в защиту евреев, так и по линии Московской Хельсинской группы. Об этом подробно рассказывает письмо Следственной службы Управления по г. Москве и Московской области ФСБ РФ № 8/2-1063 от 26 февраля 2006 г. на имя депутата ГД ФС РФ Н. А. Павлова. Из письма следует, что «в 2003 году НП МБПЧ был получен грант Европейской Комиссии в размере 1.448.112 евро на осуществление так называемого правозащитного проекта под названием “Общественная кампания противодействия расизму, ксенофобии, антисемитизму и этнической дискриминации в многонациональной Российской Федерации”«. Колоссальные деньги, полученные Бродом из-за рубежа, надо как-то оправдывать, иначе больше не дадут. Отрабатывая гранты, МБПЧ создает жупел «русского фашизма» и «экстремизма», чтобы очернить репутацию России в глазах международного сообщества. Однако в то самое время, когда президент клеймит наймитов Запада, «шакалящих» в кругах иностранных представительств, Генпрокуратура самым благосклонным образом сотрудничает с МБПЧ, вполне, на мой взгляд, подпадающим под президентскую инвективу. Возможно, потому, что МБПЧ умеет делиться «золотым дождем», на него изливаемым: издает за свой счет труды НИИ Генпрокуратуры, оплачивает сотрудникам этого НИИ заказные экспертизы и т. д.

Оба названных звена – идейно-пропагандистское и юридическое – имеют надежную опору в таком же сионистско-юдократическом лобби, процветающем в научном и околонаучном мире, откуда черпаются соответствующие доктрины, а при необходимости – ловко состряпанные экспертные заключения. Так, доктрину миграционной политики разрабатывали доктора наук Эмиль Абрамович Паин и Владимир Изевич Мукомель, экспертное обслуживание «охотников на ведьм» во многом взяли на себя членкор В. А. Тишков и доктор наук В. А. Шнирельман (Институт этнологии и антропологии РАН), к созданию ельцинской концепции национальной политики приложили руку те же Паин и Тишков и т. д.

С аналогичной целью используются и некоторые официозные организации, как, например, Общественная палата при президенте России, где одна из комиссий возглавляется тем же Тишковым и куда недавно вошел тот же Брод.

В-третьих, это отдельные особо рьяные прокуроры и милиционеры (всецело к прокуратуре и милиции как таковым это не относится, в большинстве там работают пока русские люди, для которых национал-патриотические взгляды вполне органичны), начиная с Юрия Чайки и Рашида Нургалиева, которым не за страх, а за совесть охота разделаться с русской идеей, с русским движением. Как пример можно привести питерскую юную (диплом юриста получила лишь в 2005) прокуроршу М. Л. Юрьянову, отличающуюся, по словам заслуженных пожилых людей, которых она арестовывала и обыскивала, особым садизмом, грубостью и цинизмом, граничащим с презрением к закону. В результате ее руководящих действий, например, профессор, правозащитник и помощник зампреда Госдумы О. Г. Каратаев надолго попал в больницу, перенес острый сердечный приступ и срочную операцию на поврежденном позвоночнике. Она же руководила взломом квартиры Константина Душенова, по её указанию ночью проводился незаконный обыск в квартире Александра Малышева (тоже в его отсутствие), который завершился сердечным приступом у 78-летней бабушки свидетеля. Другой подобный пример – надзорный прокурор Мосгорпрокуратуры В. В. Рыбалка, целенаправленно годами травящий мужественного русского издателя А. М. Аратова, которого открыто обещал упечь в тюрьму. И т. п.

Иногда борзость отдельных прокуроров (особенно в провинции) объясняется не стремлением выслужиться или личными политическими воззрениями, а элементарной тупостью или непроходимой безграмотностью. Чего стоит запрос в издательство «Русская Правда» от следователя Первомайского МСО СУ СК при прокуратуре РФ по Кировской области юриста 3 класса Ю. А. Ляпустина («говорящая» фамилия!), в котором он требует сообщить, было ли некое печатное издание «допущено цензурой к обращению. Если да, то кем и когда?». Спрашивается, каким образом этот «юрист 3 класса» вообще оказался в своем чине, не держав в руках Основной закон России (Конституцию), где черным по белому написано: «цензура запрещается» (ст. 29, п. 5)? Его диплом юриста, его должность куплены за деньги?

Наконец, как сказано выше, отдельные сотрудники прокуратуры могут находиться в финансовой и иной зависимости от заказчика политических процессов (сионистско-юдократического лобби), в частности от МБПЧ. Каких только гадостей не сотворит иной человек от бедности и алчности, а то и под нажимом лоббистских СМИ!

В последние месяцы, однако, прокуратуре в целом, хочешь не хочешь, пришлось активизировать русофобскую деятельность по прямому приказу сверху. Дело в том, что по неуточненной инсайдерской информации 26 июля с.г. Юрий Чайка собрал расширенную коллегию Генпрокуратуры с участием МВД и ФСБ, на которой русский национализм был представлен в качестве главной государственной опасности и, соответственно, главной мишени прокурорских усилий. После чего соответствующие указания были разосланы по всем региональным прокуратурам.

Абсурдность такой установки очевидна, ведь национализм – это любовь к своему народу (в русском языке нет другого термина для обозначения данного понятия): борьба с национализмом – это борьба с любовью к своему народу. Но прокуроры люди служивые; им приказали – они сделают. Велели выявлять, выслеживать и подавлять русских националистов – значит, будут исполнять, хоть и против совести и воли. И вот, как в памятные 1930-е годы, началась кампанейщина.

В законе нет понятия «русский национализм»: для него выдумали эвфемизм «экстремизм». Несмотря на то, что по милицейской статистике за 2007 год в стране орудует тысяча этнических (читай: нерусских) преступных группировок, несмотря на то, что преступления т.н. экстремистской направленности составляют 0,01% (одну сотую процента!) от общего количества преступлений (357 из 3,5 млн), основные силы карательных инстанций брошены именно на экстремизм.

В-четвертых, сегодня главным заказчиком политических дел является, как в старые недобрые времена, госпожа госбезопасность. Не прокуратура, а именно ФСБ формирует стратегическое направление («борьба с русскими националистами») и курирует весь процесс этой борьбы. Именно ФСБ, например, собрала материалы по пребыванию Александра Белова (ДПНИ) в Кондопоге, передав их затем в карельскую прокуратуру. Именно ФСБ вызывала для опроса супругу Б. С. Миронова, находящегося под судом, разъясняя ей «неправоту» русского движения. Именно ФСБ присутствует, как правило, при наиболее важных обысках и изъятиях нежелательной для режима литературы (которую они поспешно клеймят «запрещенной») – будь то у меня дома в 2002 году, или у издателя Александра Червякова в мае 2007 года, или в издательстве «Белые альвы» в ноябре 2007 года и т.д. Именно в ФСБ теперь приходится ходить на допросы Корчагину, поскольку прокуратура отказывается возбуждать против него дела. Правильнее будет сказать, что всю черную, грязную работу ФСБ пытается переложить на плечи МВД и прокуратуры, но при этом полностью направляет и контролирует весь процесс.