Двойники - Сергей Трусов

Успокоившись, он решил оставить никчемное занятие. Тут же появилась хандра и ласково обняла за плечи. Прильнула, как хитрая похотливая баба, с которой решительно порвал, а теперь вот опять решил навестить. Застонав, Андрей заставил себя сесть за стол. Было ясно, что писать трудно, но этот процесс избавляет от дурацкой тоски, и, кроме того, - может, самое главное - двойники ждут. Андрей собрался с духом и шагнул в бесконечный мир своего Зазеркалья.

* * *

Прав был Козьма Прутков, утверждавший, что нет вещи столь малой, в которую не вместилась бы еще меньшая. В то же время математики свободно оперируют бесконечно малыми величинами и никаких неудобств от этого не испытывают. Воодушевленный их примером, Андрей смело перешагивал из одного зеркала в другое, но, кроме себя, никого не встречал. Везде было одно и то же, и помощи ждать не от кого - все Андреи, как капли воды, походили на него самого. Подобно ступеням ракеты, двойники годились разве что для разгона, и автор бездумно несся в неизвестность, фиксируя, что за бортом ничего не меняется. Вскоре, однако, череда унылых лиц надоела настолько, что он решил-таки остановиться в одном из зазеркальных миров и провести разведку. Время находилось в его власти, и он выбрал недавнее прошлое.

Данный мир, удаленный на множество парсек от исходного, вращался вокруг Андрея, чей порядковый номер выражался астрономическим числом. Тем не менее пуп здешнего мироздания ничем не отличался от своих предшественников и в положенный час надавил на кнопку звонка квартиры Татьяны Т. Дверь распахнулась, и толпа радостно заорала:

- Андрюха пришел! Ура!

Андрюха скептически ухмыльнулся, понимая, что толпе просто не терпится и она заорала бы точно так же, явись вместо него любой из еще не явившихся. Усаживаясь за стол, он отметил, что все это где-то видел: и селедку "под шубой", и огуречно-помидорные фантазии, и графинчики, и лимонад в откупоренных бутылках. Ему даже показалось, будто он знает, чем все закончится, но прозвучавший тост отвлек от мистики. Потом были танцы, орущий магнитофон, возня на кухне и, наконец, утро. Гениальная идея с рассказом вызвала всплеск оптимизма, но сообразив, что происходит, Андрей чертыхнулся, и гонка за самим собой возобновилась. Ревели маршевые двигатели, мельтешили миры, а хандра хищно поглядывала из пассажирского отсека. Лишь полная отдача сил бессмысленному полету обеспечивала безопасность. Еще и еще пытался Андрей изучить обстановку на местах, но всякий раз позорно бежал. Двойники, пораженные общим недугом, охотно позволяли вживаться в свои шкуры, но напрочь отказывались совершать несвойственные им поступки. Жили, одним словом, как хотели. Оно и понятно марионетки, связанные одной нитью, копировали друг друга, а тон задавал он сам. Обижаться не на кого. Оставалась хилая надежда, что где-то в невообразимой дали нить ослабнет и кто-то, ввиду своей микроскопичности, позволит себе проявить самостоятельность, не опасаясь быть уличенным.

"Опять, - думал Андрей, прислушиваясь к застольным разговорам. - Опять одно и то же".

- Что это мы без музыки? - спохватилась Татьяна Т., и он машинально кивнул: знакомая реплика прозвучала вовремя.

Едва раздались первые аккорды забойного шлягера, Андрей насторожился. Что-то здесь было не так. Раньше наяривали расхлябанные "Сонаты", а тут японский кассетник... Неужели количество стало, наконец, переходить в качество? Так, что еще? Андрей взялся исследовать свое окружение. Пристально рассматривал предметы домашнего обихода, некоторые подносил к самому носу, обнюхивал. Потом начал заглядывать в глаза соседям по столу, задавать каверзные вопросы и даже кольнул вилкой хозяйку дома. Непонимающая публика веселилась вовсю и помогала советами. Однако других отклонений обнаружить не удалось, и наутро приступ хандры безжалостно раздавил двойника. Впереди маячили пересуды вчерашних фокусов, и Андрей ретировался в следующее Зазеркалье.

Знакомая квартира пополнилась финским телевизором и видеоприставкой. Потом появились стереофонические наушники, более престижный кассетник, новые колонки. Все остальное - без изменений. Потеряв терпение, Андрей проскочил с десяток миров. Аппаратура исчезла вся, а вместо нее красовались фарфоровые слоники мал мала меньше. Это уже никуда не годилось. Воображение, такое послушное и реалистичное вначале, теперь разыгралось и принялось выкидывать коленца. Так срывается с поводка лохматая шавка и, заливисто лая, мчится куда-то, останавливаясь и приглашая хозяина за собой.

Андрей опомнился и взял себя в руки. А вдруг это и есть пресловутое авторское право на вымысел? Говорят, очень опасная штука, ибо, следуя за ней, можно уйти далеко и совсем не туда. Впрочем, он тут же устыдился, сообразив, что еще не написав рассказ, уже отбирает хлеб у редакторов и критиков.

"Будь что будет!" - решился он и припустил очертя голову за легкомысленной собачонкой. Одно обнадеживало - быть может, псу виднее, и он приведет все-таки в Настоящее Зазеркалье, где действуют свои законы перспективы и оптики и угол отражения не равен углу падения.

И действительно, в последующих мирах творилось бог знает что. Скипетр власти автора принялся выводить жуткие вензеля, подчиняясь законам зазеркальной логики. Вначале Андрей угодил на собрание в своем институте. Поочередно выходили ораторы и, полыхая праведным гневом, костили его за что-то недостойное и аморальное. Пунцовый от стыда, он стоял в пересечении множества взглядов. Взгляды были разные: уничтожающие, удивленные, радостно-удивленные и тщательно скрывающие радостное удивление. На последних рядах ничего не скрывали - оживленно шушукались, подмигивали и скалили зубы. Он не имел понятия за что, но остальные прекрасно знали, и это было невыносимо. Тем не менее Андрей пообещал, что больше не будет, и ему поверили. Сразу после этого он сбежал, сочувствуя двойнику и надеясь, что не так страшен черт, как его намалевал скипетр.

Новая остановка оказалась не лучше. Перепрыгивая через ступеньки, он мчался вверх по лестнице в каком-то подъезде, а за ним, пыхтя и ругаясь, гнались трое нетрезвых мужиков. Настигли, развернули и точным ударом отправили в следующий мир.

Здесь было как будто поспокойнее. Но, не успев сориентироваться, Андрей сгоряча махнул кулаком. Рядом испуганно охнули и быстренько засеменили прочь. Фонарный столб укоризненно загудел. Родной город поприветствовал блудного сына, и дитя всхлипнуло.

Приковыляв домой, Андрей обнаружил, что живет не один. Кроме него в квартире обитали жена и теща. Немало изумившись, он припомнил, что когда-то встречался с похожей девушкой по имени Наташа, но та была помоложе.