Танец в невесомости - Юлия Чернова

Рэн прыгал на одной ноге, стараясь вытрясти воду из ушей. Исподволь разглядывал спасенную. Это оказалась совсем юная девушка, никак не старше лет шестнадцати-семнадцати.

– Болван, – сказала она звонко на всеобщем языке.

«Вот спасибо,» – подумал Рэн.

– Ах, вы, оказывается, ждали благодарности, – накинулась на него девчонка. – За то, что не дали мне умереть легко? Обрекли на мучения?

– Ничего, помучаешься, – огрызнулся Рэн. – Что с тобой приключилось? Жених сбежал? Или любимая кукла пропала?

Девушка поглядела на него с неожиданным состраданием.

– Сегодня вечером меня принесут в жертву Двухголовой богине.

Рэн с размаху сел на траву.

– Приведут на вершину храма, – медленно продолжала девушка, глядя куда-то перед собой, – и столкнут в желоб между двумя головами. Желоб начнет смыкаться и меня раздавит.

Рэн слушал, цепенея.

Девушка повернулась и взглянула на него почти насмешливо.

– Так что благодарить вас не за что.

– Но… но…

Рэн не мог найти слов. Внезапно схватил девушку за руку.

– Но ты не линтийка! – Рэн сдавил ее тонкое смуглое запястье, на котором не было и следов рудиментарных отростков. – Ты не линтийка!

– Я с Земли, – подтвердила девушка.

– Тогда… Они не имеют права принести тебя в жертву! Ты жительница другой планеты.

– Имеют, – вздохнула девушка. – Меня удочерили линтийцы.

– Удочерили?!

Она грустно кивнула. Рэн не желал мириться с очевидным.

– А ты уверена, что…

– Да, уверена, – перебила она. – Я слышала… Слышала их разговор. Нынче вечером меня столкнут в желоб.

Рэн лихорадочно искал выход.

– Сколько тебе лет?

– Восемнадцать. По законам Земли я совершеннолетняя. А по законам Линтии – нет. Принадлежу моим приемным родителям.

– Но зачем ты… Зачем ты согласилась?

– На удочерение? Умирала с голоду. И потом, я же не знала… для чего меня удочеряют.

У нее впервые пропал голос.

– Так, – негромко произнес Рэн.

Внезапно он сделался очень спокоен. До вечера еще оставалось время принять разумное и взвешенное решение. Спасительное решение.

– Итак, ты обратилась в наше посольство… И они отказали?

– В посольстве ответили, что я – гражданка Линтии, и Земля не может начать из-за меня войну.

– Так, – глухо повторил Рэн.

В сотый раз велел себе успокоиться. Гнев ослепляет. Впадать в ярость нельзя, нужно спокойно и рассудительно искать выход.

– С кем ты разговаривала в посольстве?

– Неважно, вы все равно никого из них не знаете, – отмахнулась девушка. – Беседовала с таким… элегантным мерзавцем.

Передразнивая, она вскинула голову и надменно прищурилась.

– Весь так и сияет: волосы светлые, глаза светлые, костюм светлый. Держится прямо, как палка – кажется, это называется выправка. Бровью не поведет, рукой не шевельнет – кажется, это называется манеры.

Она потрясла головой, отгоняя видение.

– Вежливый… любезный… – она произнесла эти слова, как худшее оскорбление. – И фразы все округлые, скользкие. «Вы понимаете… Войдите в наше положение»…

– Довольно, – Рэн накрыл ледяные пальцы девушки своей ладонью. – У тебя есть на Линтии друзья или родственники? Я хочу сказать – настоящие, не такие, как эти… родители.

Она покачала головой.

– Пойдем на мой корабль. Стартуем немедленно.

Он вскочил на ноги и покачнулся, внезапно и сполна ощутив двойную силу тяжести. Удивился: минуту назад, спасая девушку, вовсе не чувствовал собственного тела.

– Идем. К вечеру будем в миллионах миль от Линтии.

Она снова покачала головой.

– Не доверяешь мне? – резко спросил Рэн.

Девушка подняла на него глаза и улыбнулась. Улыбнулась так, словно с этой минуты ей ничего не грозило.

– Я радуюсь нашей встрече, капитан. Могла ведь умереть, даже не узнав, какие бывают люди.

Рэн отмахнулся.

– Поторопись. На Линтии я высадился случайно – нужно было пополнить запасы воды и кислорода. Успею это сделать часа за четыре. А потом…

– Капитан, – позвала она негромко, но так, что он сразу насторожился. – Взгляните на тех линтийцев.

Рэн повернулся. Пятеро линтийцев стояли у перил моста. Все пятеро – молодые, рослые. Двое взволнованно переговаривались. Остальные молча ждали.

– Кто это?

– Мои стражи. Они не подходят сюда, потому что остров и канал вокруг него принадлежат посольству. Как только я перейду на тот берег… А я перейду, потому что земляне, как любезно разъяснил хлыщ из посольства, не в силах предоставить мне убежище. Линтийцам это прекрасно известно… С пятерыми вам не справиться, капитан.

Впервые Рэн почувствовал, что стоит на ветру в насквозь промокшей, прилипшей к телу ледяной рубашке.

– Поэтому я и хотела утопиться, – ломающимся голосом сказала девушка.

Рэн зажмурился и стиснул кулаки. Перед глазами плавали красные точки. Он медленно выдохнул. Потом спросил:

– Как приносят жертву?

Девушка вновь попыталась объяснить про узкий желоб, выдавила что-то невнятное.

– Не то, – перебил Рэн. – Много ли народу, есть ли доступ всем желающим…

– Не знаю, – ее зубы выбивали звонкую дробь. – Жертва приносится раз в год. Я всего полгода на Линтии…

– Успокойся, – сказал Рэн.

Ему отчетливо представилось узкое вонючее жерло, послышался скрежет металла.

Один из стражей перешел мост и шагнул на остров. Девушка тотчас вскочила на ноги.

– Пойду. Иначе и вам несдобровать.

– Иди, – сказал Рэн. – И запомни: жертвоприношения не будет. Даже если упадешь в желоб – вытащу.

По взгляду девушки Рэн сразу понял: она поверила.

– Как вас зовут?

– Рэн. А тебя?

– Юэль.

Она легко взбежала на мост, набросила покрывало, услужливо поданное одним из стражей. Протянула руку другому стражу, позволяя надеть браслет. Затем, не оглядываясь, поспешила прочь. Трое охранников последовали за ней. Двое – явно вознамерились дождаться Рэна.

Рэн снял и выжал рубашку, снова натянул. Взбежал на откос и позвонил у дверей посольства.

Деревянные створки медленно распахнулись. Стоявшая у порога почтенная дама изумленно захлопала глазами, увидев мокрого, перепачканного землей человека. Неосознанным движением попыталась захлопнуть двери. Затем взяла себя в руки, явила на губах дежурную улыбку. Пролепетала:

– Чем могу?..

– Я землянин, пилот. Нуждаюсь в помощи…

Рэн выразительно улыбнулся: мол, доказательств не требуется?

– Войдите, – сухо откликнулась дама. – Обратитесь к секретарю.

Она посторонилась, и Рэн по сверкающему паркету проследовал к указанной двери. Оказался в залитой светом комнате. Навстречу ему из-за стола поднялся человек, прекрасно описанный Юэль: светлые глаза, светлые волосы, светлый костюм. Он был немногим старше Рэна, лет тридцати, подтянутый и элегантный. На виске его серебрился металлический диск – блокиратор мыслей, в просторечии именуемый «тихоней». «Тихоню» вживляли всем работникам посольств, ибо в противном случае секреты державы оказались бы под угрозой: жители многих планет славились умением проникать в чужие мысли.

Рэн полагал, что ввалившись в здание посольства мокрым и грязным, заслуживает, по крайней мере, любопытного взгляда. Ничуть не бывало. В лице секретаря ни один мускул не дрогнул.

Рэн без приглашения опустился в кресло, закинул ногу на ногу и спросил:

– Как вы относитесь к убийствам, дружище?

Светловолосый продолжал любезно улыбаться.

– Меня зовут Соэл.

– Капитан Рэн с «Неуловимой».

Секретарь утопил кнопку внутренней связи. На пороге тотчас возникло двое молодых людей самого решительного вида. Они явно приготовились защищать посольство от вторжения. Соэл распорядился:

– Подыщите нашему гостю сухую одежду.

– Благодарю вас, – откликнулся Рэн, снимая ботинок и выливая воду на паркет, – предпочитаю ходить в мокром. Бодрит, знаете ли.

Молодцы в дверях дружно напряглись, готовые хватать и вязать святотатца. Соэл едва заметно шевельнул пальцами, и охранники расслабились.

– Принесите универсальный костюм, – повторил Соэл.

Молодцы переглянулись и в одно мгновение исчезли, двери захлопнулись.

– Вы не ответили на мой вопрос, – напомнил Рэн. – Как вы относитесь к убийствам?

– К массовым? – переспросил Соэл. – К войне?

Рэн невольно затянул шнурок на ботинке узлом. Соэл знал, о чем пойдет речь? Торопился предупредить удар? Рэн озадаченно сдвинул брови. Откуда такая проницательность?

Ответ нашелся быстро. Окно в комнате было распахнуто, Соэл мог любоваться и каналом, и мостом, и стоявшими на мосту линтийцами. Мог лицезреть и всю предыдущую сцену. «Видел, как девчонка в отчаянии бросилась в воду, и как я ее вытащил».

Рэн медленно оглядел Соэла. Именно этот человек толкнул Юэль на самоубийство. И продолжал сохранять любезно-невозмутимый вид.

– Боюсь, вы не понимаете, – Соэл обезоруживающе улыбнулся. – Я от всей души желал бы выручить девушку из беды. Но это не в моих силах, – прибавил он тоном, каким говорят: «Вот жалость!» – услышав о недомогании совершенно незнакомого человека. – Я пытался ей помочь… полгода назад, – продолжал Соэл.