Волчонок - Генри Олди
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Выпивка? — бросил карлик деду.
— Годится, — одобрил дед. — Три месяца выдержки?
— Обижаешь! Полгода…
— Больше в бочке не держи. Испортишь…
Ракией дед был обязан Паку. Карлик гнал ее из всего, что росло в округе. Инжир и слива, вишня-дичка, виноград — мелкий, терпкий, пахнущий земляникой; кизил, горная груша — все превращалось в благословенный нектар. Гости, наезжая к деду, хвалили Пака что есть сил. Карлик кивал и ухмылялся.
Сам он спиртного в рот не брал.
— Слушай Пака, — дед указал внуку на карлика. — Пак знает, что говорит. Все, урок окончен, продолжим рассказ. В принципе, Вальтер мог вполне обойтись без Катьки, и клоун Гомель знал это. Однажды, проходя мимо змеи, Гомель споткнулся. Потом он говорил, что споткнулся случайно. Может, и правда. Люди, случается, не глядят себе под ноги. С другой стороны, клоуну споткнуться — плевое дело. Я-то знаю…
— Ты знаешь! — крикнул мальчик. — Ты же сам был клоуном, дедушка!
— Точно так, парень. Короче, Гомель споткнулся, а в руках у него был горячий чайник. Полтора литра кипятка выплеснулись на голову Катьки. Гомель заверещал и удрал, а Катька даже не стала дергаться. Она заползла в угол, свернулась кольцами и замерла. Я побоялся подходить к ней близко. Я просто сообщил о случившемся Вальтеру. Он бросил репетицию на середине, оставил кошек на ассистента — и кинулся к своей удавихе. Не поверишь, он плакал, когда бежал.
— Она умерла? — тихо спросил мальчик.
— Нет, — вместо деда ответил Пак. — Она ослепла.
— Ее вылечили?
— Нет. Ветеринары не лечат слепоту у змей.
Мальчик подошел к перилам. Карлик опустил ладонь на плечо ребенка и крепко сжал. Огромная, косматая голова Пака склонилась ниже, жесткие волосы упали на лицо.
— Ее глаза, — сказал Пак, вспоминая. — Они стали похожи на сваренные вкрутую яйца. Позже, когда Вальтер выходил с Катькой на манеж, и она двигала головой, притворяясь, что смотрит на ряды зрителей — в обморок падали не только слабонервные дамочки. Случалось, не выдерживали и крепкие мужчины.
Речь карлика была правильной и ясной, выдавая не только хорошо подвешенный язык, но и умение строить фразу, свойственное образованному человеку. При чужих людях, особенно тех, кому Пак не доверял, он говорил иначе. Многие даже считали карлика умственно отсталым.
— На Рурре легат штурмовиков выскочил из зала прочь, будто за ним гнались все дьяволы пекла. Ты не представляешь, Марк, какие потом были аплодисменты…
— Я бы убил Гомеля, — мальчик по имени Марк ударил кулаком в ладонь. — Убил! Или взял бы в рабство! И пусть меня судят…
Дед пожал плечами:
— Человек есть человек, а удав есть удав. Ты хочешь отомстить Гомелю за змею, а Гомель хотел отомстить змее за свою обезьянку. Чем вы отличаетесь?
— Всем!
Внук с вызовом уставился на деда. Белобрысый — на седого.
— Брось, парень. Проехали. Мне рассказывать дальше?
— Да!
— Поначалу все шло, как раньше. Вальтер делал вид, что не замечает Гомеля. Клоун тщательно скрывал, что доволен. Но однажды Гомель проснулся от того, что был в постели не один. Уж не знаю, как Катька удрала из террариума…
— Она задушила его! Правда, дедушка?
— Неправда. Она обвилась вокруг клоуна, но давить не стала. Просто лежала с ним в одной постели и смотрела на Гомеля белыми, слепыми глазами. Лежала и смотрела, даже не шипела. Гомель чуть не помер от страха. Он хотел крикнуть, но потерял голос. К утру Катька уползла, а Гомеля я отпаивал джином. Я зашел к нему в комнату, уж не помню зачем, и увидел, в каком он состоянии…
В конюшне заржал Тайфун — злой, могучий жеребец, не признававший никого, кроме деда. Кобыла Лира ответила Тайфуну громким фырканьем. Сунув два пальца в рот, дед пронзительно свистнул. Кобыла еще раз фыркнула — и в конюшне воцарилась тишина.
За рекой рокотнул гром — близился сезон дождей.
— Гомель остался жив. Он всего лишь перестал быть смешным.
— Как это?
— Клоун должен быть смешным. Это закон профессии. Сейчас ты не поверишь мне, парень, но быть смешным — это талант, а не беда. Редкий, уникальный талант. Гомель выходил на манеж, корчил те же гримасы, произносил те же репризы, что и раньше… В зале не смеялись. Перешептывались, скучали. Ждали, когда он уйдет. Гомель из кожи вон лез, а смеха не было. Он придумывал новые выходки, завел лохматого фокстерьера, менял грим и костюмы — впустую. Над ним не смеялись. Катька украла у Гомеля его талант. Страх выжег клоуну сердцевину. Так молния выжигает дерево изнутри. Спустя полгода Гомель оставил труппу. Я не знаю, что сталось с ним после.
— А Катька?
— Катька осталась с Вальтером. Он называл Катьку своим талисманом. Через семь лет она умерла от старости. Тигровые питоны в неволе не живут больше четверти века. Ослепла Катька в шестнадцать, так что ей выпала долгая и счастливая жизнь.
— Счастливая?!
— В целом, да. Ты не согласен со мной?
Мальчик напряженно думал. Морщил лоб, чесал затылок.
— Дедушка, — спросил он, — а ты был смешным клоуном?
— Да, — вместо деда ответил Пак. — Очень.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.
ТРЕНГ
Глава первая.
Оп-ди-ду-да, или Мы завалим настоящего монстра!
I— Подъем, сволота! Вас ждут великие дела!
В голове взорвалась атомная бомба. С оглушительным звоном разлетелись стекла — Игги готов был поклясться, что осколки градом сыплются у него из ушей. Порыв ветра хлестнул по щекам, окропив лицо соленым крошевом брызг. В ноздри ворвался йодистый запах моря. Запах фальшивил — чуткий нос Игги уловил в нем синтетические нотки вэйк-тоника. Фальшь взбесила Игги, человека тонкой душевной организации. Бранясь так, что смутились бы и грузчики в варварском порту, он разлепил веки. Аларм-система отреагировала без промедления: ядерный взрыв сменился шлягером «Оп-ди-ду-да», популярным в этом сезоне, а ураганный ветер — свежим бризом. Лишь псевдо-морской аромат с примесью тоника никуда не делся.
Кажется, решил Игги, мы с Глюком вчера перестарались. Выставить аларм во всем компэйн-коттедже сверху донизу — это прикол! На полседьмого утра — это суровый прикол! В режим экстрим-побудки — это прикол приколов! После двойной дозы имаджайзера и грибного супчика, что забодяжил Лат, в голову лезут исключительно клевые идеи. Выдернуть «сволоту» из тепленьких лежбищ ни свет ни заря — супер, оп-ди-ду-да! Но Игги, брат, на хрена ты устроил побудку самому себе?
Или это Глюк удружил?!
Сна не осталось ни в одном глазу. Жаль, они с Глюком не догадались натыкать камер по апартаментам. Взглянуть бы сейчас на рожи приятелей — сразу б настроение поднялось! Хотя… Игги Добс с удивлением отметил, что настроение у него и так — ди-ду-да, оп-оп! Боевой бодрячок. И отходняка нет — ура натуральным препаратам! Прав Лат: синтетика — дерьмо. Мозги выжигает, и кумар от нее чернушный…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});