Клятва огня - Серж Брюссоло
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Уважаемый пассажир, прошу извинить мою настойчивость, – снова послышался откуда-то с потолка синтетический голос, – но, согласно моим прогнозам, эта прогулка во внешний мир может прискорбным образом сказаться на вашем здоровье. Покинув корабль, вы менее чем через час подвергнетесь сильнейшему обезвоживанию. Царящая снаружи жара испарит всю воду из ваших клеток, и ваше тело рассыплется в пыль. На ваших глазах ваши пальцы распадутся, как пепел сигареты. Это очень мучительная смерть… По крайней мере для человека.
– Этого не случится, если я буду в скафандре, – насупился Нат. – Непроницаемый комбинезон вполне способен защитить меня от этого иссушающего газа.
– Но только пока он не поврежден, – возразил компьютер. – Ветер здесь несет множество частиц шлака или мелких угольков… Если хотя бы одна искра попадет на оболочку скафандра, она прожжет в ней дыру, через которую тут же просочится газ. В связи с этим я настоятельно рекомендую вам отказаться от вашего плана покинуть корабль. Проявите терпение, ремонтные работы уже ведутся. Вам осталось ждать всего четыре года, шесть месяцев, три дня, пять часов и две минуты. Поразительно, как быстро летит время!
Нат поморщился. С одной стороны, компьютер, конечно, прав, но с другой… он совершенно точно не сможет провести четыре года взаперти, не лишившись рассудка. И все же он решил дождаться хотя бы окончания пыльной бури.
К счастью, система аудиовизуальных развлечений во время крушения не пострадала, и бортовой компьютер, решив, видимо, что единственный пассажир корабля наконец внял доводам благоразумия, в награду тут же принялся крутить «Приключения Туракса-Завоевателя».
До сих пор юноша знал о кино только по преданиям древних жителей Алмоа. Все достижения технического прогресса, попавшие на эту планету, были полностью сметены и поглощены исполинским грязевым приливом, который целиком затопил половину планеты, так что люди, родившиеся после этого потопа, ничего не знали о видах развлечений, привычных их предкам. Из-за отсутствия электричества ни одно чудом сохранившееся устройство все равно не работало, так что компакт-диски, компьютеры и магнитофоны превратились просто в бесполезные куски пластика.
Отвлекшись на минутку от фильма, Нат снова глянул в иллюминатор. Ветер улегся, и пыль снова осела на землю. Прижавшись лбом к поликарбонатному стеклу, юноша воззрился на пустынный, разоренный пейзаж – ровный, безжизненный, тоскливо-серый. Унылое однообразие этой пепельной пустыни не нарушали ни жалкая рощица, ни хотя бы одинокий кустик, ни дома… Нат подавленно вздохнул. Ну и чего ради выходить наружу? Осматривать здесь совершенно нечего!
Он снова откинулся на спинку кресла и, убаюканный болтовней актеров, вскоре задремал.
Очнувшись примерно через час, он первым делом снова глянул в иллюминатор и даже вскрикнул от изумления. Угрюмый пейзаж успел поразительным образом измениться! Там, где раньше простиралась одна лишь пустыня, теперь виднелся городок – с улицами и домами, все как положено. Ярко освещенные окошки расцветили густые сумерки веселыми квадратиками. Прищурившись, Нат даже сумел рассмотреть едва заметные в темноте деревья – городские сады, а может, парки? Вскоре он заметил и человеческие силуэты, шагающие по мостовым.
Как же такое возможно?
Как он мог ошибиться и не заметить в пустыне поселение в добрую сотню домов!
– Эй! – окликнул он компьютер. – Ты можешь проанализировать окружающую местность? Твои радары способны установить наличие человеческого жилья?
– Мне очень жаль, – откликнулся искусственный голос, – но радары в настоящее время неисправны. Просим вас проявить терпение. Они снова начнут функционировать в самое ближайшее время, а именно через год, два месяца и двенадцать часов.
– Так значит, ты не можешь сказать, насколько реально то, что видят мои глаза?
– Ответ отрицательный. Чтобы выполнить диагностику, вы должны обратиться к вашей персональной базе данных.
Нат уже не мог усидеть на месте. Прилипнув к иллюминатору, он во все глаза таращился на внезапно возникший из небытия город. Увы, снаружи быстро темнело, что отнюдь не облегчало ему задачи. Да и воздух, по-прежнему насыщенный серой пылью, скрадывал очертания и краски.
Тогда он решил удостовериться лично – обманывают его глаза или нет, и, невзирая на многократные предупреждения голоса из динамиков, бросился к спасательному шлюзу и натянул скафандр. Закрепив на голове шлем, а за плечами – баллоны с воздухом, он отдал команду открыть люк. Скользящая дверь отчаянно скрежетала и двигалась рывками, пока наконец не застряла в покоробившихся пазах, однако приоткрывшейся щели оказалось достаточно, чтобы Нат смог выбраться наружу. Хватаясь за металлические ступени, он медленно спустился на землю. Ветер, несущий крупицы шлака и хлопья пепла, уперся ему в грудь упругой стеной; к счастью, его порывы уже утратили былую силу, и юноша медленно, но решительно зашагал в сторону города, который подмигивал ему из темноты освещенными окошками.
Вмонтированный внутрь шлема дисплей деловито замигал: анализаторы воздуха принялись за работу.
«Надо же, – пробормотал про себя юноша, – тут и в самом деле, похоже, чертовски жарко. Термометр показывает пятьдесят градусов, а ведь солнце уже совсем село. Должно быть, около полудня здесь и вовсе не сладко. Интересно, насколько жарко здесь днем? Семьдесят градусов, восемьдесят? Вот дьявол! Да тут запросто можно спечься, как цыпленку на вертеле!»
Его очень занимало, каким же образом обитатели зоны умудряются переносить такой жар. Быть может, принесенный метеоритом газ вызвал у них какие-нибудь особенные мутации?
Несмотря на мощную изолирующую прослойку скафандра, с него уже ручьями лил пот. Темнота сгущалась, и он решил включить встроенный в шлем налобный фонарь. Конечно, это было не очень разумно с точки зрения осторожности – теперь его каждый мог заметить, – зато он не рисковал свалиться в какую-нибудь яму или трещину.
Идти было трудно – ноги по щиколотку увязали в мягком, вязком пепле, как в песке на берегу океана. Нат вдруг почувствовал, как на него наваливается тоскливое чувство одиночества. Первый раз он отправился навстречу неведомому без Сигрид и Неба Орна, и ему отчаянно их недоставало. Теперь он всерьез рассердился на девушку, которая предпочла превратиться в духа и навечно поселиться в зачарованном саду… Конечно, в прошлом она не раз вызывала у него раздражение, но теперь, когда ее не было рядом, он сильно по ней скучал.
Он встряхнулся, упрекая себя за неуместную сентиментальность. Вот уж неподходящее время предаваться копанию в собственной душе!
Дошагав до границ города, он помедлил. Огоньки освещенных окон казались подвижными, словно пляшущими. Значит, их освещают не обычные лампы. Тогда что же? Свечи?
Он опасливо приблизился к одному из домов, осторожно заглянул в одно из окон первого этажа… и даже охнул от удивления: за стеклом бушевало адское пламя, языки которого метались внутри здания, как в огромной печи. Ни лестниц, ни мебели, ни другой обстановки… Дома оказались просто кубическими пещерами, внутри которых пылали огромные костры!
«Прямо как исполинские топки… – подумал Нат. – Или домны…»
Он попятился – исходящий от окна жар был таким нестерпимым, что даже скафандр от него не спасал, – но продолжал таращиться на здание, не в силах понять, что все это значит.
Повернувшись, он чуть не подскочил от неожиданности. Неподвижно застыв на месте, за ним молча наблюдали трое.
Их одежда, засыпанная пеплом, давно утратила цвет, лица тоже были выпачканы той же серой пылью.
– Приветствую вас, – собравшись с духом, произнес Нат. – Простите, я не хотел показаться бестактным. Мой корабль потерпел крушение… Я ищу помощи… Как называется это место?
Незнакомцы продолжали хранить молчание. Среди них оказалась и одна девушка, которой потускневшие от серой золы волосы придавали сходство со старухой. Грязная, в бесцветной, истрепанной одежде… Даже губы у нее были серыми.
– Меня зовут Нат, – настойчиво продолжал юноша. – Я ношу этот скафандр, потому что сомневаюсь, что смогу дышать здешним воздухом. Я не привычен к этой копоти.
Он глупо хихикнул, чтобы разрядить атмосферу, однако неподвижные фигуры все так же молча взирали на него, и он чувствовал себя все более и более неловко.
– Меня зовут Солана, – вдруг проговорила девушка, с трудом шевеля губами. – Солана… Я была танцовщицей…
Создавалось впечатление, что она пытается говорить на неродном языке, с трудом подбирая слова. Нат поначалу решил, что она перепутала спряжения, поэтому и заговорила о себе в прошедшем времени.
«Или же, – вдруг сообразил он, – она пытается говорить о том, кем она была до падения метеорита. Катастрофа наверняка преобразила их… только во что?»
– Пойдем, – заговорил один из мужчин, неловко взмахнув рукой. – Мы познакомим тебя с остальными. Нам нечасто удается увидеть кого-нибудь, пришедшего извне зоны.