Большой медицинский обман - Рюш Ганс

Согласно американскому Управлению по контролю за пищевыми продуктами и лекарственными препаратами (Food and Drug Administration), в 1978 году 1,5 миллиона американцев обратились к врачам вследствие приема медикаментов, призванных «излечить» какие-то недуги. А состояние около 30 % всех госпитализированных пациентов ухудшается вследствие назначенного им лечения. Согласно подсчетам, количество людей, которые умирают в Америке из-за приема медикаментов, составляет 140 тыс. ежегодно.

Сегодня индустрия здравоохранения является второй по величине в Северной Америке, уступая место лишь пищевой промышленности.

Аналогичная ситуация наблюдается во всех других промышленных странах, где граждан «защищает» система медицинского страхования, поддерживающая использование лекарственных препаратов и дорогих методов лечения и таким образом отнимающая у простых доверчивых людей миллиарды бюджетных средств, которые напрямую идут в сейфы химико-медицинского синдиката.

Пусть врачи бастуют!

Вряд ли это простое совпадение, что в 1973 году во время 29-дневной забастовки врачей в Израиле смертность по стране была ниже, чем когда-либо. По статистическим подсчетам Иерусалимского похоронного общества, за тот промежуток времени число похорон снизилось примерно на 50 %.

То же самое произошло в Колумбии – в Боготе, столице этой страны ноябрь 1976 года ознаменовался окончанием 52-дневной забастовки врачей. Как сообщает National Catholic Reporter, за период забастовки смертность снизилась на 35 %. Национальная ассоциация гробовщиков подтверждает эти цифры.

Аналогичное явление наблюдалось в Калифорнии, а в 1978 году – в Великобритании.

Если бы врачи действительно были заинтересованы в продлении жизни своих пациентов, им следовало бы устроить длительную забастовку и отправиться на рыбалку, как предложил доктор Роберт Мендельсон, известный практикующий врач из Чикаго и автор книг по медицине.

Но, кажется, никто не в состоянии поколебать догматическую убежденность большинства, так глубоко засевшую в мозгу, в том, что сегодняшняя медицина достигла высот – даже когда множество медицинских корифеев высказывают противоположное мнение.

Человек и животные

Два грамма скополамина убивают человека, но собаки выносят в сотни раз большую дозу. Одна бледная поганка может выкосить целую семью, но является здоровой пищей для кролика, любимейшего лабораторного животного вивисекторов. Дикобраз может без вреда для себя съесть за один раз столько опиума, сколько наркоман выкуривает за две недели, и смыть его таким количеством синильной кислоты, которого было бы достаточно для отравления целого полка солдат. Овца в состоянии поглощать огромные количества мышьяка – излюбленного яда отравителей. Морфий, который успокаивает и усыпляет людей, вызывает у кошек и мышей маниакальное возбуждение. С другой стороны, наш сладкий миндаль может убить лису, обычная петрушка – яд для попугаев, а высоко ценимый пенициллин косит наповал другой «излюбленный» лабораторный вид – морских свинок.

Этот список можно сколько угодно продолжать, но приведенных примеров достаточно, чтобы доказать: нет более ненадежной проверки нового лекарства (в которых нет жизненной потребности), чем опыты на животных.

Так называемые органы здравоохранения и исследователи тоже это знают. Тем не менее, они продолжают твердить общественности и СМИ: вы хотите, чтобы мы тестировали лекарства на ваших детях?

На самом деле, все синтетические препараты вредны, и все новые препараты тестируются на нас и наших детях, потому что опыты на животных – это надо повторять вновь и вновь – выполняют лишь функцию алиби – будучи не в состоянии дать ответа о действии лекарства на человека или, хуже того, давая неправильный ответ. Данное правило не имеет исключений.

Напротив, трагедии, связанные с приемом медикаментов, сегодня происходят все чаще, а во времена, когда обязательное тестирование на животных не практиковалось, их просто не было. Следовательно, они представляют собой прямой результат все более обширных исследований на животных.

Торговцы ядом

Сегодняшние практикующие врачи не знали бы, как заниматься своей профессией без огромного числа вновь и вновь появляющихся синтетических медикаментов с таинственными названиями. Тем не менее, при учебе в университете знакомство будущих врачей с фармакологией было очень ограниченным, потому что преподаватели не могли уследить за непрерывным потоком новых препаратов, наводняющих рынок и заменяющих старые, ибо их неэффективность и отрицательное действие становилось уже невозможно скрывать.

Молодые врачи действительно начинают учиться своей профессии лишь по окончании вуза, когда начинается их непосредственный контакт с пациентами. В это время для них начинается собственно фармацевтическое просвещение, которое сопровождает их на протяжении всей профессиональной деятельности. Это просвещение состоит в потоке брошюр от производителей лекарств и в регулярном посещении торгового представителя, который предлагает врачам в подарок золотые ручки или приглашения на охоту, а заодно, разумеется, сумки, наполненные образцами «новых» препаратов, вместе с рекомендацией испробовать их на пациентах и сообщить о результатах. Очередное доказательство того, что лабораторные эксперименты не дают надежной информации.

Иными словами, начинающие врачи получают информацию не от университетских преподавателей, чьи знания по фармакологии уже много лет как устарели, а из брошюр и от навязчивых продавцов фармацевтических концернов, чья цель заключается не в здоровье населения (здоровое население означает смерть для индустрии), а в постоянно растущей прибыли.

Большинство врачей, читающих аннотации к лекарствам, полагают, что их написали специалисты-медики. Лишь очень малое их число понимает, что их составили люди, которые не провели и пяти минут у койки больного и имеют только опыт работы с животными. Тем не менее, вне зависимости от своих знаний об этом факте, большинство врачей, кажется, радуются постоянному наличию новых средств, к которым можно прибегать.

Доктор Карл Е. Почедли (Carl E. Pochedly), онколог со специализацией на детской онкологии, согласно выпуску Science Digest за январь 1980, сделал следующее признание, являющее собой разительный пример откровенности:

«Значительная часть имеющихся в обороте лекарств для химиотерапии улучшают способность онкологов справляться с ребенком, больным раком, когда болезнь становится устойчивой к лекарствам. В такой ситуации наличие новых и новых лекарств способствует душевному покою врача. Большой выбор препаратов означает меньше ситуаций, в которых начинает преобладать упадническое ощущение, что ничего нельзя сделать».

Но обратим внимание на тонкое различие. Доктор Почедли говорит о том, чтобы справиться с ребенком, больным раком, а не о том, чтобы справиться с болезнью, которую он совершенно честно называет устойчивой к лекарствам, то есть, неизлечимой. Но благодаря растущему притоку новых лекарств, неэффективность или вред которых, в отличие от имеющихся, еще не доказаны, врач может создать у ребенка или его родителей впечатление, что «предпринимается нечто НОВОЕ».

Некоторым докторам нужно испытать шок от судебного разбирательства за врачебные ошибки, чтобы проснуться и понять, что их низвели до инструментов индустрии, ориентированной на прибыль, систематически обманывающей их и общественность. Time за 9 июня 1975 года сообщает об обвинениях со стороны пациентов во врачебных ошибках. Причем раньше ошибок было мало, а потом они стали такими распространенными, что средние годовые страховые премии специалистам с высоким риском за один год возросли с 5377 до 22 704 долларов США.

Этот скачок, отражающий аналогичный подъем везде, в полной мере оправдан, если вспомнить все больший вред из-за допуска в продажу лекарств, которые тестировались на животных до попадания к человеку. Нижеследующие примеры – отнюдь не единичные случаи. Они представляют собой лишь крохотную часть длинного, постоянно растущего списка.