Яркоглазая - Дэвид Кудлер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вытерев нос рукавом, я посмотрела на него.
— Конечно, Масугу-сан.
Он вытащил из сумки короткий меч и протянул мне.
Я смотрела на меч в ножнах с серебряным узором.
— Я… не могу… Масугу-сан, он так хорошо сделан!
Он пожал плечами.
— В том и дело. Это красивый меч с гербом Такеда, — он постучал по четырем бриллиантам на рукояти. — Я должен быть бедным солдатом, не привлекающим внимания. Это может меня выдать, верно?
— Наверное, — но мои руки все еще были по бокам.
— Бери, Мурасаки. Тебе нужен удобный меч. И я не могу оставить этот кому-то еще.
Хмуро глядя на землю, я протянула руки.
Он опустил в них вакидзаси, и я удивленно охнула.
— Он тяжелый!
— Он не из бамбука, — я слышала смех в его голосе, а когда подняла взгляд, увидела, что он улыбался. — Привыкай. Учись использовать его с той же легкостью, что и тренировочный меч. Но осторожно: этот меч забрал много конечностей… и жизней.
Мне захотелось бросить клинок.
— С-спасибо, Масугу-сан.
— Рад помочь, Мурасаки-сан. Я знаю, что ты будешь хорошо обходиться с этим мечом до моего возвращения. Если понадобится помощь с заботой о нем — как его чистить и точить — Братишки или Ки Сан могут тебя научить. Или Миэко, — его улыбка растаяла, как снег весной. — Прощай, Мурасаки.
— Прощайте, лейтенант.
Он потрепал мне волосы, чего не делал раньше.
— Теперь полазай.
Лейтенант повел Иназуму к главным воротам, а я сунула ножны за красно-белый пояс, а потом забралась на нижние ветки огромной тсуги, растущего на восточной стороне Главного зала.
Когда я закинула ногу на одну из самых больших веток и помахала Масугу, пока он забирался на коня и выезжал на гряду за вратами, прибыл призрак Фуюдори.
Не настоящий призрак. Беловолосая девушка была разгневана, но мы исполнили все нужные ритуалы для ее духа. Ее тело сожгли, а пепел закопали в замерзшую землю за лагерем. Мы оставляли миску риса и чашку сакэ, когда ели. (Они были маленькими, никто не считал, что она заслужила больше.) Никто не произносил ее имя. И уже прошли сорок девять дней, за которые ее дух должен был достичь следующего мира.
Но, сидя на ветке, ощущая ветер в волосах, я поняла, что сложно не вспоминать, как я сжималась на этой ветке, глядя, как она лезет за мной, яростная. Желающая убить.
Я глубоко вдохнула и постаралась не думать о ней.
Тогда у меня не было меча. Могла ли я…
Масугу-сана уже было видно лишь отчасти, он пропадал за краем холма у дороги, ведущей к долине на западе, где лежал императорский город.
Я снова помахала, хотя он не видел.
Было приятно снова оказаться на дереве. Ощутить ветер. За долиной под синим небом горные вершины все еще были в снегу, но ниже все было зеленым — темно-зеленым со вспышками серебра, где ручьи забирали растаявший снег в поля внизу.
Вершина холма была зеленой. Свежие ростки пробивались среди мертвой серой травы. Белые полевые цветы покрыли луг.
— Ты будешь сидеть нам весь день, Мышка-чан, или ты отнесешь свой мышиный хвост на кухню и поможешь мне с ужином? — Тоуми хмуро смотрела на меня от угла Главного зала.
— Видишь что-то интересное? — спросила Эми. Она тоже хмурилась, но она всегда хмурилась.
— Я махала на прощание лейтенанту.
— О. Он уехал? — Эми надула губы.
Тоуми изобразила звук рвоты.
— Ладно вам. Нужно спустить из тупой свиньи кровь. Ты будешь ее резать.
Кровь отлила от моего лица, а Эми сказала:
— Убить ее было очень просто. Лишить зверя мучений.
— Знаю, — прошептала я.
— Так почему ты не убила глупого зверя, бака! — прорычала Тоуми.
— Я не могла… — я не хотела, но я поежилась.
— Что? — девушки прошли под мою ветку.
Я закрыла глаза.
— Я невольно думала… о том, чей дух мог быть в свинье.
— Чего? — Тоуми уставилась на меня.
— Я невольно думаю… что там… может быть Фуюдори, — я посмотрела на другую часть долины. — Или мой отец.
— О, — сказала Эми.
Тоуми издала резкий смешок.
— Невероятно! Ты будешь переживать, что раздавила отца, когда наступишь на муравья?
Я снова побелела.
— Я… теперь буду!
— Бака! — смеясь, Тоуми покачала головой. — Иди сюда, Мышка. Тебе нужно порезать своего папу.
— Тоуми! — прошипела Эми.
Я вдохнула, пытаясь взять себя в руки, и опустила взгляд на пейзаж.
За холмом, где пропал Масугу-сан, поднималась туманная волна. Волна вертикальных линий со сталью на концах. Копья. Десятки, с синими флагами с гербом Матсудаира: три листа дикого имбиря.
— Эм… Тоуми? Эми? — они подняли взгляды на меня. Я уже не ощущала слабость, кровь гудела во мне. — Думаю, это вторжение.
2 — Гости
Ки Сан ударил в гонг. Обитатели Мочизуки выбежали во двор.
— К оружию! — крикнула Миэко. Она уже была с длинным черным луком. Колчан стрел висел на ее спине.
Маи и Шино, старшие ученицы, побежали в кладовую с копьями с длинными клинками и стали раздавать их. Плоское лицо Шино искажала гримаса, а Маи улыбалась, как ворона, заметившая падаль.
Солдаты Матсудаира продолжали подниматься на холм. Они маршировали по восемь в ряд, в основном, копейщики, но в каждом ряду были четыре-пять самураев.
— Эми, Тоуми, берите луки и забирайтесь на крышу конюшни. Не стрелять без моего приказа, ясно?
— Да, Миэко-сан!
Куноичи заняли места на крышах, за бамбуковыми шипами, украшавшими стены Полной Луны.
— Рисуко! — Миэко подняла взгляд. — У тебя уже есть меч?
Я резко поняла, что меч Масугу-сана висел за моей спиной. Я вытащила его, намереваясь передать ей.
— Эм, да?
Она прищурилась, а потом кивнула.
— Сколько? Солдат?
Пытаясь не дать дрожащим рукам выронить меч, я посмотрела на нарушителей.
— Еще идут, — крикнула я, губы пересохли. — Девять рядов по восемь пока что, в основном копья, с ними по бокам всадники, — я вспомнила, что Масугу говорил мне о своих копейщиках и других солдатах на лошадях в армии Такеда, и сказала. — Тяжелая кавалерия.
— Лучники? Мушкеты?
Я покачала головой.
— Хорошо, — сказала она, хотя не была рада. — Залезь выше и крикни, если что-то изменится, — она побежала в Гостевой дом, забралась по стене и заняла место на углу с поднятым луком раньше, чем я смогла выпрямить ноги.
Вакидзаси в моей руке был невозможно ярким. Край
