Точка. Привет - Татьяна Рут

На фоне такой скромности (почти застенчивости) меня поразила его смелость в выборе репертуара, тем более, что на первых прогонах звучали эти смелые песни не очень чисто и уверенно. На репетициях он работал серьёзнее других участников. Разучивал сложные места, просил Алину поработать над его партией в дуэте дополнительно… Потом я узнала о его музыкальном прошлом. Оказывается, он пел в группе, рок-группе. И подход к выступлению у него был профессиональный. Все же остальные просто куражились, веселились, оттягивались и экспериментировали.

Участники обычно приезжали на своих машинах, но Игорь, хоть и был директором со всеми атрибутами, что прикладываются к этому статусу, не рулил сам, у него был водитель, который только привозил его на репетицию, а уезжал он либо с кем-нибудь из коллег по соревнованию, либо на такси.

Надо сказать, конкурс мы с Алиной придумали достаточно сложный. Каждый из участников должен был исполнить три песни: сольную, дуэтом с профессиональным певцом и песню в сопровождении «живой» группы. Было две разных репетиции в неделю. Одни проходили в ресторане, в котором должен был проводиться финальный вечер, мы репетировали сольную и дуэтную песни. Другие репетиции – с группой, с инструментами на окраине города в специально оборудованной студии.

Это была очередная репетиция в студии.

Время назначалось достаточно позднее, чтобы все успели после работы. Была ранняя весна. В семь часов вечера было уже темно. Это место, можно сказать, было на отшибе – спортивный стадион при заводе. Мы, как заговорщики, съезжались на наше тайное собрание.

Были ещё остатки снега, но весна уже дышала бодрящей свежестью.

Пройдя по закоулкам коридора служебного здания стадиона, мы попадали в прокуренную студию звукозаписи. Стены были обклеены картонными коробками из-под яиц, очевидно, чтобы звук не отражался от стен. Это было так странно, я до этого не была в таких местах. И ещё в коридоре, где стоял диванчик, повсюду висели, перекрывая друг друга, многочисленные вырезки из старых журналов с фотографиями певцов, рок-музыкантов, какие-то плакаты с музыкальными группами. Мы как будто вернулись в нашу юность, в восьмидесятые. Интерьерчик был забавный.

Новизна была во всём, не только в обстановке: это и коллектив, и род занятия. Во-первых, хотя многие и знали друг друга, но все они были одиночки, вернее сказать, единичные экземпляры, а тут их собрали в один коллектив с общей идеей, регламентом репетиций в таких специфических условиях, да ещё и в полном подчинении у режиссёра. Во-вторых, обстановка, как я уже сказала, необычная и закрытая, очень неформальная. Это как заниматься сексом в необычном месте: вроде бы, всё то же самое делаешь, а адреналин зашкаливает. И, конечно, само пение. Это было самое необычное. Мы иногда делаем это дома, подмурлыкивая под нос, пока нас никто не слышит, или в караоке, когда уже на грудь принял столько, что уже не беспокоишься, попал в терцию или нет. Здесь же надо было петь не только на трезвую голову, но и под пристрастными взглядами «не последних», я вам скажу, людей. Да ещё и с претензией на победу! Всё это было очень волнительно, и немного даже страшно, но всё же весело и увлекательно!

Я спела свою песню. Я забыла сказать, что я решила стать ещё и участницей конкурса. Да ещё и единственной участницей-женщиной. Мальчики наперебой хвалили меня и проявляли внимание. Сами они не очень-то готовились к своему прогону, болтали о работе, о политике, наверное, и о женщинах, когда выходили курить на улицу. Музыканты курили прямо здесь, в коридорчике. И все пили чей-то халявный растворимый кофе.

Игорь был весь в тексте, настраивался на песню… Он сидел на диване, пил кофе. В воздухе стоял запах сигарет, и витала интрига…

Наверное, его невероятная застенчивость провоцировала меня на эпатаж… Я чувствовала внимание и ухаживания со стороны других участников проекта… Но Игорь держался в стороне, он был сосредоточен и немного замкнут. Наверное, поэтому мне захотелось втянуть его во всеобщее озорное весеннее настроение…

…Самое прекрасное, и удивительное, и волнующее свойство нашей жизни – это то, что мы, общаясь с другим человеком, не можем до конца знать, что в его голове. Вечная тайна – о чём он думает? Мы видим только то, что человек хочет нам показать, или то, что мы способны увидеть. Или не видим то, что он тщательно скрывает за тремя запорами. И даже если у вас впоследствии становятся самые откровенные и доверительные отношения, вы всё равно можете не знать, даже не догадываться о каких-то тайнах своего друга, если он сам не захочет с вами поделиться. А иногда, не зная всего лишь одно обстоятельство, один скрытый мотив, можно полностью ошибаться в оценке каких-то поступков человека.

Именно так случилось с Игорем, человеком-загадкой… Только потом, когда прошли все эти предначертанные циклы, паззлы сложились в картинку. В тот момент, когда я присаживалась рядом с ним на этот диванчик в коридоре-курилке, рядом с самым «безопасным» человеком в этой компании, я не знала, что у него внутри. И уж точно не предполагала никаких страстей. Кто же мог подумать, что совсем недавно, красивая молодая женщина, в которую он был безумно влюблен, безжалостно вырвала ему кусок сердца, играючи забрала его с собой, и где-то в Италии скормила голубям на площади Сан-Марко.

Что он делал здесь? Может быть, пытался «запеть и заиграть» свою боль? Возможно, это был некий акт мужского самоутверждения: участие в качестве героя в публичном проекте. Может быть, даже для неё?..

Это и сейчас только мои догадки, а тогда мне это всё было просто неведомо… На поверхности – скромный и, как будто, очень понятный, совсем не таинственный, весь положительный, спокойный и ответственный бизнесмен.

Не может быть всё так просто. Тут нет простых, слишком уж они все «первые» для того, чтобы быть такими простыми.

Хорошо. Тёмная лошадка. Тук-тук!

Это такая игра.

Ты кидаешь слово, а другой человек его ловит, или оно падает непойманное. Вроде как игра «Съедобное – несъедобное». Кидая слово, взгляд, улыбку, ты выявляешь количество вкусовых совпадений. Если другой человек не ловит твои подачи, значит у вас мало общего, и игра перестает быть интересной и заканчивается.

Тук-тук! Ты просто стучишься к человеку в надежде, что тебя пригласят войти.

У моей игры не было никакого умысла. Это была не охота. Это скорее исследование с элементами развлечения. Ещё это было безответственное транжирство собственных душевных ресурсов. Я тратила своё время, силы, чувства в поисках интересной души.

И вот, я, ничего не ведая о тайных переживаниях Игоря, начала с ним «игру», назовём это так. Просто слово, фраза, просто дотронулась до руки…

– Ну что Вы сидите букой в этих текстах? Расслабьтесь, это всё несерьёзно. Это весёлый проект, просто пойте и получайте удовольствие, развлекайтесь.

– Спасибо. Что, со стороны, кажется, что я зажат? Просто стараюсь делать любое дело хорошо. А Вы, Тоня, работаете или развлекаетесь?

– И то, и другое. Не работать я не могу, хочу, чтобы проект получился. Но всё, что здесь происходит, меня жуть как развлекает. Я умею находить удивительные вещи везде, где бы я ни была. Могу напрочь забыть о работе. У меня есть волшебное средство.

– Интересно…

– Могу продемонстрировать.

Это были те случайные несколько минут, когда мы были одни в курилке. Я вынула из сумочки черную атласную повязку для сна, аккуратно сняла с Игоря очки, и надела её ему на глаза. Я впервые дотронулась до него, он не сопротивлялся. Эта была смелая шалость…

– А дальше, – сказала я, – Вы представляете себе всё, что угодно, нужна только фантазия.

Он сидел и ждал, пока я сама закончу этот эпизод. Это длилось несколько мгновений. Я сняла чёрный атлас с его лица. Глаза встретились. Он был немного смущен, но смотрел на меня с интересом.

Игорь ловил мои подачи. Ему понравились мои прикосновения и прямые взгляды. Он так спокойно реагировал на мои действия, что я быстро поняла: эта застенчивость – всего лишь костюмчик, надетый к месту и ко времени.

Следующий эпизод случился после репетиции в ресторане. Игорь был без машины, и я предложила его подвезти. Он отказывался, но недолго, вроде бы как не хотел обременять, но очень ждал, что я буду настаивать. Я настояла.

Мы сели в машину. Неловкости не было, повод был хороший и очень естественный. Я чувствовала волнение, его присутствие явно будоражило мое воображение, мне было интересно. Я не торопилась. Очень не хотелось быть режиссером поставленной пьесы. Мне хотелось знать, что же он хочет сам? Нет смысла подталкивать человека. Вся прелесть в доброй и сознательной воле. Пришло время особенного шага с его стороны, чтобы перейти на «следующий уровень».

Шли секунды, молчание, вдох и… он потянул свою руку к моей…