Сокровище трёх атаманов - Сергей Алексеевич Чуйков

* * *

— Тобик! Алёнка! Вставайте! Время уже семь, в школу, в садик опаздаем! Быстро!

Вылазить из-под тёплого одеяла совсем не хотелось. С вечера Тобик долго не мог уснуть, сидел и смотрел в окно до полуночи. Это он видел полную луну, сову и падение метеорита. Сейчас казалось, что всё это был сон. А теперь вот утро, и он, ученик шестого класса Толя Шахматов, должен вставать, умываться, завтракать и отправляться в школу. Утро не обещало ничего хорошего.

— Ну хватит уже! Вылазь! — мать стащила с него одеяло. — Тобик! Подъём!

Родные звали его Тобиком, потому что он сам так в раннем детстве себя называл, когда ещё плохо выговаривал некоторые звуки. Это домашнее прозвище до того вошло в привычку, что даже сам себя мысленно он называл Тобиком, а не Толей. Официально его звали только в школе, а школу Тобик не любил. Точнее, школа его не любила. Друзей в классе у Тобика не нашлось. Учился он хорошо, но не старательно. Учителя не любили его за рассеянность и неактивность. Обычно в классе Тобик сидел один и чего-нибудь читал. Или думал. Учителя заставали его врасплох вопросом или требованием, которых Тобик не слышал, и не знал оттого, что ответить. Так появлялись плохие отметки. А когда слышал и отвечал — неизменно хорошие. Вот только Тобик вовсе не хотел быть отличником, пятёрки и двойки он принимал с одинаковым равнодушием, а учился только из-за любознательности. В голове его обязательно что-то должно было крутиться, быть отправной точкой для мыслей и фантазий. А вот чего Тобик очень хотел — это чтобы у него были друзья: интересные, умные, надёжные, добрые и весёлые. Но в жизни таких не было.

В это хмурое зимнее утро, да еще после каникул, Тобик чувствовал себя особенно одиноким. Ночное событие взбудоражило его воображение, а поделиться было не с кем. Вдоль по улице тянул ветер и гнал по обледенелой дороге снежные змейки позёмки. Было зябко. Прямо перед Тобиком, слетевши с берёзы, села на дорогу синичка. Дёрнула хвостиком, пискнула: «Пить-пить», вспорхнула и полетела дальше. «Что она хотела мне сказать?» — подумал Тобик, — «Ведь не просто же так она пищала…» И он побрёл дальше, пытаясь разгадать птичьи слова. Однако не прошёл он и десяти шагов, синичка вернулась, села ещё ближе, чирикнула, повернула чёрную головку и опять вспорхнула. «Ну конечно, она хочет, чтобы я пошёл за ней. Может, ей нужна моя помощь?» — эта мысль так поразила Тобика, что он развернулся, и, вместо того, чтобы идти в школу, пошёл туда, куда полетела синица. О том, что он впервые прогуливает занятия, Тобик как-то не подумал. Порхая с ветки на ветку, синичка уводила Тобика всё дальше и дальше от школы.

Долго ли, коротко ли брёл Тобик по заснеженному городу, а привела его синичка к старой библиотеке, села на окно, пискнула в последний раз и улетела высоко в небо. На двери висел ржавый большой замок, стёкла в окнах были выбиты. Тобик хотел было повернуть обратно, но мальчишечье любопытство одолело, и он полез в окно. Внутри библиотеки всё было завалено битыми кирпичами, гнилыми досками, рваными старыми журналами, книжками и всяким другим мусором. Спрыгнув с окна, Тобик споткнулся и громко упал:

— Что же тут такое-то? Ай, как больно! Сколько книжек бросили… Где эта синица, чего она меня сюда притащила? Вечно, придумаю себе какую-нибудь дурь, потом неприятности. Школу теперь прогулял… Выбираться отсюда надо.

Лежащий в уголке раненый замерзающий бельчонок впервые услышал людскую речь.

— Эй, мальчик! Помоги мне! Я замерзаю! Меня сова порвала! Я с неба упал! — раздался тонкий голосок в пустой библиотеке.

Тобик вздрогнул от неожиданности:

— Кто здесь? Ты где? А? Я помочь тебе пришёл! Меня синица привела.

— Здесь я, в углу!

Тобик поднялся и пошёл на голос.

— Осторожней, не наступи на меня, я маленький! — пискнуло у него под ногами. При тусклом свете из окна видно было плохо. Тобик осторожно пошарил рукой и поднял бельчонка.

— Это я! Я с высоты упал в трубу! Помоги мне!!!

Тобик стоял молча и держал в руке бельчонка. Понять, что происходит, было невозможно. Пугаться вроде было нечего, но всё же стало страшно. Тому, кто раньше никогда не сталкивался с чудесами, очень трудно осознать, как это может быть то, чего быть не может. Тобик растерянно глядел по сторонам. Глаза уже привыкли к темноте, но увидеть в пустой библиотеке никого не удавалось.

— Эй, где вы тут? Хорош прикалываться!

— Да я это, я!!! Нет тут больше никого!

Тобик почувствовал кровь на руке. «Некогда разбираться, кто тут надо мной подшутить решил, бельчонок на самом деле сильно ранен», — подумал Тобик и решительно полез обратно, на улицу. Бережно придерживая за пазухой замёрзшую зверюшку, Тобик во весь дух побежал домой. Влетев в квартиру, он уложил бельчонка на свою кровать, а сам бросился потрошить аптечку.

— Йод надо, лапку мне забинтуй пожалуйста, и от ушибов мазь какую-нибудь, — услышал Тобик тот же голос, что и в библиотеке. «Да не, ерунда, послышалось… тут шутить точно некому…», — мысли мешались в голове. Тобик обрабатывал ранки. Бельчонок ясными умными глазками смотрел на него. Вдруг мальчик увидел, что на глазах бельчонка наворачиваются слёзки.

— Очень больно? — сам от себя не ожидая, спросил Тобик.

— Ничего… Спасибо тебе. Я без тебя пропал бы.

Сомнений быть не могло. Эти слова говорил бельчонок, и Тобик это ясно видел и слышал.

— Знаешь, такого не бывает. Животные только в сказках разговаривают.

— Да, не бывает. Меня сова утащила, съесть хотела. Потом вспышка на небе, и она меня бросила. Я упал в трубу, а потом стукнулся головой об книжку большую. Теперь вот говорю, и даже читаю. Хорошо, что ты меня спас. Я теперь самое-пресамое расчудесное чудо на свете!

— Ну… ты ещё поправься сначала.

— Здесь у тебя тепло. Я только ушибся, когда падал, и сова когтями шкурку порвала. Поправлюсь. Не бросай меня, я тебе пригожусь.

— Будешь жить у меня, под кроватью. Только не показывайся никому и не говори ни с кем, ладно?

— А можно у тебя? Тебе не попадёт из-за меня?

— Тебя никто не увидит. Только вот в школу сегодня я уже не попал…

— Ну ты ведь доброе дело сделал! Расскажи, что спас меня!

— Ага, поведаю всем, что честно шёл в школу, а потом увидел на улице синицу и поплёлся за ней в другую сторону, потом залез в какие-то развалины и нашёл там говорящую белку. А после