Игрок (СИ) - Кариди Екатерина Руслановна
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Теперь Даша понимала, нафиг Тимуру нужно было взваливать на себя чужие проблемы. И невеста ему другая нашлась на удивление быстро, женился, пары месяцев не прошло. Даже ее скудного житейского опыта хватило понять, что он, скорее всего, встречался с обеими. Спал с Дашей, красивые слова говорил о любви, цветы дарил. И при этом успевал на два фронта.
Гадко и унизительно. Ее передергивало при мысли о том, что он был с кем-то, а потом приходил к ней. Но все же лучше так, чем узнать об этом потом, когда они были бы глубоко женаты.
Ну а что Даша на тот момент уже была беременна, так теперь свободный мир. К тому же, он не отказывался помогать деньгами. Если это его ребенок. Если сможет и когда сможет.
Она бы умерла, но не взяла у него ни копейки.
В декрет уходила из института, успела-таки получить и декрет, и диплом. Просто... К сожалению, Даша оказалась тогда слишком молода и не готова к жизни. Наверное, потому все так со скрипом и шло. Но это ничего, надо думать о хорошем, любой опыт идет в актив, даже негативный.
- Мама, я справлюсь. И зря ты беспокоила этого Рудика, - проговорила она и хотела встать.
- Подожди, девочка моя, ты же не дослушала! - воскликнула мама. - Речь совсем о другом.
Хотелось уйти, но Даша все же задержалась.
- Мы просто поговорили, - оправдывалась мама. - Даже не я начала про работу. Он сам.
Сам? Это уже интересно, Даша замерла, сцепив руки в замок.
- Это он первый заговорил о том, что одному его хорошему знакомому в фирму требуется человек, который займется делопроизводством и бухгалтерией, - продолжила мама.
Хорошему? Не ассоциировались у Даши друзья бывшего жениха ни с чем хорошим. Она скептически поморщилась, а мать пояснила:
- Просто, у этого знакомого раньше сестра всем занималась, а теперь сестра внезапно вышла замуж. Слово за слово, ну и вот... Вот, - и протянула Даше бумажку, на которой был записан телефон и имя. - Девочка моя, может, попробуешь?
Бумажка, конечно, не кусалась, но Даша почему-то взяла ее с опаской.
глава 3
Имя, написанное маминым почерком на листке из блокнота, было Даше незнакомо. Она смотрела несколько секунд, как будто ожидала, что буквы превратятся сейчас в уродливых гадин. Но ничего такого не произошло, а ощущение подвоха осталось.
Сложила листочек вдвое и положила в карман. Мама все это время следила за ней, затаив дыхание.
- Хорошо, я попробую, - проговорила Даша. - Но сначала нужно разобраться.
- Да. Да, конечно. Да, - засуетилась мама, проводя ладонью по волосам. - Конечно.
В ее голосе читалось и облегчение, и неимоверная усталость. Даше вдруг стало стыдно.
- Давай спать, - сказала она и обняла мать.
- А ты?
- А я тут приберусь и тоже.
Потом поняла, чего именно мама от нее ждет, и добавила:
- Я попробую. Завтра.
Оставшись одна, Даша нахмурилась. Растревоженные разговором мысли надо было как-то привести в порядок. Она быстро собрала с пола крупные обрывки фотографий и ссыпала в урну. Принесла из кухни веник и совок и собрала оставшийся на полу мелкий мусор.
Ну вот, теперь глаза не видели этих огрызков прошлой жизни, как будто ничего и не было. Если бы можно было все это так же выбросить из памяти и из души! Просто забыть и жить дальше. Даша резко выдохнула и убрала коробку с документами. Потом еще какое-то время постояла в центре пустой комнаты, прислушиваясь к себе, и пошла к сыну.
Ей необходимо было обрести спокойствие. Что и говорить, эта бумажка с телефонным номером здорово поколебала ее душевное равновесие. Потому что ее поманило вдруг странной надеждой. А нельзя было тешить себя несбыточными надеждами.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})Еще и тревога. Непонятная, внутренняя, глубинная.
Ей нужна была уверенность, чтобы иметь силы биться с бюрократией, с человеческой черствостью, с соцобеспечением, с тучей проблем, вылезающих ежедневно. Жизнь быстро научила Дашу, что рассчитывать надо на худший сценарий. Зато если вдруг случится что-то хорошее, сюрпризом будет. К сожалению, приятных сюрпризов было мало, все больше разочарования.
И все-таки трудно побороть это в себе. Наивную надежду, что все наладится само собой. Надо просто знать, что рано или поздно все будет хорошо, работать для этого и не позволять себе распускаться.
Малыш спал в кроватке. Даша постояла, глядя на него, а потом присела рядом, опустила руки и оперлась щекой на решетчатую стеночку. Маленькая пухлая лапка высунулась из под одеяльца. Выпуклый лобик, широкие бровки. Ее медвежонок.
Спазм в горле.
Надо укладываться, пока она тут не разревелась и не разбудила ребенка.
Да и поздно уже. Завтра ей надо было с утра с малышом на анализы, потом еще на прививку, ей районный педиатр и так пошла навстречу, приберегла вакцину, потому что вовремя не сделали, Максимка болел.
Даша быстро разделась и ушла в душ. Мылась и думала. Вернулась, залезла в постель. Вертелась и снова думала. Потому что не ждала она ничего хорошего от друзей и знакомых друзей бывшего жениха. И все же...
Полезла в карман, вытащила сложенную вдвое бумажку и прочитала:
Надеин Игорь Валентинович, звонить после 10.
И номер телефона.
Этого человека она не знала.
***На следующее утро все было как всегда. Если не считать загнанного глубоко внутрь тревожного трепета на грани сознания. Даша делала все механически, как на автопилоте. А мысли, будь они неладны, все крутились вокруг этого предстоящего звонка.
В конце концов она настолько дошла, что ее уже откровенно разрывало внутренним противоречием. Какая-то часть ее с какой-то непонятной жаждой торопила события, а другая категорически отказывалась сделать это. Прямо как шлагбаум внутри.
Даша как раз проезжала мимо небольшой церкви. Это недалеко от поликлиники, впереди все равно стоячая пробка, а Даша стояла в крайнем правом ряду. Казалось бы, вот он ответ про душевное спокойствие. Притерла машину к обочине, удалось даже бочком втиснуться на парковочное место.
Подхватила Максимку и пошла внутрь. Сейчас в церкви было пусто, только две старушки в платочках стояли в уголке у стола, на котором были выставлены на продажу свечи и иконки, и о чем-то тихо беседовали с третьей. При виде ее посторонились, заулыбались ребенку. Даша иногда приходила в церковь после смерти папы. Человека не вернешь, и дома от него уж по-любому осталось намного больше, но люди зачем-то все-таки приходят и ставят свечи за упокой. Традиция, смена обстановки? Самоуспокоение? Пусть так.
Она взяла десяток свечей и пошла ставить сначала за упокой, а потом по кругу дальше. Максимка сидел у нее на руках, вертел головой по сторонам и так натужно пыхтел, что Даша опомнилась. Конечно, ему же жарко! Расстегнула молнию на курточке и сняла шапочку. И случайно оглянулась на звук.
Входная дверь с тихим скрипом открылась, пропуская внутрь мужчину. А она почему-то так и застыла, словно приклеилась к нему взглядом. Наверное, потому что мужчина показался ей... неуместным здесь, что ли.
Стильно и дорого одетый, это было видно сразу. Светлые волосы в том особом художественном беспорядке, который достигается мастерством стилиста, небольшая бородка, больше похожая на небритость, светлые усы. Спортивная фигура.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})Мужчина был красив.
Но больше всего Дашу поразили его глаза. Светло голубые, чуть прищуренные. Умные глаза, живые, хитроватые. Как ртуть. И мягкая стелющая походка. Но эта мягкость явно была обманчивой, потому что скрытая жесткая сила ощущалась в том, как двигался.
В этот момент мужчина, словно почувствовал, перевел на нее взгляд.