Дур. Дом удовольствий и радости - Проценко Дарья

– Не передумали?

Бравада наш козырь! Поставим любого маньяка в тупик!

– Да что вы! Мне даже нравится! Так интересно!

В его глазах зажегся фанатичный огонек.

– Вылезайте! И идите за мной…

Машину он запирать не стал, зато долго возился с ключами, пока я стояла на крыльце дома переминалась с ноги на ногу и думала о том, почему у такого богатого мужика нет денег на нормальную тестовую группу, раз уж он изобрел такой замечательный состав.

Наконец красивая надежная дверь гостеприимно распахнулась. Андрей мотнул головой, как будто соображая, что он тут делает, потом пошарил рукой по стене и включил свет. Красиво, богато, эклектично.

– Саша, простите за нескромный вопрос… А когда вы последний раз ели?

Я сама задумалась, и правда, когда?

– Ну, я точно завтракала…

– Если хотите, я могу вас покормить, тут же, наверняка есть какая-то еда, – он ломанулся куда-то вглубь дома, – но предупреждаю сразу, тогда эксперимент придется несколько отложить…

– Я не голодна. Воды дай.

– Сейчас, пойдемте.

Я прошла за Андреем на кухню. Кухня была просторная, в теплых тонах. Андрей открыл холодильник и достал бутылку.

– Минеральная подойдет?

– Да.

Я села на стул. Вдруг резко захотелось спать. Иногда от эмоций устаешь больше чем от действий, а за эту ночь я уже устала удивляться. Андрей протянул мне стакан. Я выпила воды и спросила:

– Что дальше?

– Вы готовы? Нам надо вниз.

То, что он продолжал называть меня на «вы» меня не раздражало, а наоборот вселяло уверенность в то, что все идет как надо. В холле он свернул в угол, где пряталась небольшая дверь. За дверью оказалась комнатушка, в которой в мексиканских сериалах обычно уборщицы складируют швабры и другую полезную мелочь. Здесь же было пусто, только кольцо в полу. Я невольно улыбнулась, слишком все было абсурдно. Андрей тем временем взялся за кольцо, и крышка люка плавно поднялась над полом, видимо там был какой-то гидроусилитель. Вглубь уходила простая бетонная лестница.

– Прошу, – сказал Андрей. – Только идите лучше за мной.

Внизу было любопытно. Реальная лаборатория со всякими блескучими штуками и синтетическим запахом. Аскетично. Мягкой мебели не было. Зато была большая раковина, перегонный куб, душевая кабина, а у стены стеклянная капсула с кушеткой внутри.

– Вот, – с гордостью сказал Андрей, – моя вотчина. Я только здесь и бываю. – И отправился мыть руки.

– А дом? Твой?

– Дом? Нет, разумеется. Брата. И машина его. Он в меня не верит, но комнату вот оборудовал. Я ему благодарен. Если все получится, то я думаю, он будет доволен.

Про брата это я понимала. Мне тоже всегда хотелось сделать так, чтобы Макс был доволен. Пока он был жив. Я даже на конференции с ним моталась и следила, чтобы все было так, как он любил. А сейчас его нет, и мне не для кого больше стараться. Хорошо, что я сейчас с Андреем. И то, что в лаборатории хорошо.

– Присаживайтесь, – Андрей развернул ко мне кресло. – Сейчас будут тесты.

Я послушно села.

– Игорь, он, достаточно жесткий человек. И ему непросто признать, что я что-то могу сделать лучше, чем он…

О, да! Я знаю, что такое общаться с гениями. Поэтому вполне понимаю Игоря. Эти эгоисты иногда смотрят сквозь тебя осененные очередной супер идеей, а ты себя чувствуешь ничтожеством, потому что единственное, на что ты способна, это понять, что понять не способна…

Андрей обмотал мне руку жгутом и достал шприц. Я отвернулась. Все-таки не люблю медиков. Хм… Безболезненно…

– Саша, минут через пятнадцать начнем… Вы не будете волноваться?

– Да нет, – я пожала плечами. Теперь-то чего уже дергаться. Но надо немного Андрея раскрепостить, а то вон как нервничает. – Только ты нейтролизатор-то приготовь, а то вдруг я передумаю, – он резко вскинул на меня глаза, и я добавила, – шутка! – Меня так иногда раздражало, что моих шуток никто не понимает…

– Мне еще надо будет с мозга показания снять. Чтобы понять потом, когда вы очнетесь, нет ли каких-нибудь патологических изменений…

Ну ладно еще умереть! Я даже согласна. Во имя науки. Но лишиться мозга! Даже такого неадекватного как у меня!

– Возмутительно! – возмутилась я. – Ты не предупредил!

– Ну вот, опять! – Андрей оторвался от пробирок. – Саша, давайте с вами договоримся. Я понимаю, что у вас нет причин доверять мне, но с другой стороны, вы же со мной поехали… Понимаете, я готов дать руку на отсечение, что состав для мозга безопасен. Я просто не могу правильно объяснить, и из-за этого возникает ощущение, что я сам не знаю, что творю… И никто мне не верит! Но, Саша, поверьте! Я знаю, что все будет в порядке. С мозгом.

Отлично! С мозгом! Резко захотелось уточнить про другие части тела. Но Андрей, по-моему, уже и сам понял, что сморозил что-то не то.

– Саша, все остальное точно будет в порядке. С мышами и собаками все было хорошо. Просто с ними разговаривать нельзя, и только поэтому я не уверен в их полной адекватности после пробуждения. Но по мозговым волнам все в порядке. И потом я чувствую. А вы проснетесь… Мы пообщаемся, я буду за вами наблюдать какое-то время…

– Какое время?

– Ну, не знаю… Полгода, год… – он внимательно посмотрел на меня. А я задумалась о перспективной долгосрочности приключения… – Саша, сходите в душ, необходимо провести дезинфекцию. – Он подошел к шкафу и достал запечатанный пакет, немного помялся и сказал, – и еще вам придется это надеть…

Душ – это хорошо. Андрей щелчком выдвинул из стены ширму, которая загородила душевую кабинку. Я прошла за ширму. Разделась, приткнув вещи на крючок на стене. Сумку повесила туда же.

– Саша, – послышался голос Андрея, – я подумал. Все-таки будет два дня. Я не хочу, чтобы вы боялись…

Я промолчала. Отодвинула стенку кабинки и зашла в душ.

– Саша, – опять позвал он. – После душа нажмите в кабинке на синюю кнопку и постойте минуту с закрытыми глазами. Будет общая дезинфекция.

Ну, пусть будет. Минут десять я просто наслаждалась водой. Вода имеет свойство уносить все сомнения и дурацкие мысли. Правда, ощущение дикости ситуации так никуда и не исчезло. Нажала синюю кнопку. Странно запахло. Постояла сколько-то и решительно вышла. Гулять, так гулять!

За кабинкой меня ждало огромное махровое полотенце и шерстяные носки. Тщательно вытерлась, потом залезла в предоставленный пакет. Там оказался комплект, нечто вроде помеси трико и кимоно. Отличного качества. Надела с удовольствием и стало уютно, так, что сразу захотелось свернуться клубочком где-нибудь… да, хоть на этой кушетке в стеклянной капсуле… натянула носки и позвала:

– Андрей! Я готова! Что делать дальше?

Он отодвинул ширму. Узрел меня, стоящую на коврике.

– Так, постойте пока здесь. Я сейчас.

Отошел к капсуле, двумя щелчками откинул крышку. Потом вернулся ко мне.

– Саша, извините, я опять не подумал… Можно я возьму вас на руки? – мы дружно посмотрели на мои ноги в шерстяных носках.

– Да, – сказала я. – Наука требует жертв, – и закрыла глаза. Слишком нереально. Не открыла даже тогда, когда поняла, что уже лежу на твердой поверхности моего лежбища.

Послышался голос Андрея.

– Саша, если не хотите, глаза можете не открывать. Будет три небольших укола. Не бойтесь. Иглы совсем маленькие. Минут десять под капельницей. Потерпите?

– Делай, Андрюша! Я вся твоя!

– Гхм… – вот за что люблю ученых, что им обычно по фигу все остальное, если они заняты наукой. Андрей возился с моими руками, что-то на них пристраивая. Что характерно, его собственные совершенно не дрожали. Три укола, два в предплечья, один в висок. Голову заломило. Андрей сжал мои пальцы.

– Не бойтесь, Саша. Я знаю, как это. Сейчас пройдет. Я себе тоже колол. Потом вводил нейтрализатор.

Да, боль ушла. Я как будто погружалась в невесомость. Открыла глаза. Туман. Светло. И его голос:

– Саша, все будет хорошо. Я разбужу вас через два дня.

В принципе, если не учитывать, что я лежу неизвестно где, неизвестно зачем, то можно сказать, что ночь прошла неплохо… Не помню…