Насилие, алкоголь и прочие неприятности - Анна Алексеевна Бондаренко

Сейчас мне хочется вернуться туда больше всего на свете. И съесть именно тот десерт, который я брала тогда. Бабушка радостно поддерживает мой порыв, она вообще всегда так искренне рада провести время со мной. Как никто другой, мне кажется.

Мы заходим в помещение старого, затхлого торгового якобы центра… наверное, и кафе уже нет? А нет, вот оно. Такое светлое, приятное, большое. Почему здесь? Почему так запрятано? Нет, ну это просто удивительно.

Я вижу уже издалека, как официантки разрезают что-то невероятно аппетитное: молочный чизкейк-желе сверху щедро полит сгущёным молоком. И ягоды, ягоды.

Уже через секунду я нависаю над десертом, наблюдая за процессом разрезания:

− Это что?

− Чизкейк такой, − официантку будто смутил мой вопрос.

Странная реакция, учитывая, что я интересуюсь их кухней, их блюдами.

− Можно мне один такой?

− Хорошо, − она направляется к барной стойке.

Наверное, просто стеснительная.

Решаюсь пошутить:

− Только мне кусочек, а не весь торт.

Она даже не улыбается.

С бабушкой садимся за стол, я уже предвкушаю, как буду за неё платить. У меня есть пара тысяч в кармане. Мне всегда приятно платить за бабушку.

Почему же мне так грустно?