Графский садовник - Ирина Цветкова

– Мама, что это?

Люси обернулась и вздрогнула. Сын держал в руках медальон короля Людовика.

– Это проклятье нашей семьи, – мрачно ответила она.

– Не понимаю. Почему в таком случае ты его хранишь? Откуда он взялся?

Люси никогда не рассказывала сыну о его родстве с покойным королём Людовиком. Она боялась, что это погубит его, что он, как и Даниэль, захочет попасть во дворец, а кончится это тем, что сложит свою молодую голову раньше времени. Принцем ему не стать, так лучше ему никогда не знать этой тайны.

– Это вещь твоего отца. Только поэтому я её и храню. Всё, к чему прикасались руки твоего отца, для меня свято. В последний день своей жизни он отдал этот медальон тебе, сказав, что это твоя первая игрушка. Поэтому у меня рука не поднимается его выбросить.

– А зачем это делать? Похоже, он из чистого золота, наверное, очень дорогой. Но почему ты сказала, что это проклятье нашей семьи?

– Он принёс нам много горя. Когда-нибудь в другой раз расскажу. А сейчас давай положим его назад в шкаф.

Люси расстроилась. Много лет она прятала этот медальон от сына и от себя самой. Слишком много воспоминаний и сожалений он вызывал. Много лет она его не видела, а вот теперь, взглянув на него, почувствовала женским своим чутьём, что приближаются какие-то события, которые перевернут их жизнь.

Глава 2

Король Филипп сидел, как в детстве, положив голову на колени матери, королеве Гортензии. Она гладила его волосы и вполголоса говорила:

– Твоему одинокому сердцу нужна женщина. Ты столько лет один. Я вижу, как тебе тяжело. Ты исстрадался за эти годы, но что тут можно поделать. Прошлого не вернуть, Алису не воскресить. Надо жить сегодняшним днём. Луиза выйдет замуж, я умру – мы обе покинем тебя, ты останешься совсем один. Найди себе подругу, пусть она будет не королевской крови – тебе нужен близкий человек.

Они находились в покоях королевы, куда никто не имел права войти. Она сидела на своей большой кровати под балдахином, а сын – на пуфике у её ног. Всё было обшито парчой, атласом, бархатом и шёлком.

Они любили быть наедине – мать и сын. В эти минуты король Франции чувствовал себя маленьким мальчиком, припавшим к материнской груди. Она, мать, излечит все раны, исцелит душу, защитит и прикроет собой. И всегда поймёт.

Постаревшая Гортензия старалась ещё молодиться, и это с успехом у неё получалось. Она сохранила фигуру и голос, только на лице появились предательские морщинки. Гортензия всегда умело следила за своим лицом, но годы брали своё.

Её сын Филипп тоже изменился за эти годы. Он повзрослел, возмужал, у него появились усы, как когда-то у его отца. Кроме того, в последнее время у него появилось брюшко, он стал тучным. Впрочем, это его не портило, а даже придавало некоторый шарм.

Много лет назад он потерял любимую жену. Королева Алиса умерла, не успев подарить Франции сына – наследника престола. Поэтому с малых лет принцесса Луиза, будучи единственной дочерью короля, носила официальный титул наследницы французского престола. Она должна стать королевой Франции. Проблема была лишь в том, чтобы найти подходящую партию для будущей королевы. Это была трудная задача. О своих женихах и речи не было, ждали какого-нибудь принца из заморских стран, но те, что сватались, были из малозначительных стран, никакой роли в мировой политике не играющих. А из более крупных держав предложений не поступало: их наследники не собирались выезжать из своих стран, они готовились править у себя, так что пока никого на примете не было.

Но Гортензия считала, что об этом думать пока рановато, главная её забота была о сыне. Она была сурова с внучкой и бесконечно добра и нежна с сыном. Особенно сейчас, когда видела, что он, одинокий и беспомощный, всё более отдаляется от нормальной жизни. За годы вдовства он не имел фавориток, хотя от желающих не было отбоя. Он всё больше замыкался в себе, отошёл от дел, перестал ездить на охоту. Всё взяла в свои руки Гортензия, она писала указы, вела переписку, читала прошения, принимала министров. Она только давала бумаги Филиппу на подпись, он всё подписывал, не глядя.

«Надо его немедленно женить, иначе он может потерять рассудок», – тревожно думала королева, перебирая в уме тех, кто мог бы составить ему пару. Нет, это чертовски трудно – найти жену для короля!

– Вы знаете, мама, наш с Алисой брак был заключён без нашего согласия, нашу семью создали наши отцы – и мы были безмерно счастливы. А теперь я могу выбирать сам, но я не вижу ни одной женщины, с которой могу быть счастлив. Каждую женщину я сравниваю с Алисой – никто не сравнится с ней. Другой такой я не найду, а хуже мне не надо.

Гортензия всё также гладила по волосам своего сына. Её сердце сжималось от его речей.

– Сыночек, помоги мне лечь, у меня, кажется, начинается мигрень, – сказала королева.

Сын бережно уложил мать и укрыл её. Они поцеловались, и он ушёл. Гортензия сквозь полуприкрытые веки смотрела ему вслед и думала: «Надо поговорить с придворными дамами, пусть они возьмут это дело в свои руки. Может, какая-нибудь и сумеет обольстить его. Мой сын не должен остаться безутешным вдовцом до конца дней своих».

Принцесса Луиза сидела в кресле-качалке с книгой в руках, но, поняв, что уже не читает, вложила в книгу стебелёк розы и закрыла её. Сверху торчал цветок, Луиза поднесла книгу с цветком, чтобы вдохнуть его аромат и задумалась. Сколько романов о любви она прочитала, сколько прекрасных историй прошло перед её глазами, но почему-то с ней самой ничего подобного не случалось. Только дежурные комплименты принцессе от окружающих мужчин – и всё. А как хочется стать для кого-то единственной! А ещё хочется, чтобы её поцеловали – прямо в губы… «Ах, какая я распущенная! – Луиза даже прикрыла лицо книгой, чтоб никто не прочитал её мысли. – Будущей королеве Франции не следует об этом думать».

Луиза задумчиво раскачивалась в своей качалке, погружённая в свои мысли, когда к ней неожиданно вошла королева Гортензия.

– А ты всё мечтаешь? Наверное, о любви? Это всё пустое, лучше бы помузицировала на фортепиано, – строго сказала Гортензия.

– Бабушка, у меня нет слуха, я не люблю играть. Расскажите мне, любили ли вы дедушку?

Гортензия усмехнулась.

– Я же тебе сказала, что это всё пустое. Лучше тебе не думать об этом. Ты никогда не выйдешь замуж за того, кого полюбишь. Ты – принцесса, тебя выдадут за того, кто будет наиболее выгоден французской короне. Будет большим счастьем, если вы полюбите друг друга в браке. И будет большой мукой, если вы на всю жизнь останетесь чужими. А если, будучи замужем, ты полюбишь другого, то ты и вовсе станешь самой несчастной женщиной на свете.

– Бабушка, расскажите мне о своей жизни, – попросила Луиза.

– Твоим родителям повезло, они немного были вместе, но они хватили счастья полной мерой. Это нечасто случается в королевских семьях.

– Я это всё знаю, но ничего не знаю о вас, расскажите мне о себе. Кому вы ещё расскажете, как не мне, своей внучке? – с мольбой в голосе просила Луиза.

– В другой раз, – уклончиво ответила королева.

– Бабушка, Ваше Величество, ну пожалуйста, скажите, любили ли вы когда-нибудь?

– Да. Но это был не Людовик. Это так ужасно: знать, что не можешь жить без человека, с которым тебе никогда не быть вместе, – грустно окончила королева.

– Так это был не дедушка, – разочарованно сказала Луиза.

– Да, моя милая. Кто знает, может, завтра тебе приведут 80-летнего старца и, если наши дипломаты сочтут эту сделку выгодной, тебя отдадут ему. И никто не спросит, хочешь ли ты этого. Даже если твоё сердце будет разрываться от тоски по другому. Ты носишь высокое звание, а оно обязывает думать прежде всего о государстве и о народе. Ты обязана поступать так, как нужно твоему народу. О себе ты не должна думать, – Гортензия ловила себя на том, что повторяет слова Людовика. Когда много лет тому назад он говорил эти слова, отправляя её на остров, ей хотелось укусить его. А теперь, уже будучи бабушкой, она поняла, насколько он был мудр. – Да, такова доля всех, кто носит корону.

Конец ознакомительного фрагмента.