Грехи негодяя - Анна Рэндол
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Всю дорогу до кабинета отца она бежала.
Глава 1
Бумажная фабрика Свифта,
1817 год
Оливия Свифт выпрямилась и посмотрела сверху вниз на стоявшего перед ней косоглазого человечка. Она понимала, что означал для фабрики каждый новый наемный рабочий, но считала, что должна укреплять свой авторитет.
– Мой отец отдает приказы мне, а я организую их исполнение на фабрике. Если вас это не устраивает, можете искать работу в другом месте, – заявила Оливия.
Гриммон прищурился. Его и без того маленькие глазки превратились в щелочки.
– Не понимаю, почему ваш отец не наймет мужчину, чтобы управлять фабрикой. Для женщин есть более приятные занятия. – Плотоядный взгляд человека не оставлял сомнений в том, какими должны быть, по его мнению, эти занятия.
Но его лицо тут же прояснилось, и на нем появилось выражение, которое, обладая некоторым воображением, можно было бы принять за подобострастие.
– Что ж, если здесь именно так обстоят дела, то я полагаю, что сумею приспособиться.
Оливии не надо было оглядываться, чтобы почувствовать за спиной присутствие Томаса, главного механика фабрики. Пожалуй, ей далеко не все нравилось в этом человеке, но она была бы дурой, если бы не считалась с ним. Ведь найти опытного специалиста на ту зарплату, которую фабрика могла ему платить, было почти невозможно. Что же касается косоглазого… Что ж, придется дать ему шанс и не выгонять его на улицу сразу же. Но шанс он получит только один.
– Вам лучше бы приспособиться к нашим условиям. Полагаю, найти другую работу будет непросто… учитывая вашу всем известную страсть к алкоголю.
Гриммон переступил с ноги на ногу и кивнул. Когда он ушел, Оливия повернулась к Томасу.
– Вам не следует так делать. Я должна быть уверена, что он станет выполнять мои приказы, когда вас нет рядом.
Томас пожал плечами. Уродливые шрамы, покрывавшие половину его лица и шею, вовсе не добавляли ему привлекательности.
– Сомневаюсь, что это когда-нибудь произойдет. Да и все равно им не придется подчиняться вашим приказам слишком долго, – добавил Томас. Он был одним из немногих работников, остававшихся на фабрике даже в самые худшие времена. Когда фабрика почти остановилась и производственные процессы велись практически вручную, а единственными покупателями были магазины из соседних городков, он продолжал работать. Томас поддерживал Оливию, но неизменно давал понять: как только фабрика выйдет из кризиса и начнет выполнять контракты, он настоит на том, чтобы она выполнила свое обещание и наняла управляющего-мужчину.
Оливии очень хотелось резко возразить Томасу, но она сдержалась. Ведь он был прав: ее присутствие осложняло ситуацию для работников-мужчин и вызывало много вопросов относительно истинного состояния здоровья ее отца. И все же она пока что не могла отдать фабрику постороннему человеку – пусть даже и толковому управляющему.
– Я останусь тут до тех пор, пока мы снова не получим контракт с Английским банком, – заявила Оливия.
Она решительно зашагала мимо гудевших и лязгавших машин, затем ненадолго остановилась возле огромных металлических цилиндров, медленно перемещавших высыхающую бумагу к концу линии. Каждый свежий белый дюйм был еще одним фунтом в кармане – доказательством того, что она, Оливия, все же добилась успеха и восстановила фабрику.
– Мисс Свифт! Мисс Свифт! – К ней приближался Колин – младший клерк. Его очки, как обычно, запотели от теплой и влажной атмосферы цеха. Он снял их и протер о рукав, после чего вернул на место. – Мисс Свифт, я только что получил записку из магазина канцелярских товаров Тредмайна. Они отменили свой заказ.
– Весь? – Оливия положила руку на трубу, по которой текла вода к бойлеру. – Они что-нибудь объяснили?
Колин поправил очки, съехавшие на кончик носа.
– Нет, просто уведомили, что больше не хотят иметь с нами дело.
Второй отказ за один день. Оливия тяжело вздохнула. Как много неудач! Но она ожидала трудностей и не боялась их. И она не позволит трудностям сломить ее. Хотя ей, вероятно, придется отказаться от посещения городского праздника и вместо этого поехать в Лондон.
– Я буду у них сегодня во второй половине дня и…
– Мисс Свифт! – К ней подошел бригадир. – Склад почти пуст, а сырье так и не прибыло.
– Ни одна из партий? – Без сырья не было никакой разницы, есть контракты или нет. Без ткани, которую перерабатывают на волокно, бумажное производство остановится.
Бригадир помотал головой, покрытой буйной рыжей шевелюрой:
– Совсем ничего.
– Это, должно быть, какая-то путаница, – сказала Оливия. – Или, возможно, что-то случилось по дороге. Колин, отправь кого-нибудь, чтобы выяснили…
Перед ней вдруг оказался высокий, хорошо одетый мужчина. Нет, только не сейчас! Она не вынесет, если очередной потенциальный покупатель явился без предупреждения, чтобы лично удостовериться в качестве продукции. А может, что еще хуже, прибыл какой-нибудь чиновник из Английского банка. Она ведь еще на прошлой неделе ответила на все вопросы!
Тем не менее Оливия приклеила к лицу приветливую улыбку. Грозят ей неприятности или нет – она не может себе позволить отпугнуть потенциального покупателя. Ее взгляд скользнул по дорогому серому жилету, обтягивавшему удивительно широкую грудь незнакомца. А на его красивом лице выделялись проницательные синие глаза. Глаза… принадлежавшие покойнику!
Оливия невольно отпрянула и покачнулась. Колин подхватил ее под руку и помог удержаться на ногах.
А «мертвый» человек взял ее за другую руку. На нем были черные кожаные перчатки, но даже сквозь них она почувствовала, какая теплая у него рука.
– Мисс Свифт устала, и здесь очень жарко, – сказал визитер. – В кабинете ей сразу станет лучше.
Колин с удивлением воззрился на незнакомца:
– Кто вы?
– Клейтон Кэмпбелл. Я когда-то здесь работал. – Этот голос в течение последних десяти лет преследовал Оливию в ночных кошмарах.
И она вдруг подумала, что вот-вот лишится чувств. Перед глазами у нее все поплыло, но она не могла допустить, чтобы рабочие увидели ее слабость. Сделав над собой усилие, она все-таки удержалась на ногах и тихо сказала:
– Все в порядке, Колин. Я буду в кабинете.
Оливия позволила Клейтону вывести ее из цеха и отвести в кабинет. Как только за ними закрылась дверь, она подняла руку и дрожащими пальцами прикоснулась к его лицу. Высокий угловатый мальчишка, которого она помнила, исчез, и теперь перед ней был сильный, крепкий мужчина. Лицо же его казалось высеченным из камня.
