Эрнани из гильдии актеров - Яна Алексеева

Рядом приютилась низенькая калитка. Высвободив ногу из стремени, пяткой двинула по толстым доскам. Переборщила, и по коридору прокатилась гулкая шумная волна. Акустика отличная.

— Открывайте, да пребудет с вами покой! — в моем голосе прорезался давно изжитый местный акцент.

— Кого там Степь принесла на ночь глядя?! — донеслось до меня из гулкой пустоты коридора донельзя раздраженное ворчание.

Калитка со скрипом приоткрылась, и в щели показался наконечник алебарды.

— Меня принесла, — краешками губ усмехнулась я.

— И кто такова будешь? — подозрительно вопросили из щели. Совсем уже они тут избаловались. Давненько не пугали уже выходцы из Степи обычных горожан…

Свесившись с седла, пронзительно взглянула на пожилого усатого стражника. Он отвел взгляд… быстро. Никто долго не может глядеть в светло — серые, почти прозрачные глаза степного кровника, пусть и полукровки.

— Эрнани, из гильдии актеров, — снизошла я, выпрямляясь.

— Проезжай, что ли, — он посторонился, пропуская меня вперед.

Пригнувшись, я проехала мимо него под низкой дверной балкой. И выпрямилась. Под высокими сводами гулко цокали копыта прихрамывающей лошади. В узком коридоре по одной из стен тянулась редкая цепочка чадящих ламп. В тусклом свете, задрав голову можно разглядеть щели отсекателей, забитые пылью и мусором. Сколько лет уже не опускались стальные решетки. Амбразуры арбалетчиков были заложены свежим кирпичом. Я осуждающе покачала головой. Если сейчас вдруг я трансформируюсь в нечто странное, гарантией того, что это жадное до крови существо не ворвется в город, является только этот усталый пожилой стражник в истрепанной кольчуге с алебардой. Да еще, быть может, пикет в конце тоннеля, трое или четверо юнцов с пиками. Казалось бы — ворот в городе всего двое и что стоит обеспечить этому стратегически важному для безопасности города месту надежную охрану?

Я оглянулась и поразилась внимательному пристальному взгляду несущего наперевес свою алебарду мужчины. Из этой позиции он мог бы без замаха, невозможного в узком коридоре, снести кому-то голову. Например, мне.

На выходе меня встретили пикейщики, остриями вперед. Я насмешливо прищурилась. Вряд ли вы, мальчики смогли бы остановить нечто из Степи…

— Отставить, — раздалось сзади спокойное. И мальчишки смиренно опустили оружие, чуть смущенно встав у стены с пристроенной к ней караульней. Старшина приставил к стене свое оружие, и обратился ко мне, сложив на груди руки:

— Что это вы, на ночь глядя?

— Так получилось… — руки мои спокойно лежали на луке седла. Я не спешивалась. И вообще старалась не делать лишних движений. Имеется хороший обычай размещать дежурных арбалетчиков в надвратной башне. Причем караул смотрит не только в степь, но и в город. И они по большей части подозрительные и нервные типы.

— А гильдейский знак, будьте любезны, — продолжал положенную процедуру старшина, невозмутимо глядя на меня прищуренными глазами.

Скрипнув зубами, продемонстрировала приколотый за отворотом рубашки знак.

— Ну что же, Эрнани из гильдии актеров, есть ли у вас подорожная?

Я отрицательно мотнула головой.

— Так и запишем… — он кивнул настороженному пареньку — писарю. — Без подорожной. Цель прибытия?

— Дальнейшее убытие, — недовольно буркнула я.

— Угм, — оценил шутку старшина, — проездом, значит. Хорошо, с вас, госпожа, серебрушка.

Я невольно расширила глаза. Ничего себе, подорожание. Заметив мое удивление, стражник хмыкнул и пояснил:

— Специальным указом светлейшего князя разрешено пускать в стены города путников без документов и подорожных за соответствующую оплату… определяемую моментом прибытия. И прочими условиями.

Вот вымогатели, узаконили взятки! Скривившись, вытащила из кошелька одну из последних мелких серебряных монет и щелчком отправила в руки старшины. Тот, ловко поймав ее, надкусил и повелительно кивнул:

— Вы свободны, мастер, и не задерживайтесь надолго в нашем городе…

Больно надо! Пришпорив задумчивую лошадку, повернула к ближайшему переулку.

— Кстати, — донеслось сзади, — почему о вашем приближении не доложила стража с башни?

Я обернулась в седле. Смерила задумчивым взглядом стражников, караулку из выщербленного серого камня, ржавую решетку ворот.

— Потому, старшина, что я пришла с севера, — ответила спокойно и назидательно, и свернула за угол, еще заметив удивленно вытянувшиеся лица стражников.

Регар Данварра задумчиво смотрел вслед поздней гостье. Он был готов поклясться всеми известными богами, что к водянисто — серым глазам и молочно — белой коже актрисы прилагаются светло — пепельные волосы и мерзкий характер. Кровница, чтоб ее… Солнце окончательно скрылось за горизонтом, в меркнувшем свете дня старшина приказал запирать калитку. Смена караула ожидалась через пару часов.

— Старшина, почему же вы пропустили в город эту? — в голосе писаренка слышалось искреннее недоумение. — Поступил ведь приказ задерживать всякого подозрительного…

— Задержишь такую! — фыркнул старшина. — И по какому поводу?

— Так ведь приказ… и подорожная…

— Малыш, таких типов без подорожной в день бывает половина. И потом, сказала она правду, уж это я отличить умею, — довольно усмехнулся Регар, рассевшись в караулке, — при первой же возможности она отправится дальше.

— И все равно… — упрямился молодой писарь.

— Э, да ты, вижу я, ничего не знаешь о хальдах? Скажу тебе, не стоит с ними связываться, особенно с теми, кому так припекло, что они путь напрямую через Степь сократить решили… целее будешь. Знаешь, какие они нервные?

— Дядька Регар, расскажи… — подтянулись остальные стражники.

— Эх, молодость, — только вздохнул он.

Старшина Данварра служил на восточных воротах десять лет и успешно, а потому, что и сам на четверть был хальдом и кожей чувствовал надвигающиеся неприятности. Проехавшая в эти ворота мастер составляла такой запутанный клубок… змей, что даже бывалый страж почел за лучшее отправить ее подальше. Не хотелось нарываться на ссору с участием хальда, хальда и … богов.

Я медленно пробиралась по узким улицам к портовым кварталам. Восточные ворота выбраны были мною еще потому, что от них ближе к порту. К порту контрабандистов и пиратов, чей промысел практически узаконен корсарскими патентами свободного города. И путь этот ведет через обитель бедноты, избегая дворцов и парков высокородной публики и особнячков — крепостей успешных купцов, которые теснились вокруг резиденции светлого князя — наместника и набережной с официальными причалами. Наместник, светлый князь, кстати, из хейхольтской знати. Потому что город официально принадлежит лежащему за проливом королевству. И именно король Хейхольта назначает их сюда. Чаще всего, в наказание. Уже десять лет городом успешно властвует род Рыси, сосланный сюда за вольность и гордость, и вовсе не рвется обратно, за пролив.