Мы еще победим - Игорь Алферов

Новичок побледнел. Очевидно, мои слова его напугали, что было очень кстати. Возможно, когда полиграф будет выдавать ахинею, следователи найдут в ботинке стекло и зададут пареньку вопрос:

«Кого ты пытаешься наебать?»

– Я ничего не крал! – закричал новичок и выбежал из диспетчерской.

***

– Игра окончена, – сказал я и кинул на стол ботинок, – нужно начинить подошву гвоздями или даже лучше чем-нибудь посерьезней.

– Ты спятил, – сказал Байрон.

– Тебе легко говорить, – возразил я, – это ведь не к твоим яйцам приставили раскаленную кочергу.

– И как ты будешь ходить?

– Буду делать вид, что хромаю. Растяжение или еще чего.

– Придется опять наведаться в центр занятости, – печально произнес Байрон.

Мой друг подпер голову кулаками, сдвинув щеки к подбородку. В этот момент он стал похожим на Друпи – пса из забугорного мультфильма или Олега Борисова в старости.

– Ничего страшного в этом нет, – я постарался его утешить, – по крайней мере, это лучше, чем наблюдать за жизнью из-за решетки.

Гвоздей не было, и я достал из загашника старые канцелярские кнопки. Многие из них покрылись ржавчиной. Я выбрал самые нетронутые, облил их водкой и высыпал в ботинок.

– Хочешь опробовать? – спросил я.

Байрон отрешенно покачал головой.

– Ну, как знаешь.

Сначала я влез в обычный башмак, затем в усовершенствованный и прошелся по комнате.

Кнопки покалывали стопу, но особого дискомфорта не причиняли. Может нужно больше кнопок, – подумал я.

– Если у этого пацана прокатит трюк со стеклом, возможно, и у меня получится.

– Тебя тоже будут проверять? – спросил Байрон.

– Пока нет, – я снял ботинки и поставил их возле шкафчика в прихожей, – но кто знает, что будет завтра. Нужно быть готовым.

В этот день мы официально свернули свою деятельность. Люди перестали жаловаться на пожарных, но число пожаров стало расти.

***

Я смотрел на заклеенное окно, которое слегка подкрашивал закат. Теперь была видна лишь одна сторона газеты, та, что с островом. Мне подумалось вдруг, что мое солнце тоже завешено какой-то скучной макулатурой, и если бы я был нормальной ящерицей, то уже давно бы собрал чемоданы и покинул это место. Глядя на остров, я мысленно пообещал себе когда-нибудь выбраться из этой дыры: нужно только научиться откладывать деньги. От размышлений отвлек странный звук, будто кто-то царапал дверь.

Несмотря на то, что моим местом работы была пожарная часть, входная дверь в квартиру вопреки правилам безопасности открывалась внутрь, а не наружу. Я надавил на ручку и потянул на себя. Мои ожидания увидеть бродячего кота не оправдались. В квартиру буквально ввалился Серега Пирогов – наш дознаватель и по совместительству человек-усы. В усах у Сереги были капельки пота, а в руке брелок в виде Эйфелевой башни с одиноким желтым ключом.

– Ты дома? – удивленно спросил Серега.

Я подумал, что отвечать на этот вопрос не имеет смысла, но зачем-то кивнул.

– А я вот… – замялся Пирогов, – шел мимо, дай, думаю, зайду…

– А в дверь зачем скребся? – спросил я. Серега жутко покраснел и зачем-то спрятал Эйфелеву башню в карман, впрочем, через несколько секунд он снова достал ее и протянул мне.

– Нашел на пожаре, думал, ты обронил. Решил отдать. Вот, – сказал дознаватель и принялся чесать правый ус.

Я помнил эту безделушку. Год назад Серега отдыхал во Франции с женой и набрал там гору дешевого барахла, специально для коллег. Наверное, он думал, что это будет напоминать нам о его щедрости и возможностях.

Он кинул пакет и сказал: «Разбирайте!». Я вышел из сценки «дед мороз и его волшебный мешок» первым и вытянул наугад Эйфелеву башню. Все зачем-то начали хлопать, а Серега сказал, что это самый дорогой подарок. Как раз на следующий день у Байрона был день рождения, и я подумал, раз вещица дорогая, то почему бы не осчастливить ею друга.

– С самой Франции, – значительно сказал я.

Эйфелевой башне Байрон обрадовался не больше чем лотерейным билетам брата, но на следующий день, когда ведущий объявил по телевизору сумму выигрыша, моя жадность естественно была позабыта.

– Не, – фальшиво улыбнулся я, – тот брелок я подарил маме. Она у меня просто помешана на Франции. Даже как-то пыталась научиться играть на аккордеоне, пока отец не разорвал его на части. Наверное, кто-нибудь, как и ты, ездил в Париж и купил себе такой же брелок.

Мысль о том, что кто-то еще в городе посещал Францию, очевидно, задевала самолюбие Пирогова. Он зачем-то начал мотать головой, словно не принимая сказанного мной, но аргументов возразить не нашел.

– Ну, не знаю… – выдохнул он.

– Тем более, что бы я делал на пожаре? У меня же сегодня выходной.

– Действительно, – дознаватель задумчиво подергивал усы, – я уже не знаю, что думать…

– Что-то случилось? – спросил я.

– Да руководство дрючит, – нехотя признался он, – эти пожары. Их уже столько, что волей-неволей задумаешься о поджигателе.

– Да… действительно странно.

В этот момент в дверь позвонили.

На пороге стоял Байрон и улыбался. Я уставился на его руку, а точнее на кулак. Я уже знал, что там находится.

Они воняли как два трубочиста, но если Байрону было плевать на то, чем пахнет Пирогов, то дознаватель стал принюхиваться.

– Здорова, – сказал Байрон, подозрительно посмотрев на моего гостя, – ты занят?

– Здравствуйте, – протянул руку Пирогов.

Байрон увидел свой брелок в руке дознавателя и попытался что-то сказать, но я его перебил.

– Это Сергей Александрович – наш эксперт, он устанавливает причины пожаров.

– А… понятно, – промычал Байрон и стал нервно ощупывать правый карман джинсов, в котором, по всей видимости, несколько часов назад лежал ключ.

– Ладно, я пойду, пожалуй, – сказал дознаватель.

Я не стал возражать. Пирогов потянулся к дверной ручке, но тут его внимание привлекли мои ботинки.

– А это зачем? – спросил он и указал на башмак, в котором были рассыпаны кнопки.

В голове пронеслось множество вариантов ответа, но из башки, словно из лототрона, выпал один.

– Для улучшения кровообращения, – выпалил я, – немеет нога.

– А, – почесал затылок дознаватель, – а я думал, тоже собрался обмануть полиграф.

Сердце заколотилось так, что заложило уши. Серега что-то сказал, махнул рукой и скрылся за дверью. Когда индикатор опасности опустился до желтой отметки, Байрон разжал кулак. На его ладони лежала очередная золотая хреновина, причем без каких-либо следов пожара.

– Мы же вроде договорились, – сказал я.

– Не мог удержаться, – ухмыльнулся он, но затем сделался серьезным и перекрестился, – но это было последнее. Обещаю.

– Как ты узнал о пожаре? – спросил я.

– Случайно, – ответил Байрон, – шел по улице и увидел проезжающую мимо машину.

***

Мое затворничество в диспетчерской вызвался скрасить дядя Боря, пятидесятилетний водила, а также потомственный маг, обладающий способностью превращать обычный день в унылый. А еще дядя Боря постоянно портил воздух. Из-за неумения удерживать газы в заднице поговаривали о его нетрадиционных взглядах на половое сношение, но всякий раз, когда в компании начинались шуточки на эту тему, дядя Боря рассказывал о своей традиционной семье.

Несмотря на все недостатки общения, водителем он был надежным. При необходимости его ЗИЛ мог протаранить даже скорую помощь, лишь бы машина добралась к месту пожара первой.

– Я прирожденный победитель, – говорил он, сбивая чужую белую краску с красного крыла.

Из-за жары дядя Боря отдыхал под сплитом в диспетчерской. Если будет пожар, водитель узнает об этом первым и успеет завести машину.

– Представляешь, Гришунь, че себе на звонок поставил. Вот позвони мне.

Противиться не имело смысла, пришлось искать его номер в справочнике и посылать вызов. Через несколько секунд из штанов дяди Бори раздались гудки домофона.

– Когда мне кто-то звонит, я думаю, что сижу дома у себя на диване, – безумно улыбнулся водитель, – правда здорово?

– Да, очень, – подтвердил я.

В этот момент моя голова была занята другими мыслями. Я думал, знает ли Серега правду, подозревает ли нас.

– Жалко Сашку. Вроде хороший парень был, – ни с того ни с сего сказал водитель.

– Сашку? Какого Сашку?

– Ну паренька того помнишь? Пришел к нам работать недавно?

– А… этого что ли.

Я вспомнил нашу последнюю беседу с новичком, его растерянное лицо и на душе стало веселее.

– Ты в курсе, что это он оказался тем воришкой, которого все искали? – сказал дядя Боря. Он пристально смотрел на меня, будто поедал мою растерянность.

– Каким воришкой?

– Ты совсем смотрю не в теме, – разочарованно вздохнул водитель.

– Это про золото что ли? – спросил я с видом, будто не очень заинтересован в разговоре.