Республиканец 2 - Вадим Полищук

Тот, кто дышал в лицо Вольдемару, явно не злоупотреблял зубной пастой, дыхание было прерывистым и довольно зловонным. Потом по щеке прошлось что-то скользкое и шершавое. Вольдемар приоткрыл глаза, клыки впечатляли. Судя по размеру клыков, вся остальная собака была далеко не маленькой, а точнее она была очень большой и лохматой. И плюс ошейник, а если есть ошейник, значит, есть и хозяин. И скоро этот неведомый хозяин придет за своей собакой. Справиться с этой псиной без оружия Вольдемар не смог бы и в лучшие времена, а сейчас он и двигаться мог с трудом. Оставалось только ждать.

Почти сутки Вольдемар пролежал в расщелине около реки. Резкое движение или даже глубокий вдох причиняли боль, а все тело, казалось, превратилось в сплошной синяк. Медицинских познаний Дескина хватило на дигностирование трещины в ребрах после последнего удара о камень и большого количества гематом, но, вроде, ничего смертельного. Сильно мучило чувство голода, перебивающее даже боль, но есть было нечего, хорошо хоть с водой проблем не было. Но если уйти от реки, то воды набрать было не во что, а лежать здесь дальше было бессмысленно. Собравшись с силами и превозмогая боль, Вольдемар сумел взобраться по склону наверх. Здесь силы оставили его, к тому же уже темнело, и он, забравшись в очередную щель, заснул, а утром его разбудило собачье дыхание. Хозяина этой лохматой зверюги не пришлось ждать долго.

— Балтазар, что ты там нашел?

Пес радостным лаем обозначил место своей находки. Хозяина еще нельзя было назвать стариком, скорее он был пожилым человеком, лет шестидесяти. Среднего роста, лицо худое, морщинистое и загорелое. Телосложение скрывал просторный плащ, но по горному склону перемещался он довольно резво, помогая себе двухметровым посохом. Когда он увидел лежащего на камнях Дескина, то замер от удивления, а Вольдемар не придумал ничего лучшего, чем сказать.

— Здравствуйте.

— Добрый день. — ответил подошедший, потом рассмотрел Вольдемара внимательнее и добавил. — Предыдущий день был для Вас не очень добрым. Это ведь Вы стреляли в гвардейцев у нижнего моста?

— А есть еще и верхний? — постарался потянуть время Вольдемар.

— Есть. В десяти километрах выше по реке. Но не пытайтесь меня отвлечь от темы. Ограбили кого-то?

— Нет, я никого не грабил. А у моста был бой. Я стрелял в них, они в меня.

— Не грабил, значит. А акцент у Вас какой-то странный, никогда не слышал. Вы, случайно, не шпион?

К такому вопросу Вольдемар оказался абсолютно не готов, и пока он соображал, как на него ответить, горец сделал свои выводы.

— Значит, и до нас война докатилась, никогда бы не подумал. В новостях только и слышишь «мы побеждаем, мы побеждаем», а потом находишь республиканского шпиона буквально на пороге собственного дома. Хозяин Балтазара остановился в двух шагах от Дескина.

— Хорошо Вам досталось. — оценил он его состояние. — Ладно, вытаскивать Вас отсюда надо в любом случае. Вот только как?

Разница в массе была килограммов в тридцать, причем в пользу Вольдемара, но выход нашелся. Горец снял свой плащ, подбитый изнутри овчиной, расстелил возле пострадавшего и перекатил его на плащ. Когда Дескина перекатывали на плащ, то задели поврежденные ребра, от вспышки боли он потерял сознание.

Когда Вольдемар пришел в себя, то понял, что он раздетый лежит на чем-то мягком. Открыв глаза, увидел над собой бетонную балку и серый пластиковый потолок. Но ни камеру, ни палату тюремной больницы помещение не напоминало. Дескин лежал на обычной кровати, два небольших окна были закрыты обычными стеклопакетами, а за окнами было темно, без сознания он пробыл весь световой день, как минимум. Превозмогая боль, Вольдемар попытался сесть, но не смог и упал обратно, к счастью, на мягкую подушку. Хозяин заглянул в комнату минут через тридцать.

— Очнулись. Хорошо, сейчас ужинать будем.

— Подождите. — остановил его Вольдемар. Почему Вы не сдали меня полиции?

— Это долгий разговор, давайте его отложим.

Прошло уже две недели со дня появления Вольдемара в доме Даниэля Хоффмана, пастуха. Ребра почти срослись, но поднимать тяжести было еще рано. В остальном самочувствие Дескина было нормальным. Поначалу его удивил образ жизни хозяина. Всего чуть больше сотни километров от планетарной столицы, а в доме пастуха не было не то, что коммуникатора, даже электричества. Вода — в ближайшем ручье, удобства, да где присел, там и удобства. И никого вокруг, но постепенно привык, человек постепенно ко всему привыкает. Хозяин был малоразговорчив, а точнее, почти совсем не разговаривал с незваным гостем, даже имени не спросил. Но когда Вольдемар поинтересовался почему, ответил.

— Зачем? Все равно ведь соврете.

И все же он чем-то отличался от постоянного жителя этих гор, чувствовалась в нем какая-то нездешность. Но однажды Хоффман сам пошел на откровенный разговор со спасенным им человеком.

Вольдемар Дескин и Даниэль, хозяин затерянного в горах домика, полусотни овец и баранов, а также крупной лохматой овчарки Балтазара, сидели на поросшем травой пологом склоне. Ниже по склону паслось стадо Даниэля, а еще ниже Балтазар не давал далеко разбредаться отдельным баранам.

— Почему Вы пасете овец? Разве не выгоднее выращивать их на фермах?

— Выгоднее, конечно. — согласился Даниэль. — Но в столичных ресторанах гурманы предпочитают барашков, выращенных в экологически чистых условиях здешних гор. Я, честно говоря, разницы не заметил, наверное, я не гурман. Но за этих баранов другие платят хорошие деньги, поэтому я здесь и пасу стадо.

— Но Вы мало похожи на местных жителей. — высказал свое наблюдение Дескин.

— А много Вы их видели? Но Вы правы. Я не всегда жил здесь. Голос пастуха перехватило, похоже, Вольдемар задел болезненную тему.

— Если не хотите об этом говорить… Но Хоффман продолжил.

— Ирония судьбы. Вы, республиканский шпион, единственный с кем я могу говорить об этом. А ведь почти тридцать лет прошло… Да-а, почти тридцать. Раньше я жил в столице, нет, не в этой, в столице империи, у меня была семья, работа. Все в прошлом, все рухнуло в один миг.

— Что-то случилось?

— Случилось? Ничего не случилось, я все сделал сам, своими руками.

Даниэль замолчал, а Вольдемар не решился продолжить расспросы, но пастух продолжил сам.

— После смерти предыдущего императора у нас появилось два претендента на трон, и я поставил не на ту фигуру. После чего получил массу проблем от политической полиции. В этой игре я был мелкой, очень мелкой сошкой, потому и остался жив, но потерял все. Год я просидел в тюрьме, а когда вышел… Жена меня бросила, дети знать не захотели, друзья отвернулись. И вот я здесь. Пасу баранов, а других людей вижу раз в месяц, в лучшем случае.

— Поэтому Вы и не сдали меня полицейским.

— И поэтому тоже. Я ничего не должен ни нынешнему императору, ни его ищейкам. Если Вы им нужны, то пусть ищут Вас без моего участия. Мне вообще все равно, кто будет сидеть в столице, император, президент или сенат, как у вас. Проиграет империя войну или выиграет. Я буду жить в этих горах столько, сколько мне осталось, и буду пасти свое стадо.

— Но была еще какая-то причина? — продолжил интересоваться Вольдемар.

— Конечно. До полицейского участка отсюда километров тридцать. Пешком по горам это не меньше суток. А на кого я брошу стадо? Балтазар один не справится.

— Но, помогая мне, Вы здорово рискуете.

— Чем? Жизнью? Я не слишком ей дорожу. Балтазара только жалко, такой умной и преданной собаки у меня еще не было.

— Однако, загостился я у Вас.

— Уходить собираетесь? Подождите, скоро должен приехать грузовик за баранами, можете с ним доехать до города.

— Нет. Лучше уж ножками. Никто не должен знать, что я был у Вас, лишний риск.

Через день, когда Вольдемар собрался уходить Хоффман снял с вешалки у двери пастушеский плащ, такой же, как у него, и протянул Вольдемару.

— Возьмите, думаю пригодится.

— Спасибо, Даниэль.

— Не благодарите. Вот по этой тропе, никуда не сворачивая. Километров через тридцать будет районный центр, там есть станция монорельса. Прощайте.

— Прощайте.

Уже отойдя от домика пастуха километров пять, Вольдемар обнаружил в кармане плаща туго набитый мешочек с монетами, последний подарок от Даниэля Хофмана, местного пастуха, который не всегда жил в этих горах.

В городок Вольдемар постарался попасть после окончания рабочего дня, когда дневная жара уже спала, и народа на улицах прибавилось. Среди идущих по улицам людей его пастушеский плащ, не то чтобы органично смотрелся, но, по крайней мере, не вызывал лишних вопросов. Гости с гор в этом провинциальном городке бывали довольно часто, однако в столицу в таком одеянии не сунешься. Первый же патруль обратит внимание, а имевшееся удостоверение пастушеской легенде никак не соответствовало, да и не известно насколько оно пострадало от пребывания в воде. Поэтому первое, что сделал Вольдемар — зашел в самый большой универсальный магазин, где купил себе рубашку, брюки, куртку и кроссовки. На это ушла большая часть имевшихся в наличии денег, но ничего страшного, год сидеть на этой планете Вольдемар не собирался. Однако, переодевшись, пастушеский плащ он тоже не выбросил, при резко континентальном климате, несмотря на дневную жару, ночи были довольно холодные, легкая куртка может и не спасти.