Белая субмарина: Белая субмарина. Днепровский вал. Северный гамбит - Владислав Олегович Савин

Стук в дверь. Следователь смотрит раздраженно, затем вдруг меняется в лице, вскакивает и почти бежит к двери – оставив арестованного одного в кабинете! Слышны приглушенные голоса, слов не разобрать. Затем следователь возвращается, и не один.

– Вы?!

Она в ответ лишь повелительно кивает следователю, и тот поспешно выходит. Капитан русского ГБ, насколько Джеймс разбирался в знаках различия, подчинился этой стерве?! Она молча подходит к столу, но не садится, а просто берет и читает записанные показания. И лишь после соизволила взглянуть на Эрла.

– Вы сказали про наши дела, мистер?

– Пока нет, – усмехнулся Эрл. – Но непременно скажу, если вы мне не поможете.

И тут же пожалел о своих словах. Потому что взгляд стервы стал как у стрелка, готового убить – абсолютно равнодушным.

– Мистер, вы, надеюсь, понимаете, что если я захочу, ваши слова не услышит и не прочтет никто и никогда? И мне было бы незачем сюда являться, достаточно пары слов наедине этому… – И она пренебрежительно взглянула на дверь, куда ушел следователь.

– Так что вы хотите?

– Продолжения нашего сотрудничества.

– Работы на ваше НКВД?

– Идиот! Ты мне пригонишь партию того же, что было, в двойном размере!

Эрл едва не расхохотался. Так все просто? Все действительно одинаково, что Россия, что Штаты. Везде правит выгодный бизнес.

– А если я откажусь? Все же мы оба не без греха.

– Мистер, у нас слишком разное положение. Потому что этот, – снова кивок на дверь, – сделает все, что ему прикажет адмирал. Мой адмирал.

«И здесь все как у нас! – подумал Эрл. – Любовница Самого Главного крутит всеми на базе, делая свой бизнес. Эта стерва, хоть у нее сержантские погоны, открыто приказывает капитанам и майорам. И те подчиняются – портить свою карьеру дураков нет».

– Мистер, по большому счету ваша судьба мне безразлична. Я говорю с вами лишь потому, что мы имели общую выгоду. А с вашим преемником еще придется договариваться, а это и время, и деньги. Так порвать ваше дело – или дать ему ход?

– Слушайте, а если я сделаю вам встречное предложение? Вы получите то, что просите. Но после мы продолжим наше сотрудничество на прежних условиях.

– Расценки повышены, мистер. Будете торговаться со мной, сейчас?

– Черт с вами. Сколько?

– Я же сказала – в двойном размере.

– Грабеж!

– Как знаете. Надеюсь, ваш преемник будет сговорчивее.

– Эй, послушайте! Это действительно выходит за пределы суммы, выделенной мне на оперативные расходы! Но я могу ходатайствовать об ее увеличении, если получу… Ну, вы поняли?

– А вы наглец, мистер. Но первая партия, за ваше освобождение, на моих условиях. Добывайте где хотите, ваши проблемы. Ну, а после обговорим.

– Согласен. Когда я выйду отсюда?

– А когда я получу свой товар? Шучу, мистер, выйдете вы хоть сейчас. Но вот уехать из этого города не думайте, пока не рассчитаетесь со мной.

«Надейся! – подумал Эрл. – Взойти на первое же американское или английское судно, и я свободен как ветер! Вот только заманчиво продолжить игру, эта партия не моя, но матч еще не окончен, посмотрим, кто будет в выигрыше в конце! И черт побери, чем глубже ты заглотишь крючок… Когда я добуду исчерпывающие сведения и меня отзовут – нет, я не сдам тебя и твоего адмирала русской контрразведке, я позабочусь, чтобы вы вместе делали то, что прикажут в Вашингтоне. За такой успех, помимо выполнения основной миссии, меня еще и повысят, и наградят!»

– Да, мистер, если вы решите сбежать не заплатив, то пожалейте своих соотечественников, которым придется погибать с вами. Нет, мы не нарушаем правил, стрелять по своим союзникам – это дурной тон. Зачем, если возле наших вод ходят немецкие субмарины? И если наш флот на какое-то время ослабит контроль над каким-то районом моря, и информация совершенно случайно утечет немцам, и наша помощь запоздает… Вы меня поняли, мистер? Как говорят у вас, ничего личного, только бизнес.

– Я же сказал, что принимаю ваши условия! Разве у меня есть выбор?

Ну ничего, стерва, ты мне после за все заплатишь! У вас, у русских, есть поговорка – хорошо смеется тот, кто смеется последним.

Там же, час спустя

– Стоп запись! Ну, Аня, вы сыграли просто отлично! Вам бы в театр…

– Ой, дядя Саша… Александр Михайлович, я так боялась, что провалю. Сначала боялась, а после разозлилась. Настолько, что этот для меня стал… ну как вошь – взять и раздавить. Что вот мое мне – а ты как хочешь! И сразу легко стало, как в образ вошла. Неужели они все такие?

– Человек человеку волк, кто там у них такое сказал?

– Так ведь это как фашисты. Я высший, а все прочие пыль. Даже если улыбаются и кажутся такими приветливыми – а думают и делают вот так: «я», «мне» – а на всех плевать! Фашисты даже честнее, друзьями не притворяются!

– Так теперь ты поняла, что нас в будущем ждет? Какие к нам придут с «дружбой», предлагая «перестройку»?

– Александр Михайлович, вы не думайте… Я как на себя такое примерила… Это же умереть можно, лишь бы к нам такое не пришло! Они же, выходит, никому не доверяют, от каждого удара ждут, и сами готовы в спину другому нож всадить, если выгодно: «Ничего личного, просто бизнес». Так же жить просто нельзя – или с ума сойти можно!

– Запомни, Аня, это тоже часть нашего дела. Пройти по грязи – и не замараться, с чумой соприкоснуться – и сохранить иммунитет. Ради того, чтобы простые советские люди даже не думали, что такое бывает. Тебе еще с этим мистером Эрлом не раз эту роль играть. Но боже упаси тебя хоть в малом быть такой со своими!

– А этот «бизнес», что мы с этим ведем? И вещи, которые берем от него?

– Ну вы же в Белоруссии трофеями пользовались? Так это то же самое, не жалованье от врага, а добыча. Будьте красивыми и нарядными, вы заслужили.

– Спасибо, дядя Саша! Служу трудовому народу!

– «Советскому Союзу» давно отвечать положено, ну кто тебя учил? И вам спасибо, Михаил Петрович. Если бы не вы, а особенно ваш товарищ Сирый с его весьма оригинальным мышлением, мы бы так и не поняли, зачем этот американец куски чистой пленки разбрасывает. Мы уж всеми способами ее проявляли, думали, в чем подвох? Кстати, а кто такой Гернсбек?

– Это у наших любителей фантастики надо спросить. Только помнится мне, что про радиацию, что есть такое явление, фотопленку засвечивает, в начале века очень многие писали, да хоть