Энциклопедия спецслужб - Клим Дегтярев

«Соответствующие структуры стремятся обладать полной информацией о состоянии рынка, а также данными о технологии производства и зачастую готовы поделиться ею с компаниями своей страны, — подчеркнул Гейтс, занимающий ныне пост декана Школы государственной и общественной службы имени Буша при Техасском университете. — Для получения важных сведений разведывательные службы активно используют многочисленные методы, разработанные в период «холодной войны».

К этим методам можно отнести, например, прослушивание телефонных разговоров и анализ документов, оставленных бизнесменами в номерах гостиниц в ходе деловых поездок. Разведслужбы внедряют в компании агентов, которые крадут или тайком копируют файлы с недостаточно защищенных компьютеров. Некоторые подразделения имеют в своем распоряжении сложные средства перехвата, позволяющие расшифровывать даже закодированную информацию, пересылаемую по корпоративным каналам связи. Особенно уязвимы сообщения, зашифрованные с использованием устаревших технологий. Секретные ведомства регулярно анализируют телекоммуникационный трафик, а также информацию, пересылаемую через компьютеры, в том числе и электронную почту.

«Пожалуй, наиболее искушенной в этом отношении является французская разведывательная служба, — отметил Гейтс. — Впрочем, она отнюдь не одинока. Россия, Китай, Южная Корея, Индия, Пакистан, Германия, Израиль и Аргентина также занимаются сбором разведывательной информации в интересах национальных компаний. К этому перечню можно добавить многие другие страны».

Серьезная угроза исходит также от разведывательных служб развивающихся стран, которые активно применяют опыт, полученный их специалистами во время стажировки в Советском Союзе, государствах Восточной Европы и в ЦРУ в период «холодной войны». В результате этого исторического противостояния численность профессионально подготовленных разведчиков-наемников заметно увеличилась.

«Руководители компаний должны постоянно помнить о существовании угрозы и предпринимать необходимые меры для обеспечения безопасности, — заключил свое выступление Гейтс. — Это позволит укрепить завоеванные позиции, даже если ваша компания не является непосредственным объектом интереса государственных разведывательных служб, конкурентов, криминальных организаций, террористов или хакеров» [1102].

Классический пример экономического шпионажа — получившая огласку «прослушка» в октябре 1995 года ЦРУ торговых переговоров между Японией и США о возможных тарифах на японские автомобили представительского класса. Отчеты, основанные на звукозаписи, были затем переданы торговому представителю Соединенных Штатов. Американцы утверждают, что тайно собранная информация не предназначалась для использования крупными компаниями — грубо говоря, ЦРУ не работало по заказу «Дженерал моторс», а полученные данные были отнесены к категории информации, представляющей национальный интерес.

Другой пример — использование системы «Эшелон» для нужд американского бизнеса. Так, в 1990 году 200-миллионная телекоммуникационная сделка между Индонезией и японской NEC расстроилась после того, как Агентство национальной безопасности (АНБ) перехватило переговоры участников. Тогдашний президент Джордж Буш был в курсе. Контракт в итоге был поделен между NEC и американской AT&T. В 1994 году «Эшелон» следил за переговорами между Бразилией и французской телекоммуникационной компанией Thomson, в итоге 1,3-миллиардный контракт ушел к американской корпорации Raytheon.

Хотя шпионят не только американцы, но и их постоянные партнеры — канадцы. Недавно стало известно, что еще в 80-е годы прошлого века Канада, подслушав американцев, включая ряд посольств США, перехватила 2,5-миллиардный контракт на поставку зерна в КНР [1103].

Западноевропейские спецслужбы тоже охотно помогают частному бизнесу.

Так, правительство Швеции помогает шведским компаниям вести коммерческую разведку. Посольства Швеции регулярно поставляют «родным» фирмам сведения как экономического, так и политического характера (в последние годы акцент был смещен с политики на экономику).

Французское правительство также тесно сотрудничает с корпорациями. Отдельные эксперты утверждают, что французы склонны скорее разведать коммерческие тайны конкурента, чем собрать и проанализировать деловую информацию. Так, согласно сообщениям СМИ, французские правительственные чиновники прослушивали разговоры пассажиров авиакомпании Air France при помощи жучков, вмонтированных в самолетные кресла. Понятно, что подтвердить или опровергнуть эту информацию крайне сложно.

По сведениям ЦРУ, французские правительственные агенты просто ездили по Соединенным Штатам, собирая, где возможно, научную и техническую информацию. Французское посольство в Вашингтоне является центром сбора разнообразных сведений и их последующей передачи во Францию. Считается также, что французские агенты покупают информацию из некоторых американских источников. Так, в 1993 году в руки сотрудников ЦРУ попал документ, подготовленный одним из отделов французского Министерства по экономике, науке и технологиям. В документе были перечислены десятки американских компаний, работающих на оборонную промышленность, причем каждой компании, так же как и каждому виду выпускаемой ею продукции, был присвоен индекс (от 1 до 3), отражающий степень заинтересованности в них французского правительства [1104].

Роль открытых источников в экономической разведке велика. В некоторых областях экономического анализа 95 % используемой информации получают именно из официальных статистических публикаций, сообщений СМИ, экспертных оценок МВФ по странам.

Главный поставщик открытых исходных материалов в пределах ЦРУ — Информационная служба иностранных трансляций (FBIS), которая подчиняется директорату по науке и технике. FBIS выборочно транслирует и получает информацию из большого количества радио— и телепередач, газет, научно-технических и публицистических журналов, коммерческих баз данных, книг, подпольной литературы. При этом негласная деятельность ЦРУ также включает агентурную разведку (HUMINT), космическую съемку (IMINT) и радиоразведку (SIGINT). Космическая съемка включает спутниковые изображения. Например, когда США заинтересовались иракскими запасами нефти, спутниковая съемка иракских месторождений нефти помогла усилиям разведки.

Утверждать, что только США активно используют ресурсы спецслужб для сбора информации экономического и научно-технического характера в интересах частного бизнеса, — не совсем корректно. Часто Америка сама становится жертвой иностранных «государственных промышленных шпионов».

Экономические правонарушения и коррупция ежегодно забирают у компаний США 260 млрд. долларов внутри страны и еще 140 млрд. долларов в зарубежных операциях. И эти цифры ежегодно увеличиваются. Согласно сведениям «Американского общества промышленной безопасности» (ASIS), начиная с 1985 года число случаев шпионажа относительно промышленных отраслей США возросло на 260 %. Ныне количество дел об экономическом шпионаже, расследуемых ФБР, увеличилось почти в два раза по сравнению с 1994 годом. За период с 1998 по 2002 год, по данным ФБР, число преступлений, подпадающих под статьи законодательства о промышленном шпионаже, увеличилось на 323 % [1105].

ASIS совместно с известной аудиторской фирмой Price Waterhouse Coopers (PWC) провела масштабное исследование электронных компаний Силиконовой долины, в результате которого был сделан вывод о нарастании промышленного шпионажа как внутри американского сообщества высокотехнологичных фирм (hightech companies — НТС), так и между американскими и иностранными корпорациями. Согласно данному исследованию, в 1999 году только НТС, входящие в «клуб» высокоприбыльных компаний Fortune 1000, понесли убытки от краж конфиденциальной фирменной информации в размере 45 млрд. долларов. Для сравнения: в 1995 году, согласно оценкам ФБР, эти потери составляли только 24 млрд. долларов.

Если говорить о конкретных потерях, то достаточно привести такой пример. В результате кражи японскими конкурентами материалов, связанных с созданием перспективного самолета с изменяемой геометрией крыла, потери американской компании составили 3,5 млрд. долларов.

Представители 44 из 97 компаний, обследованных ASIS, сообщили о более чем тысяче случаев хищений у них интеллектуальной собственности. В среднем же каждая фирма зафиксировала в 1999 году до 67 инцидентов, связанных с утратой важной экономической и научно-технической информации или образцов экспериментальной продукции [1106].

Согласно информации из других источников, США потеряли от кражи коммерческих секретов в 2001 году 250 млрд. долларов. Начавшаяся кампания борьбы с терроризмом потребовала перераспределения сил и ресурсов федеральных служб безопасности, в первую очередь ФБР, в ущерб противодействию промышленному шпионажу. На борьбу с террористами мобилизовано до 75 % штатных сотрудников ФБР за счет других направлений.