Николай и Александра - Роберт Масси

Ее дочери, великие княгини Ксения и Ольга Александровны, тоже отплыли из России на британских судах. Когда Ксения Александровна приехала в Лондон, при виде короля Георга V ее слуги бросились на колени и стали целовать полы его одежды, приняв англичанина за чудом спасшегося государя. Последние двадцать пять лет своей жизни Ксения Александровна провела в дарованном ей «по милости и благосклонности» британской короны особняке, имевшем, на наш взгляд, вполне подходящее название «Дом на пустоши». Великая княгиня умерла в 1960 году. Ей было восемьдесят пять лет. Младшая сестра императора, Ольга Александровна, жила незаметно в Дании до 1948 года, после чего уехала в Канаду и поселилась на небольшой ферме. Жила она там, не привлекая ничьего внимания, и соседи-фермеры очень удивились, когда в 1959 году скромную старушку пригласили отобедать на борту королевской яхты «Британия», на которой прибыли английская королева Елизавета II и ее супруг, принц Филипп. В 1960 году здоровье великой княгини ухудшилось, и она поселилась в русской семье, жившей в квартире, расположенной над парикмахерской, в бедном квартале восточной части Торонто. В ноябре, через семь месяцев после смерти сестры Ксении, в семидесятивосьмилетнем возрасте отошла в мир иной и великая княгиня Ольга Александровна[130].

Среди оставшихся в живых великих князей был двоюродный брат государя императора Кирилл Владимирович. Хотя он первым из членов Дома Романовых нарушил присягу Николаю II и повел свой Гвардейский экипаж к Думе, чтобы поддержать мятежную власть, по иронии судьбы именно он стал местоблюстителем престола. В 1924 году он провозгласил себя императором всероссийским, и у него в бретонской деревне появился свой «двор». В 1930 году он приехал в Париж, чтобы принять состоявшийся в загородном парке военный парад, в котором участвовали две тысячи бывших офицеров русской армии. Появление великого князя офицеры встретили боевыми казачьими кликами и возгласами: «Близок день славы!» К несчастью для Кирилла, вдовствующая императрица не признавала его главой Дома Романовых. В 1938 году в возрасте 62 лет он скончался в Американском госпитале в Париже. После него главой Дома Романовых считался его сын, Владимир Кириллович, родившийся в 1917 году (и скончавшийся в Америке в апреле 1992 года)[131].

Великий князь Николай Николаевич до 1919 года жил в Крыму и отплыл от его берегов вместе со вдовствующей императрицей и ее дочерьми на броненосце «Мальборо». По мнению многих русских эмигрантов, он был более достойным претендентом на российский престол, но великий князь не захотел участвовать ни в каких интригах. Умер он в Антибе, на юге Франции. Траурный кортеж сопровождали войска, поскольку в свое время великий князь был Верховным главнокомандующим союзной армией.

Некоторое время претендентом на несуществующий Российский престол был Великий князь Дмитрий Павлович, спасшийся благодаря ссылке в Персию после убийства Распутина. В 1926 году он женился в Биаррице на богатой американке и в 1930-х годах торговал шампанским во флоридском городке Палм-Бич. В отличие от активных участников убийства сибирского «старца», никаких книг он не писал и не желал даже говорить о своем в нем участии. В возрасте 50 лет он умер от туберкулеза в швейцарском курортном городке Давос.

Велик перечень жертв большевицкого террора по отношению ко всем, кто служил государю. Графиня Гендрикова и госпожа Шнейдер, разделившие с царской семьей заточение в Царском Селе и сибирскую ссылку, были казнены в Перми в сентябре 1918 года. Гофмаршал князь Долгоруков и генерал-адъютант Татищев исчезли приблизительно в то же время, но были обнаружены трупы, судя по некоторым признакам, принадлежавшие этим честным слугам государя[132]. Баронесса Буксгевден и Сидней Гиббс уехали из Сибири и благополучно добрались до Англии.

Бывший царский председатель Совета министров старик Горемыкин в 1918 году был схвачен в Петрограде и растерзан чернью на месте. Штюрмер и Протопопов были расстреляны большевиками. Коковцов и Сазонов эмигрировали во Францию. Родзянко, председатель последней Думы, уехал из Крыма и в 1924 году умер в Белграде. До конца его жизни русские монархисты попрекали его за то, что он способствовал свержению монархии. Пуришкевич сражался на стороне белых на юге России и умер там от тифа. Князь Львов, Милюков и Гучков перебрались во Францию, где занялись антисоветской деятельностью.

Из всех русских генералов, игравших важную роль в Первой мировой войне, лишь двое покинули родину. Это были два непримиримых противника – великий князь Николай Николаевич и бывший военный министр Сухомлинов. Алексеев и Корнилов погибли, сражаясь с большевицкими войсками, а генералы Поливанов и Брусилов перешли на сторону красных. По крайней мере, Брусилов действовал из патриотических побуждений. В условиях, когда войска союзников высадились на юге России, в Мурманске и Владивостоке, а поляки находились на подступах к Киеву и Смоленску, Брусилов заявил: «Поляки осаждают русские крепости при поддержке тех стран, которые мы спасли от верной гибели в начале войны. Всей душой я желаю успехов Красной Армии, и да поможет мне Бог!» Столь высоких чувств Сухомлинов не испытывал. Вместе с молодой женой он на парусной лодке пересек Финский залив, а затем добрался до Берлина. Прежде чем скончаться в 1926 году, бывший русский министр написал книгу воспоминаний, подобострастно посвятив ее германскому кайзеру. Вильгельм был настолько польщен, что решил посвятить Сухомлинову собственную книгу, но издатели вовремя удержали его от неразумного шага. Еще молодая, госпожа Сухомлинова не помогала своему пожилому супругу заниматься литературным трудом. Отправив его в Финляндию, пишет Вырубова, «после стольких несчастий, которые они перенесли вместе, Е. В. Сухомлинова оставила своего мужа и вышла замуж за молодого грузина. Их обоих расстреляли большевики».

После октябрьского переворота Бьюкенен и Палеолог получили новые назначения, но для них обоих годы, проведенные в прекрасном городе на Неве, были вершиной их дипломатической карьеры. Бьюкенен был направлен послом в Рим, где последние годы его жизни ему не давали покоя лица, утверждавшие, что весной и летом 1917 года он не приложил достаточных усилий к спасению русского императора и его семьи. Вернувшись в Париж, Палеолог занял важную должность в министерстве иностранных дел и был избран во Французскую академию. Умер он в августе 1944 года после освобождения любимого им Парижа от немецкой оккупации.

Оба преданных государю сановника, граф Фредерикс и граф Бенкендорф, скончались несколько лет спустя после смерти их августейшего повелителя. Бенкендорф тщательно собирал все сведения, имевшие касательство к убийству императорской семьи и исчезновению его пасынка, князя В. А. Долгорукова. Лишь окончательно убедившись, что никого из них нет в живых, граф попытался уехать за рубеж. Из-за сложностей получения визы он задержался на эстонско-советской границе и в 1921 году умер в обшарпанной больнице приграничного городка. Граф Фредерикс некоторое время жил в Петрограде, впоследствии переименованном в Ленинград. В пику новым хозяевам он разгуливал по Невскому, облачась в свой выцветший, с золотым шитьем, придворный мундир. Незадолго до смерти он получил разрешение уехать к себе на родину, в Финляндию, где и скончался в 1922 году в возрасте восьмидесяти четырех лет.