Виновата тайна - Наталья Корсакова

– Лена! – Наперерез им хрустящим целлулоидным шариком выскочил Стёпа, упакованный в прозрачную накидку с таким туго затянутым капюшоном, что остался лишь небольшой пятачок лица вокруг носа. – Как хорошо, что ты нашлась.

– В смысле? – озадачилась Ленка. – Когда это я терялась?

– Я ищу тебя, ищу, – запыхавшись, он шуршал накидкой, пытаясь развязать тесёмки капюшона. – Пойдём. Там с Машкой совсем плохо.

– Что с ней? – всполошилась Ленка. – Заболела? Врача вызвали? Да не молчи же!

– Я говорю, – он наконец справился с капюшоном и с большим облегчением содрал его с головы. – У неё из-за Васьки крыша поехала.

– Что? – Ленка растеряно глянула на Олега. – Стёпа, объясни нормально. Я ничего не понимаю.

– Короче. Пошли, сама увидишь, – и выпрыгнул под дождь.

– Я пойду, – нервно мотнула головой Ленка в сторону мальчишки. – Надо разобраться, что у них там случилось. Кинь мой зонтик на парту, ладно?

– Конечно, – Олег торопливо кивнул. – Иди. Не беспокойся.

Он заметно приуныл, видимо, у него были другие виды на эти несколько минут перед уроками. Ничего, с лёгким оттенком мстительности подумала Ленка, цепляя увёртливого Стёпу за плечо, пусть почувствует, каково это – быть брошенным посреди разговора.

Бандерлоги кучковались в углу коридора. Заметив Ленку, они не помчались навстречу, как обычно, а просто стояли и смотрели на неё в таком горестном ошеломлении, что она поняла: размеры трагедии были просто чудовищны.

– Что тут у вас? – тревожно выдохнула она– Где Маша?

Детки дружно повернулись к окну, скорбно уткнувшись взглядами в нечто очень печальное. Ленка обернулась. В крошечном простенке у окна металась растрёпанная Маша, сжимая в кулаке выдранные из кос бантики.

– Что случилось? – Ленка с трудом остановила её, пресекая попытки вырваться, и даже встряхнула немного, чтобы привести в чувство. – Маша! Замри!

Та послушно перестала дёргаться и сумрачно уткнулась взглядом в пол.

– Чего надо?

– Я тоже рада тебя видеть, – Ленка постаралась улыбнуться получезарнее. – Что происходит? Просветишь?

– Нет.

– А если попытаться?

– Зачем? Ты всё равно ничего не сможешь сделать.

– Ну ты чего? Это же я, – прошептала Ленка. – Мне можно.

Маша нехотя подняла взгляд и с минуту враждебно разглядывала Ленкино лицо и вдруг, словно признав, оттаяла, вздохнула тяжко.

– Родители Ваську в другую школу переводят.

– И всего-то? – расслабилась Ленка. Размер трагедии был явно преувеличен.

Маша сощурилась.

– Ты говоришь, как они. Почему-то считается, что только взрослые знают, что для нас хорошо. А по-моему, это произвол.

– Глобально. Но, Маш, его перевод ведь с чем-то связан. Не могли же они его просто так отсюда забрать.

– Да, – нехотя согласилась Маша. – У них там школа во дворе.

– Вот видишь. Взгляни на ситуацию с этой стороны. Ему не нужно будет рано вставать, чтобы добраться сюда.

– Да как ты не понимаешь! Мы должны быть вместе! Должны! – Она в сердцах топнула ногой и швырнула бантики на пол. – Нам нельзя расставаться. Слышишь? Нельзя!

Ленка покосилась на бандерлогов. Все как один, они горбились в отчаянии и молчали. Странно было видеть обычно резвых деток в такой противоестественной неподвижности. Вот это солидарность, восхитилась она, чужую беду переживают как свою.

Она заглянула в кабинет через стеклянную дверь. Родители Васьки, молодая пара, затянутая от шеи до пят в джинсу, сидели за одной партой и с насупленными лицами слушали Марию Михайловну. Васька, понурившись, сидел в соседнем ряду с видом ощипанного воробья, потерявшего всякую надежду на выживание.

Отговорить родителей было практически невозможно. На их лицах пропечаталось твёрдое: мы всё решили, не тратьте наше время. Оставался лишь один вариант, вычитанный у древнегреческого стратега, и Ленка решила его опробовать.

– Я сейчас поговорю с ними. Постараюсь всё исправить.

– Не получится, – замотала головой Маша, от чего полураспустившиеся косички расплелись совсем. – Мы все пытались. Даже Мария Михайловна. Они упёртые. Их ничем не прошибёшь.

– А вот это мы сейчас увидим, – Ленка решительно подошла к двери. – Бандерлоги, держите за меня кулачки.

Она постучала и, не ожидая ответа, вошла в кабинет. Родители, такие похожие друг на друга, словно брат и сестра, уставились на неё с одинаково враждебными физиономиями. Мария Михайловна же понимающе улыбнулась и кивнула, чем очень ободрила Ленку.

– Здравствуйте! – чересчур громко выпалила Ленка, вдруг разволновавшись. – Я по поводу Васи.

– Да вы что, сговорились здесь все? – Женщина раздражённо хлопнула ладонью по парте. По щедро украшенной блёстками джинсовой куртке метнулась волна искр. – Всё решено. Он переходит в другую школу. Я уже все документы собрала.

– Правильно. Полностью поддерживаю, – горячо закивала Ленка. – Давно пора было его отсюда забрать. Припозднились вы что-то.

Родители с некоторой оторопью уставились на нее.

– Знаете, – Ленка приблизилась с таинственным видом и перешла на трагический шёпот: – Здесь же учиться совершенно невозможно. Это я вам как шеф третьего «Б» заявляю. Забирайте мальчика срочно.

– Я… – Мать Васи, не успевая перестроиться на волну солидарности, щедро источаемую Ленкой, лишилась дара речи.

– Вот, – Ленка уцепила за руку Ваську и поволокла к двери. – Ни секунды здесь больше не оставайтесь. Скорее уезжайте.

– Оставьте мальчика в покое, – мужчина, сорвавшись с места, перехватил их и отнял Ваську. – И не надо нам указывать, что делать.

– Так я ж помочь хотела, – обиженно надулась Ленка и даже потёрла один глаз, намекая на пробившуюся слезу.

– Знаем мы таких помощников! – Он крепко держал сына за плечи, словно боясь, что того отберут. – Пошли, Люда, нам здесь больше нечего делать.

– Погоди, – женщина с инквизиторским блеском в глазах разглядывала Ленку. – Почему здесь так плохо?

– Ой, вы даже не представляете, – всплеснула руками Ленка, выражая полное одобрение такой глубокой заинтересованности родительницы. – Тут такие требовательные учителя. Жуть просто. Хочешь не хочешь, а в голову всё вдолбят. Никаких поблажек. И постоянно всякие конкурсы проводят, олимпиады, турниры в других городах.

Так что вы совершенно правы, что переводите Васю. В любой другой школе будет намного спокойнее, чем здесь.

Родители опять переглянулись. На их лицах отразилось острое осознание потери чего-то очень нужного.

– Скажите, – родительница стремительно обернулась к Марии Михайловне, – а что, Вася участвует в чем-нибудь?

– Конечно, – она одобрительно глянула на Ленку и вытащила из стола солидную пачку разноцветных грамот и дипломов. – Посмотрите. Вчера подвели результаты первого в этом году конкурса по математике. Сегодня будем на торжественной линейке поздравлять победителей. У Васи диплом за первое место. Кстати, мы собирались отправить его на олимпиаду в Москву.

– Даже так? – задумчиво пробормотала мамаша, поглаживая грамоту с именем сына.

– Люда, – начал было отец, но тут же умолк под красноречивым взглядом жены, стремительно прочувствовав всю глубину своей неделикатности.

– Василий, – она подошла к сыну, взяла его за руки и слегка покачала, словно играя в какую-то игру. – Три-четыре снова в ряд. Как зовётся твой отряд?

– Никак, – буркнул Васька, явно не собираясь отзываться на условные знаки.

– Ну хорошо, – мать Васи натянуто улыбнулась, пытаясь скрыть разочарование от несостоявшегося контакта. – Скажи, где бы тебе хотелось учиться? Здесь или в той школе, что рядом с домом?

– Здесь, – едва слышно выдохнул Васька.

– Да не слушайте вы его, – в ужасе тараща глаза, встряла Ленка. – Он же ничего не понимает.

– Я бы попросил вас, – холодно сверкнул взглядом в её сторону отец, – придержать своё мнение при себе.

– Так я ж на вашей стороне. Всем сердцем. Честное слово, – тихонько пробубнила Ленка и стушевалась на задний план, чтобы не помешать принятию правильного решения.

– Так, – родительница решительно хлопнула ладонью по парте и многозначительно посмотрела на мужа. – Возможно, мы не учли всех нюансов.

– Думаешь?

– Уверена.

– И? – Он вздёрнул брови.

– Оставляем.

Ленка попятилась и осторожно вышла из кабинета. Привалилась спиной к двери, обвела взглядом тоскующих бандерлогов.

– Только ни звука! – упреждающе подняла ладони. Детки окаменели и даже перестали моргать. – Васька остаётся. А теперь идите и устройте родителям овацию. По полной. Что встали? Галопом! Живо!

Бандерлоги с радостными воплями и без всякой организации, толкаясь и застревая, ломанулись в кабинет. Ленка едва успела отпрыгнуть. Они окружили Васиных родителей ликующим, орущим табунком. Те перепуганно шарахнулись в сторону, потрясённые бурным натиском, но тут же разулыбались, с удовольствием принимая рукоплескания в свою честь.