Крах всего святого - Илья В. Попов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— … призывали поддержать самозванца, смеющего называть себя королевским отпрыском, ставленником богов и законным наследником престола. А за измену лишь одно справедливое наказание, — франт замолчал и обвел толпу выпученными, как у жабы глазами. — Смерть!
Возгласы нескольких недовольных погрязли во всеобщем одобрительном реве. Может быть, кто-то недолюбливал «его величественного регента», не считал помершего Лоренса добрым или вообще чхать хотел, кто там греет задницу на троне (собственно, сам Стефан придерживался именно такого мнения), но хорошее зрелище любили все. Высокий мужчина, стоявший у дерева, где сидел Стефан, посадил своего малолетнего сына на шею, дабы тот ничего случайно не упустил, а задние ряды начали напирать на стоявших спереди, к недовольству последних. Едва франт умолк, как вперед выступил старик — достав из-за пазухи длинный пергамент, он откашлялся и забубнил:
— … Тибо Роше, его брат Джори Роше и шурин Сириль Норм… обвиняются в заговоре против короны, а точнее: оказание помощи мятежникам денежной суммой более сорока серебром каждый; подстрекательство к измене среди цеховых мастеров и подмастерьев; хуле королевского имени и отрицании законности его правления… суду были представлены доказательства… согласно словам мастера Матиу, мастера Гюстава и мастера Робера, что принесли пред судом и богами клятву говорить только правду… а также ознакомившись с расписками, подписанными рукой самого Джори Роше…
Он все говорил и говорил, запинаясь и отхаркиваясь, сбиваясь и начиная с начала. Толпа едва не уснула — признаться и Стефан начал клевать носом — когда старик, наконец, закончил свою речь словами: «… приговор — смерть всем троим через отрубание головы», и отступил назад, протирая вспотевшую голову. И вот слово вновь взял франт. Повернувшись к приговоренным, он произнес:
— Вы хотите покаяться перед смертью?! Признайте вину перед честным людом, — он обвел рукой толпу, — и быть может, вы заслужите прощение. Пускай не в этой жизни, но в следующей!
Молодой парень лишь громко всхлипывал, уткнувшись глазами в эшафот, толстяк рядом с ним обмяк, видимо потеряв сознание, а вот третий — крепкий мужик с густой бородой — попытался что-то сказать. Толпа притихла, а франт склонился над мужчиной, но вместо слов тот просто смачно харкнул ему прямо в рожу.
Стефан не мог не отдать ему должное — характер у бородатого кремень, ничего не скажешь. Хотя на плахе это уже не имеет никакого значения — храбрецы и трусы умирают одинаково, но первые куда более медленно и мучительно. Тем временем по рядам зевак прошла волна смешков и одобрительных выкриков — хотя пару мгновений назад все они жаждали увидеть, как здоровяк лишится башки (хотя думается, сейчас они хотели этого не меньше), но все же кое-какие симпатии своей дерзостью он явно заслужил. Франт вытащил из кармана платок и отошел от колодок, утирая красную и перекошенную от злобы харю. Подойдя к палачу, он шепнул ему несколько слов, на что тот ответил коротким кивком.
Жрица (Стефан не был уверен, но вроде это была та лярва, что говорила с Мелэйной) подошла к бедолагам — что-то бормоча себе под нос, она осенила каждого святым знамением, а напоследок поцеловала каждого в лоб. Закончив, девушка вскинула нос к небу и сошла с помоста, даже не взглянув ни на франта, ни на бугая в капюшоне.
Палач подошел поближе к толпе и поднял топор над головой. Стефан громко фыркнул — бугай видимо мнит себя жестким парнем. Рубить головы людям с закованными руками любой селюк сможет, посмотрел бы он на этого умника, выскочившего против какой-нибудь твари — обделался бы как миленький.
Сделав несколько шагов, палач взмахнул топором — и голова самого молодого из трех несчастных покатилась по покрытой засохшими пятнами древесине. Толпа довольно зашумела. Вторым на тот свет отправился толстяк — один удар и лысая голова упала с плеч, оставляя за собой кровавый след. Гул стал еще громче. Палач поднял топор в третий раз и — Стефан был уверен, что он сделал это нарочно — лезвие вошло лишь наполовину в шею бородача, плюнувшего во франта. Брызнула кровь, бедняга захрипел и задергался.
Парочка особо впечатлительных бабенок потеряли сознание, некоторые же, в спешке отвернувшись, рыгали на землю или на сапоги и штаны соседей, а то и свои собственные. Раздалось несколько неодобрительных криков и на эшафот полетели гнилые овощи, камни и прочий мусор. Зрелище зрелищем, но подобное уже чересчур — такое могли простить зеленому юнцу, впервые вышедшему проводить приговоренных в последний путь, но не опытному мастеру. Стефан сорвал с ближайшей ветки яблоко, куснул, и, высунув язык, запустил в сторону эшафота. К сожалению, бросок оказался так себе — яблоко даже не долетело до франта, разбившись об землю липкими кусочками.
Палач подождал несколько мгновений, взмахнул топором во второй раз и окончил жизнь несчастного. Франт смотрел за этим, не скрывая довольной ухмылки. Мерзкий типчик. Стефан не раз видал таких любителей разгребать дерьмо чужими руками — в сущности, именно на таких они трое в основном и гнули спины, очищая подлески, дороги и курганы от всякой херотени.
Стефан аккуратно слез с дерева и пошел прочь, с трудом продираясь сквозь переговаривающуюся толпу. Сцена казни немного отвлекла его от тяжелых мыслей, но теперь они снова заняли его голову. Он все еще немного злился на своих друзей, хоть и понимал, что они виноваты не больше него самого. Но казалось, их общая проблема волнует только его.
Признаться, после первой убитой твари Стефан был полон воодушевления, особенно когда они на пару с Джейми получили сотню благодарностей от того фермера (хоть и селюк, но оказался порядочным типом) а главное — весьма увесистый кошель, половину которого они спустили в таверне, добравшись до ближайшего города. Охмелевший Стефан уже представлял себе их будущее — убийство чудовищ, почести, золото и девки, так и норовящие прыгнуть к ним в постель. Может быть, потом они с Джейми даже соберут свой отряд — лихих парней, при виде которых любая образина, подвывая от ужаса, зароется поглубже в землю, а чародей притворится сельским фокусником.
А что на деле? Нет, конечно, чудищ и колдовства они получили сполна. Даже чересчур. Но вот насчет золота и почестей… Одна
