Клятва воина - Джульет МакКенна

Есть такие, кто отступил бы на поколение назад и посадил на трон императора или короля. Но что бы это дало? Как избрать такого человека? Какие качества мы хотим видеть в кандидате, чтобы доверить ему такую большую власть? Что касается меня, боюсь, тени моих предков обратились бы с петицией к Аримелин, где просили бы наслать демонов в мои сны, если я сознательно подчинюсь тирании, против которой они так долго и упорно боролись и которую в конце концов свергли. Возможно, мы должны подражать самопровозглашенным герцогам Лескара и позволить сильнейшим захватить все, что они сумеют, пока никто не осмелится бросить им вызов. Роскошные дворцы их светлостей, возможно, выглядят прекрасно теперь, когда поля сражений заросли травой, но давайте не забывать, что сами они мало чем отличаются от разбойников, предъявляющих права на лесное убежище. Так же, по локоть в крови, раздирают они щедроты Лескара, как браконьеры – тушу убитой оленихи. Я слышу, вы спрашиваете меня: неужто нам осталась лишь одна перспектива раздела и распрей, кои терзают Энсеймин? Неужто нашим сыновьям и дочерям предстоит смотреть, как наша любимая страна распадается на лоскутное одеяло мелких царьков и алчных городов, грызущихся между собой, будто помет голодных дворняжек? Клянусь молотом Мизаена, я не допущу этого и призываю всех честных людей помочь мне.

Почему мы ищем ответ за нашими пределами? Давайте искать у себя, у мудрости наших предков. Прежде чем Коррел, так называемый Миротворец, послал свои когорты, чтобы растоптать нашу землю под пятою тормалинского господства, мы были мирным и прилично управляемым народом. Наши предки знали, сколь опасно отдавать много власти в руки одного или даже нескольких человек, и правили сами, честно и справедливо, через Собрание Мужей. Все собственники могли говорить, все люди доброй воли могли работать вместе на общее благо. Никакой тиран, великий или малый, не мог задушить свободы, которые являются исконным правом всех людей. Те самые свободы, коих наши отцы вновь добились для нас, когда сбросили проржавевшую железную руку Дома Немитов. Мы сумели возродить многое из того, что было потеряно до нас. Так давайте же снова вместе войдем в Собрание Мужей и возьмем свою судьбу в наши собственные руки.

Ливак появилась только утром, когда мы с Шивом обсуждали маршрут, а Хэлис, пропуская мимо ушей повелительные указания Вилтреда, запрягала лошадь в шарабан. Утро выдалось прекрасное, в ясном голубом небе высоко белело единственное тонкое облачко.

– Что там у вас? – с ходу спросила Ливак.

– Путеводители.

Если она не хотела обсуждать свои решения, то и я не хотел. Найдя том, который показывал ближайшие отрезки Речной дороги, я развернул длинную карту.

– Их случайно не рационалист чертил, а? – с ехидцей поинтересовалась Ливак. – Если он, то вы скоро заблудитесь. Все расстояния и детали будут искажены в угоду их представлениям о порядке и равновесии.

– Нет, карты точные. – Я не собирался заглатывать ее наживку и указал на группу нарисованных деревьев с толстыми ветвями. – Что ты знаешь об этом месте, Прозайнской Пуще?

Ливак глянула поверх моей руки.

– Это где земли лорда Эдрина встречаются с владениями других лордов, Тивайса и Дарди. Они сохранили лес как охотничий заповедник.

Я постучал пальцем по реке.

– На мой вкус, она чересчур близко.

Шив кивнул.

– Убежище для оленей и кабанов отлично сгодится и лескарским беглецам. Возможно, там и не столь опасно, но лучше бы присоединиться к какой-нибудь крупной группе.

– Зима была долгая, суровая, – согласился я. Ливак показала на голубой кружок у дороги.

– Вот хорошее место, чтобы остановиться и напоить лошадей. Обычно народ собирается там, прежде чем пересечь Пущу.

– Не худо бы заодно поспрашивать об эльетиммах. Может, удастся напасть на след… – вслух размышлял я.

– Это идея, – подхватил Шив. – Надеюсь, их будет довольно легко проследить. Они должны бросаться в глаза как пугала на каладрийских огородах.

Ливак рядом со мной шевельнулась.

– Скажи-ка, Шив, каладрийцы расценивают как простое невезение необходимость отправляться за округ, где ты родня половине жителей, или это считается действительно безнравственным?

– О, и то, и другое, – весело заверил ее маг.

Ливак фыркнула, но в уголках ее губ задрожала слабая улыбка.

– А чародеи путешествуют с шиком, да? – Она пренебрежительно уставилась на маленький опрятный экипаж. – Где вы его достали?

– У Коротышки Меррика. – Хэлис хлопнула упряжную лошадь по крестцу и неуклюже забралась на сиденье.

– И что Коротышка с ним делал? Не репу же в нем возил?

– Его покойная жена была из Абрея. Дороги там куда лучше, вот она и привыкла к шикарной жизни, которая ее муженьку была не по карману, – сухо ответила бывшая наемница.

Я с облегчением увидел, что обе женщины примирительно усмехнулись.

– А работка-то хреновая, – фыркнула Ливак, ковыряя ногтем кусок отваливающейся инкрустации.

– Да кто ты такая, чтобы судить? – возмутился старик Вилтред, глядя на нее с высоты шарабана.

– Повозка – та же столярная работа, маг, только с колесами. А за свою жизнь в Ванаме я наполировала столько дорогой мебели, что могу считаться лучшим судьей деревянных изделий во всей здешней округе. – Ливак подбоченилась и, задрав голову, дерзко уставилась на него.

– В общем, Ливак, ты поедешь на лошади Вилтреда, – торопливо вмешался Шив. – Да пошевеливайтесь, пока погода держится. Если отправимся сейчас, к полудню должны выехать на большак.

Вскоре у Хэлис был полон рот хлопот с упряжной лошадью, которая определенно освободилась от того, чем ее там кормили, дабы смягчить ее норов. Вилтреду стало вовсе не до смеха, когда его чуть не опрокинули в живую изгородь, и поначалу все ехали молча. Утро медленно тянулось, но в конце концов Хэлис присмотрелась к животному и, к моему облегчению, завязался какой ни на есть разговор. Я вовсе не горел желанием ехать три сотни лиг в компании четырех человек, которые не общаются друг с другом, и меня опять мучила тоска по Айтену.

– Скорей бы уж выбраться на приличную дорогу, – заметил я, обращаясь к Ливак, когда мы преодолели особенно топкое место под пологом ранней листвы.

– Ага, – согласилась она, убеждая свою чалую обойти лужи. – Если б у нас дома кто-то позволил своей изгороди так разрастись, то платил бы изрядный штраф Купеческому Конклаву.

И неудивительно, ведь торговля – источник жизненной силы Ванама и других крупных городов-государств Энсеймина. Однако Ливак права. У мессира Д'Олбриота тоже есть управляющий дорогами, который шесть сезонов из восьми разъезжает по его землям и следит за ремонтом. Но, похоже, каладрийские лорды иначе понимают свои обязанности и только клюют носом в этом своем Парламенте, как те черные птицы, что сушат крылья по краям причалов. С другой стороны, они быстро умеют договариваться, когда заходит речь о новых налогах, вроде этого налога на очаг – еще одного способа грабить крестьян и наряжать своих дамочек в атласы.