Ты только для меня - Ульяна Николаевна Романова

то он тебя за собой потянет. И всю вину на тебя спишут! Снежана, у тебя семья! У мамы слабое здоровье, племянник. Зачем тебе это нужно? Мы предлагаем тебе помощь! Расскажи все сама, и мы гарантируем безопасность тебе и всей твоей семье!

Предложение было более чем заманчивое! Я бы с превеликим удовольствием сдала Николая самим чертям, чтобы его вечность жарили на раскаленной сковороде! Но где гарантии, что в последующем эти двое не поступят так, как сам Мельник – заставят работать на них! Коля хотя бы был знакомым злом, и я знала, чего от него ожидать!

– Дашку мою зачем обманываешь? – тихо поинтересовалась я, поднимая взор на Святослава. И когда тот равнодушно пожал плечами, скрипнула зубами, подняла подбородок и решительно произнесла: – Я говорила чистую правду! Больше мне сказать нечего! Хотите сажать – сажайте. Я ничего не знаю о Колиных делах. К тому же полагаю, это ваша личная инициатива. Иначе вы бы не кружили вокруг меня так долго, а просто пригласили на допрос. Отсюда вопрос, мальчики: как вы собираетесь гарантировать мне и моей семье безопасность? Или вы гарантируете безопасность от вас? – язвительно поинтересовалась я.

– Дура! – припечатал Виктор, отходя на шаг.

Внимательно рассмотрев выражение их лиц, я поняла, что оказалась права!

– Мой номер у тебя есть, звони в любое время, – вздохнул Святослав, и оба без слов покинули мою жилплощадь, аккуратно прикрыв за собой дверь.

А я просто растеклась по стенке, обняв себя руками. Я не сомневалась, что поступила правильно, ни единой секунды. Святослав наглядно доказал, что люди для них разменные монеты. И я не войду в разряд исключений.

Медленно поднялась с пола и сняла верхнюю одежду, желая зарыться поглубже под одеяло. Прошла в ванную и умылась холодной водой, не глядя на свое отражение. Медленно и лениво навела в комнате порядок, сменив старое постельное и тут же бросив его в стиральную машину. Постелила новое и прямо в одежде улеглась на подушку. И тут в дверь постучали…

Испугавшись, что «двое из ларца» вернулись, осторожно посмотрела в глазок. На пороге стоял Дэн. Распахнула дверь, почему-то краснея. Дэн улыбнулся краешком губ, но в глазах его горел огонь.

– Входи, – предложила я.

Повторять просьбу дважды не пришлось. Дэн легко переступил порог, а мне мгновенно стало нечем дышать. Его бешеная мужская энергетика мгновенно завоевала все пространство, и моя маленькая квартира стала казаться совсем крохотной.

Дэн пробуравил меня внимательным взглядом, а когда наши глаза встретились, грозно нахмурился:

– Снежинка, у тебя Бабайка под кроватью живет? Какого хрена ты всегда такая напуганная?

Он протянул руку, положил ладонь на скулу и погладил щеку большим пальцем. От его прикосновения по коже побежали мурашки. Но Дэн все испортил.

– Я задал вопрос, – жестко поинтересовался он.

Помедлив несколько секунд, я закинула руки ему на плечи, приблизилась и, встав на носочки, чтобы наши губы были на одном уровне, прошептала:

– Поцелуй меня…

Я не успела опомниться, как моментально была снесена бешеным ураганом по имени Дэн. Он завладел моими губами, одновременно приподнимая за бедра, с силой сжал и понес в комнату.

На мгновение разорвав поцелуй, Дэн огляделся по сторонам и опустил меня на постель, накрывая своим телом. Оперся на локоть, нависая надо мной, и посмотрел в лицо диким взглядом, от которого внутренности начали плавиться.

– Хочу тебя, – прорычал он, подаваясь бедрами вперед. – Пиздец как хочу!

И не медля ни секунды, впился в шею поцелуем, тут же прикусывая зубами чувствительное местечко. Остроту ощущениям добавляла трехдневная колючая щетина. Я повернулась, обхватывая ладонью его шею, притягивая еще ближе. Дэн снова прошелся языком от ключицы до мочки уха, затем приподнялся и стянул свитер через голову.

Я громко сглотнула, разглядывая идеально вылепленную фигуру: широкую мускулистую грудь, сильные руки, покрытые татуировками, идеальный пресс с кубиками… и шрамы. На животе, на груди. Бледно-розовые, сглаженные от времени, но от этого не менее жуткие. Сердце сжалось, когда я вспомнила его сухое «служил». Наверное, правильнее было бы сказать «воевал».

В груди снова начал разрастаться страх. Нет, крови и шрамов я не боялась. Всю жизнь мечтала быть хирургом, но обучение в медицинском стоило слишком дорого, а на экономический я попала на грант. И училась на отлично, чтобы заработать стипендию и хоть как-то семье помочь…

А за Дэна испугалась… За то, что ему пережить пришлось.

– Блядь, – перехватив мой взгляд, зло выругался Дэн, – меня заебал этот страх на твоем лице.

Он склонился ко мне так близко, что жар его тела испепелял, а член в полной боевой готовности чувствовался даже сквозь ткань джинсов.

– Расскажи мне, – потребовал он, – расскажи, кто, блядь, тебя пугает! Я разгребу!

Дэн говорил жестко, давя своей силой и одновременно стягивая с меня блузку, а затем и лифчик. Голодным взглядом прошелся по обнаженной груди и, тут же наклонившись, захватил в плен сосок, втянув в рот и поигрывая языком.

Я громко застонала и выгнулась, прижимая его голову еще ближе. Его касания жаром отдавались во всем теле. Рукой он обхватил вторую грудь, поигрывая соском большим пальцем в унисон с языком. Меня заколотило, в глазах потемнело от нереальных ощущений. Я нетерпеливо заерзала бедрами, приподнимая их навстречу Дэну.

Он оторвался от моей груди, встал, быстро снял с себя джинсы вместе с боксерами, стянул с меня брюки и трусики, скинул всю одежду в кучу и встал напротив.

Чувствуя неловкость, я попыталась прикрыться руками.

– Тшшш, – тут же отреагировал Дэн, – руки убери.

Не посмела ослушаться. Выполнила требуемое, жадно рассматривая его сильное поджарое тело опасного хищника.

– Предохраняешься? – сглотнув, прохрипел Дэн.

Отрицательно покачала головой. Слишком долго секса не было, так какой смысл?

Дэн вздохнул и достал из заднего кармана джинсов пачку презервативов. Кинул их на постель рядом со мной. А потом снова накрыл мое тело своим, потираясь членом о клитор. Я заерзала и сама потянулась к его губам, но Дэн обхватил меня за талию, приподнял и перетащил к стене. Заставил опереться на нее и надавил на поясницу, вынуждая прогнуться. Сжал ладонью шею и прошелся языком по позвоночнику, выцеловывая узоры на каждом позвонке, а свободной рукой сдавливая и теребя сосок двумя пальцами. Я выгнулась еще сильнее и закатила глаза от прострелившего удовольствия.

– Пожалуйста… – взмолилась, – не могу больше!

Дэн довольно зарычал, но выполнять просьбу не торопился. Наоборот, он растягивал удовольствие, доводя меня до беспамятства. А когда его рука с шеи переместилась на клитор, находя чувствительную точку, то я взвилась и громко закричала.

Его пальцы действовали опытно