Под тем же солнцем - Ася Филатова

— Я просто ничего не поняла, — честно призналась Арина, пожав плечами, — попроще можно это как-то сформулировать? А то мой голова нихт…

В этот момент официантка поставила на столик их заказ.

Ярослав поджал губы, подождал, пока девушка отойдет и, отпив кофе, произнес:

— Ээм… ну скажем, группа неких единомышленников ищет рецепт включения памяти по заказу. И предполагает, что некто может что-то об этом знать. Так понятнее?

Арина выглядела совершенно сбитой с толку.

— Слова, в общем, понятны… Я одного не пойму, какой им прок от всего этого?

— Резоны у каждого свои. Одни охотятся за тайными знаниями, давно утерянными, или же за сокровищами более осязаемыми, как, например, древние клады. А иных прочих может интересовать поиск и «включение» памяти таких неоднозначных персоналий, как Гай Юлий Цезарь, Калигула, Наполеон, Распутин, Ленин, Гитлер, наконец… И так далее, насколько хватит фантазии.

Представив себе заново рожденных лидеров далекого и недалекого прошлого, Арина почувствовала, как на затылке поднимаются дыбом волосы.

— Но… этого же нельзя делать!

— Конечно. Это нарушение мировой гармонии и считается преступлением. Поэтому некоторых «выключают» принудительно.

— Э… прям совсем… «выключают»??

— А это уже как получается.

— Так кто же этим занимается?

— Есть такие люди. Не углубляйся в эту тему, просто поверь на слово.

Арина снова замолчала, пытаясь унять сумбур в голове.

— А это прям организация такая? По выслеживанию помнящих?

— Вроде того. Это группа людей. Существуют они очень давно, и на протяжении всего времени преследовали самые разные цели… И вот тебе еще одна причина, по которой их интересуют случаи возвращения памяти.

Ярослав помолчал, как будто подбирая слова. Брови его ненадолго сошлись на переносице.

— Самое древнее чувство на земле — это, как ни грустно, вовсе не любовь. Это страх. И самый основной, главный страх всех времен — это страх смерти. Страх небытия. Отсутствия продолжения земного существования. Кому-то в борьбе со страхом помогает вера. Кому-то — любознательность, научное или простое обывательское человеческое любопытство — что же там, за чертой. А кому-то не помогает ничего. Кого-то страх смерти пожирает всю жизнь, затаиваясь на время и снова прорастая, в каждой тени, в каждом заходе солнца и увядающем цветке такие люди видят зловещие предзнаменования и напоминание о грядущей неизбежности. Для подобных людей доказательства того, что происходит с нами, — самое настоящее лекарство от этого животного страха. Бесконечность перевоплощений. Там что-то есть и так далее, в подобном роде.

Арина медленно кивала.

— И для подтверждения этой гипотезы им нужны такие, как мы?..

— Да.

Арина помолчала, переваривая.

— А есть у них отличительные черты?

— А как же.

— Неужели, татуировки?

— Абсолютная беспринципность и крайняя неразборчивость при выборе средств для достижения цели. Вот такие у них отличительные черты.

Ярослав попросил официантку принести еще кофе, Арина жестом отказалась от продолжения банкета. Чая она выпила достаточно, кусок пирога как раз устраивался в ее желудке, чему очень мешала напряженная умственная деятельность.

— Ну хорошо. Есть организация, и Бог бы с ними. Какая тут связь с гипнотизерами?

— Прямая. Каким-то образом же они находят помнящих. Теперь понятнее?

У Арины похолодело внутри.

— Ты хочешь сказать, что экстрасенсы сдают этих самых помнящих кому следует?

— Именно. Добровольно или независимо от собственной воли.

Арина надолго замолчала. Какой ужас… Получается, в офисе могла стоять камера, или жучок или еще бог весть какая аппаратура, и кто-то неведомый потирал свои ручонки, слушая Аринино бормотание? Да бред, вдруг качнуло Арину. Ну просто совершеннейшая фигня, прямо скажем. Зачем этому кому-то одна отдельно взятая Арина? Посадить в банку и наблюдать, какой еще фортель выкинет ее многослойная память?.. Какой с нее толк? Высказывать свои сомнения Ярославу Арина не посчитала нужным и постепенно убедила себя, что одна ее память не стоит таких усилий, и реальных причин для беспокойства нет. Ну, мерещатся ей какие-то индейцы. Ну, сны видит, и что? С кем не бывает… На «науатле» заговорила под гипнозом, вот это, конечно, фокус… Но тоже, если разобраться, ничего особенного. Может, это и не ацтекский язык был, а ничего не значащее буквообразование. И у нее просто с головой не в порядке… Слишком много сложностей и полное непонимание конечной цели. Сделав выводы, Арина немного успокоилась и залпом допила остывший чай. Ярослав вскинул брови:

— Домой?

— Да я могу на метро, — привычно попыталась откреститься Арина, прекрасно понимая, что за этим последует.

Ярослав закатил глаза и, взяв Арину за локоть, подтолкнул к стеклянным дверям.

Около Арининого дома молодые люди еще некоторое время сидели в машине, продолжая разговаривать и обсуждать, когда посетить Исторический музей с целью проверить одну из теорий активации воспоминаний. На этом очень настаивала Арина, Ярослав счел возможным согласиться и сопроводить девушку. Дело стало за датой.

— У меня с утра нет первой пары, могу пожертвовать сном.

Ярослав задумчиво смотрел в телефон.

— Не стоит. Завтра с утра я не смогу, у меня лекция… вечер тоже занят. Давай в пятницу, в четыре. Правда, пробки будут несусветные…

— Ты преподаешь? — Арина поперхнулась от удивления, — и что творится на твоих лекциях?

— В каком смысле? — не понял Ярослав.

Арина покачала головой и весело фыркнула.

— Бедные студентки, наверное, каждый раз близки к обморочному состоянию.

Ярослав повел бровью и снова уткнулся в телефон.

— Я довольно строгий преподаватель. Иллюзии у юных инфант развеиваются ближе к зачетной сессии. Обмороков, правда, не было, но рыдать рыдают.

О мощном потоке любовных писем, которыми обычно в первый семестр заваливают прекрасного преподавателя, Ярослав скромно умолчал. Арина же явно развеселилась, представив Ярослава в аудитории, битком набитой представительницами прекрасного пола. Стопроцентная посещаемость. Наверняка многие забывают принести ручку и тетрадку. Исторический музей в итоге задвинули на пятницу, на том и расстались.

— Мать, а ты хоть представляешь, с кем общается наша дочь? — задумчиво спросил Владимир Александрович, наблюдая из окна, как Арина вылезает из дорогого блестящего автомобиля. — Я имею в виду потенциальных кавалеров.

Елена Васильевна оторвалась от теста и внимательно посмотрела на мужа.