Отбор драконов для серой мышки (СИ) - Миленина Лидия

— действует на наивных девушек, неспособных анализировать ситуацию. И лишь до той поры, пока они на это не способны, — сказал Байдор.

А я брезгливо поглядела на букет и, наконец, отбросила его в сторону. Одновременно кинула злой взгляд на Байдор. «Наивных девушек. неспособных.» — да чтоб тебя самого кто-нибудь приворожил, принц ты проклятый!

Так все хорошо было, пока ты не пришел. Вообще все было хорошо, пока ты не прискакал на своем коне во двор нашего замка!

К тому же мне отчаянно хотелось верить Бамару, что он не использовал зелье. При этом тут же возникало подозрение, что это мое нежелание - всего лишь остаточное действие приворотного зелья. Запуталась! Запуталась до слез растерянности, которые я отчаянно сдерживала.

А вот мышь внутри сидела и открыто плакала. Впрочем, я не имею права выпустить ее на волю сейчас. Пусть ревет. А принцесса воздержится от этого, чего бы ей это не стоило.

— Так есть способ проверить, говорит ли Бамар правду!? — твердо обратилась я к Байдору.

— Есть, — неожиданно ответил вместо принца сам Бамар. — Я готов открыть разум принцу. Он прав, что ситуация опасная. Кто-то хотел приворожить тебя, принцесса, ко мне. Неизвестно с какой целью. Я купил этот букет у хранителя вашей цветочной оранжереи. Он при мне срезал цветы. Больше никто, кроме меня и его к букету не прикасался. Вероятно, уже сейчас нужно арестовать и допросить этого «хранителя». Других подозреваемых я пока не вижу. Принц, ты примешь мое предложение?

— Что же, я с радостью загляну в твою память, — ответил Байдор.

Внутренне я поблагодарила Бамара. Открыть свой разум другому дракону - знак большого доверия. Процедура неприятная, ведь никто не хочет показывать другим свои тайные мысли и воспоминания. К тому же, это противно чисто физически - словно кто-то иголками ковыряется у тебя в голове. И коричневый готов пойти на это, чтобы доказать свою невиновность. Оправдаться передо мной.

А еще... он не стал акцентировать внимание на том, что не может предложить «сканирование» мне, на том, что я еще бескрыла и не владею ментальными свойствами.

А еще.

Если Бамар чист, то против меня зреет настоящий заговор! Байдор прав! Поганый принц прав, и мне грозит какая-то опасность?!

Стало не по себе, и я шагнула ближе к Грише. Он ободряюще положил руку мне на плечо.

...А между принцем и Бамаром все было кончено через минуту, не дольше. Они напряженно смотрели в глаза друг другу, и Бамар морщился, словно бы от зубной боли.

Потом оба отвели взгляды.

— Коричневый чист, — задумчиво произнес Байдор, а у меня внутри все расправилось от облегчения.

Бамар хороший! Я все же нравлюсь ему, и он не использует нечестных методов, чтобы завоевать меня. В тот же миг холодные мурашки пробежали по спине. Бамар-то чист. А вот кто-то - не чист. Заговор есть. Кто-то действительно ведет тайную игру, непонятно на что направленную. Все это по-настоящему!

— .И он прав! — голос Байдор вырвал меня из ощущений и размышлений. — Тебе следует немедленно распорядиться, чтобы арестовали и допросили смотрителя оранжереи! Зови стражу, принцесса! Бамар верно сказал - у меня самого, к сожалению, нет здесь таких привилегий.

— Стража! — громко крикнула я. Разумеется, преданные драконы поспешили явиться. Я нашла в себе силы объяснить ситуацию и распорядилась арестовать смотрителя оранжереи. Принц заключил букет в силовой кокон и добавил от себя, что «улика» пока останется в него. Вероятно, ее придется предоставить Правителю, ведь речь идет о благополучии его дочери. Я согласилась.

Когда стража ушла, повисла тишина. Опять зазвенело напряжение.

Потом Байдор вдруг серьезно поглядел на Бамара:

— Приношу свои извинения, коричневый. Но, думаю, ты на моем месте поступил бы также.

— Принимаю твои извинения, принц, — чуть склонил голову Бамар. — Возможно, на твоем месте я был бы. еще менее сдержан. Однако. Теперь мы знаем, что я не плету интриги, чтобы завоевать принцессу Алису, но. мы не знаем, что движет тобой, принц. Я тоже считаю своим долгом позаботиться о безопасности принцессы. Я полагаю, что и ты должен открыть свой разум мне, чтобы доказать чистоту своих намерений.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

А вот это уже почти оскорбление, подумалось мне. Одно дело, когда принц лезет в голову простому дракону. И совсем другое - когда простой дракон подозревает принца и предлагает ему пройти унизительную процедуру ментальной проверки.

Что ответит Байдор?! И не пора ли мне остановить все эти игры?!

Например - позвать папочку.

Глава 12

Хотела уже издать свой мысленный зов, но что-то меня остановило. Какое-то острое, резкое чувство. И оно явно было связано с Байдором. Словно от него исходил импульс: не делай этого, пожалуйста.

В конечном счете, я испытывала к нему определенную благодарность. Черный дракон наделен отвратительным характером, он страшно меня бесит, но все же... все же это он защитил меня от приворота, он что-то знает и готов предупредить меня.

Байдор же скрестил руки на груди и совершенно спокойно посмотрел на Бамара в ответ на наглое заявление коричневого.

— Думаю, я пошел бы на это, коричневый Бамар, — сказал он с легкой - и, как мне показалось, чуть горькой усмешкой. — Но увы. Я не могу открыть тебе свой разум. И никому другому тоже. Так или иначе я представлю здесь Эребеар, и Правитель Эребеара поставил на меня ментальную защиту, которую не могу снять даже я. Согласись, закономерное решение.

Я заметила, что Байдор не назвал своего отца ни «отцом», ни Суралом. Так официально. «Правитель Эребеара». Хм. Возможно мой папочка прав - Байдора связывают с отцом не самые лучшие отношения. Холодные - как минимум!

— И как мы можем верить тебе? — с сомнением спросил Бамар, тоже сложив руки на груди.

— Никак, — усмехнулся Байдор. — Я понимаю твои сомнения. Но не могу предложить ничего утешительного. Ведь моему слову ты вряд ли поверишь.

— И все же - я попробую, — неожиданно пошел на мировую Бамар. А я мысленно поблагодарила его. Все же он был и остается моей «коричневой прелестью». Разумный, вежливый, приятный. Ему и приворотное зелье не нужно, чтобы нравиться мне. — Не вижу другого выхода сейчас. Хотелось бы только узнать, почему ты вдруг решил, что принцессе может что-то угрожать. Подробно, не упуская ни одной детали.

— А вот об этом, — Байдор обернулся к нам с Гришей — я все же хотел бы говорить в другом, более уединенном месте, где смогу незаметно поставить полную звуковую и зрительную защиту. Принцесса, кстати, обещала мне аудиенцию.

— Я не давала таких обещаний! — вмешалась я. Опять создавалось впечатление, что меня тут нет, а эти драконы-самцы решают все за меня. — И я полагаю, что нам следует проинформировать обо всем моего отца. Если опасность грозит принцессе Эреамора, то она может грозить и всему государству. В любом случае отец узнает обо всем, что произошло здесь, когда начнется разбирательство со смотрителем оранжереи. Он будет крайне недоволен, что мы не сообщили ему обо всем сразу. Любой из вас может после этого вылететь с отбора, и я не ручаюсь, что смогу уговорить его оставить вас. Эреамором все еще правит Эргон, даже на моем отборе его слово - закон.

— И все же. — Байдор задумчиво покатал языком во рту, явно отчасти признавая верность моих слов, — Я хотел бы по возможности пока обойтись без вмешательства Правителя. Когда я объясню - ты, Алиса, поймешь, почему .

— Без вмешательства Правителя?! — раздался подобный грому голос, из-за поворота дорожки беззвучно вышел мой отец.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В глазах его горели одновременно гнев и веселое лукавство.

Господи, подумала я. Даже на фоне двух молодых драконов мой отец был лучше всех! Его руки тоже были сложены на груди, мощная фигура дышала силой, а твердое лицо казалось загадочно-прекрасным и очень мужественным в свете двух лун.

А еще - хороший контроль эмоций, непревзойденный ум. внутреннее великодушие. Лучше никого не было и нет. Как мне выбирать мужчину, если никто не сравнится с моим отцом? Вот как!?