Свадьба мертвецов - Генри Бернс

— Ладно, — наконец кивнул он, — Иди в столовую, сейчас принесут.

Конан двинулся сквозь кухонный чад в направлении, указанном старшим поваром. Обходя огромную раскаленную жаровню, он едва не столкнулся со слугой, еле тащившим большой медный котел, из-под крышки которого вырывались клубы пара. Отскочив в сторону, чтобы не ошпариться, Конан успел лишь мельком взглянуть на работника, тотчас исчезнувшего в пелене дыма и пара, но киммерийцу показалось, что он уже видел его раньше, и хотя лица разглядеть не удалось, во всем облике слуги было что-то неуловимо знакомое.

Конан пошел дальше и вскоре увидел распахнутую дверь, ведущую в столовую. Войдя в полутемное помещение, он тут же узнал комнату, в которой вчера вечером сидели слуги, так и не догадавшиеся, откуда к ним на стол свалилась золотая монета.

Конан уселся на грубо сколоченную скамью и стал ждать. Вскоре один за другим вошли четверо слуг, каждый из которых нес по огромному подносу, уставленному яствами и напитками. Старший повар Булдар явно переусердствовал, выполняя приказ хозяина, — еды Конану принесли столько, что один он бы и до вечера не управился.

— Кром! Жаль, что малыша Бали здесь нет! — сказал Конан, приступая к трапезе.

— Почему это нет? — раздался из-под стола знакомый голос. — Я всегда там, где надо!

Малыш вылез из-под стола, забрался Конану на колени и окинул стол придирчивым взглядом.

— Ты как здесь оказался? — шепотом спросил киммериец, — Тебя же могут застукать!

— Не успеют, — с набитым ртом пробурчал Бали, приступивший к поглощению блюд. — Тут и так еды на один зуб, а еще с тобой придется делиться!

— Да уж сделай одолжение, поделись, приятель, — усмехнулся киммериец. — У меня сегодня будет тяжелый день.

— Быстро разделавшись с большей частью кушаний, карлик великодушно уступил Конану остатки и, выпив кувшин вина, спрыгнул на пол.

— А попал я сюда вот как, — повеселев, сказал малыш. — В стене кладовой, где я сидел, есть дыра, заставленная ящиками. Наверное, слуги, вытащив несколько кирпичей, сделали себе лазейку, чтобы воровать съестное. Я пролез через эту нору и оказался в комнате для слуг. Там никого не было — должно быть, они сегодня с утра носятся по всему дому как угорелые. Потом я пробрался сюда, надеясь, что стяну что-нибудь на кухне, и вдруг слышу — кто-то идет. Я спрятался под стол и стал ждать, что будет дальше. Остальное ты знаешь.

— Да уж, — вздохнул Конан, глядя на оставленные ему крохи. — Ну ладно, Бали, дуй назад. Вокруг полно народа, сам знаешь, если тебя кто-нибудь заметит, дело будет плохо. Залезай в сундук и жди, пока я не выясню, какую ловушку приготовил нам Корхас.

Бали Маракуда кивнул и скрылся за одной из дверей, а Конан закончил завтракать и поднялся из-за стола. Но не успел он дойти до кухни, как навстречу ему выплыл старший повар Булдар, на лоснящейся физиономии которого застыла презрительная усмешка.

— Ну что, справился с приказом хозяина? — ехидно спросил он. — Все попробовал?

— Конечно, — ответил Конан. — Если только ты что-нибудь не утаил от меня.

Продолжая ухмыляться, Булдар посмотрел на стол и, увидев, что там не осталось ни крошки, разинул рот и захлопал глазами.

— Все в порядке, — усмехнулся Конан, снисходительно похлопав повара по плечу. — Так и доложу хозяину!

Теперь Булдар глядел на киммерийца с уважением.

— Если хочешь, я велю принести еще, — предложил он.

— Нет, спасибо, — ответил Конан. — У меня еще много дел.

Он вышел из столовой в коридор, который по случаю торжества был ярко освещен, и увидел Грула, неторопливо шедшего ему навстречу.

— А почему ты не работаешь? — сурово спросил Конан.

— Я работаю, — возразил старший слуга. — Слежу, чтобы здесь не шатались посторонние.

— Понятно, — усмехнулся киммериец. — Ну хорошо, следи, не то хозяин тебе башку оторвет.

Оставив злобно шипящего ему вслед Грула, Конан миновал кладовые, свернул к лестнице, прошел по коридору и очутился в просторном зале, где велись последние приготовления к приему гостей. Слуги, одетые в парадную форму — в ярких жилетах и с круглыми шапочками на головах, — бестолково суетились, выискивая, что бы еще передвинуть или переложить.

Приметив рябого парня с глуповатым лицом, который, сидя на большом глиняном горшке, задумчиво ковырял в носу, Конан навис над лентяем грозной тучей.

— Ты что это бездельничаешь, ослиная башка? — спросил он сурово.

Парень нехотя прервал любимое занятие.

— Так уже больше нечего делать, — зевнув, пояснил он.

Как это нечего? — нахмурился Конан. — Дел еще по горло! Ты на чем сидел?

— На горшке, — равнодушно ответил парень.

— А разве здесь горшку место? — возмутился киммериец. — Вдруг кто-нибудь из гостей о него споткнется?

— И чего? — тупо спросил парень.

— А то, что этот горшок должен стоять в кладовой, а не здесь на видном месте. Ну-ка живо тащи его туда! — приказал Конан.

Рябой взял злосчастную посудину и поплелся по коридору, а киммериец двинулся за ним. Дойдя до кладовых, слуга остановился и, поставив горшок на пол, вновь принялся задумчиво ковырять в носу.

— Я что тебе велел? Поставить его в кладовую! — рявкнул Конан, подойдя к парню. — В эту!

Киммериец открыл тяжелый засов. Парень покорно поднял горшок и поставил его в угол каморки. Он уже повернулся, чтобы выйти из кладовой, но Конан остановил его.

— А почему здесь этот ящик? — недовольно спросил он и, подойдя к зеленому сундуку, похлопал рукой по обитой железом крышке. — Какой тупорылый болван притащил его сюда? Ты хоть знаешь, что в нем?

— Нет, — зевнув, ответил парень.

— В нем благовония для покоев молодых в первую брачную ночь. И мази, которыми они будут натирать свои тела, прежде чем устремиться друг к другу в объятия.

— А-а… — с глупой улыбкой протянул слуга.

— Закрой рот и бери сундук! — приказал Конан. — Хозяин голову тебе оторвет, если узнает, что благовониями решили пропитать кладовую с хламом, а не брачное ложе.

— Куда нести? — спросил парень, выйдя с сундуком из кладовой.

— Я покажу. — Конан закрыл дверь и направился в сторону кухни. — Иди за мной!

Он вышел в знакомый коридор, миновал столовую для слуг и кухню и остановился, указывая рябому парню путь вперед.

— Иди прямо, потом повернешь направо, — негромко произнес Конан. — А там уже иди до конца. Пока не упрешься в стену.

— И чего? — хлопал глазами слуга.

— Да ничего. Поставь его там и бегом назад.

Шмыгнув носом, парень пошел, куда послали, а Конан притаился за выступом и стал наблюдать.