Птичка певчая - Решад Гюнтекин

— Мерси.

— Как ты загорела, Феридэ. Вся в пятнах.

— Это от солнца…

Тут вмешалась Мюжгян:

— Ты сам в пятнах, Кямран.

Я не выдержала.

— Кто знает, может, он без зонтика гулял в лунные ночи…

Мы рассмеялись и пошли.

Через минуту тётушка Айше и Мюжгян взяли моего кузена под руки. Соседки, которым было далеко за сорок, но которые, видимо, считали себя ещё за женщин, а Кямрана уже за мужчину, шли чуть поодаль.

Я с детьми шагала впереди, но всё время прислушивалась к тому, что говорили за моей спиной. Кямран рассказывал моей тётке и Мюжгян, каким ветром его сюда занесло.

— Этим летом я так затосковал в Стамбуле! Трудно даже передать…

Я гневно топнула ногой о землю и подумала: «Конечно, затоскуешь… Упустил свою счастливую вдовушку на чужбину!..»

Между тем Кямран продолжал:

— Два дня тому назад — это было пятнадцатого числа — мы с компанией друзей поднялись ночью на гору Алемдаг. Ночь была неповторимая. Но, знаете, я не переношу утомительных развлечений. Под утро, никому ничего не сказав, я спустился один в город. Словом, мне было как-то не по себе, я заскучал и решил, что неплохо бы на несколько дней уехать из Стамбула. Но куда поедешь? В Ялова? Ещё не сезон. В Бурсе сейчас адское пекло. И вдруг я вспомнил про Текирдаг. К тому же мне так захотелось вас увидеть!

В этот вечер тётка с мужем до позднего часа не отпускали Кямрана из сада. Мюжгян тоже не отходила от них ни на шаг, хотя едва стояла на ногах от усталости.

Я же старалась всё время держаться в стороне, часто убегала в дом или пряталась в глубине сада.

Не помню, зачем мне вдруг понадобилось подойти к ним. Кямран обиженно сказал:

— Вижу, гостю здесь отказывают во внимании.

Я засмеялась и пожала плечами:

— Ведь говорят: «Гость гостя не терпит».

Мюжгян хватала меня за руку, дёргала за подол платья, словно желая остановить. Но я всё-таки вырвалась и направилась к дому, заявив, что хочу спать.

Когда поздно ночью Мюжгян пришла в нашу комнату, я еще не спала. Она присела на край постели, заглянула мне в лицо. Чтобы не рассмеяться, я повернулась на другой бок и принялась храпеть, Мюжгян заставила меня поднять голову с подушки.

— Нечего притворяться!

— Клянусь, я спала, — ответила я, тараща на неё глаза.

Мы обе не удержались и захохотали.

Мюжгян потрепала меня по щеке.

— Моё предположение подтвердилось, — сказала она.

Я рывком выпрямилась и села на кровати, отчего пружины зазвенели.

— Что ты хочешь сказать?

Мюжгян испугалась.

— Ничего, ничего, — сказала она, улыбаясь. — Только, ради аллаха, не надо меня душить. Я умираю от усталости.

Она потушила лампу и легла в постель.

Через несколько минут я всё же подошла к ней, обняла её и прижала к груди. Но бедняжка уже спала.

— Не надо, Феридэ… — попросила она, не открывая глаз.

— Хорошо, — сказала я. — Только ты должна знать… Пока я не скажу тебе — всё равно не засну.

И хоть в комнате было темно и Мюжгян лежала с зарытыми глазами, я уткнулась лицом в её волосы и зашептала на ухо:

— У тебя в голове безумные мысли. Я понимаю… Но если ты хоть что-нибудь ему скажешь, я схвачу тебя и вместе с тобой брошусь в море…

— Хорошо… хорошо… — пробормотала Мюжгян. — Что тебе надо? — И опять моментально заснула, хотя я продолжала тихонько трясти её.

Приезд Кямрана действительно испортил мне настроение. Я испытывала к нему смешанное чувство гнева, страха и отвращения. Это чувство росло с каждым днём. Когда мы оставались с кузеном наедине, я без всякой причины грубила ему, старалась поскорее убежать.

К счастью, Азиз-бей, муж тётки, полностью завладел гостем. Он без конца приглашал в дом приятелей, знакомил их с Кямраном, почти каждый день увозил его в экипаже на длительные прогулки или в гости к кому-нибудь из местных богачей.

Однажды утром я столкнулась с кузеном на лестнице. Кямран опять собирался отправиться куда-то в гости. Он загородил мне дорогу, потом, глянув по сторонам, словно желая убедиться, что никто не услышит, сказал:

— Я умру от столь чрезмерного гостеприимства, Феридэ.

Я прикинула, что не сумею проскользнуть между ним и лестничной решёткой, не прижавшись к нему.

— Разве это плохо? — сказала я. — Вас каждый день катают, развлекают.

Кямран иронически-грустно улыбнулся и закатил глаза:

— «Гость гостя не терпит». Но вспомни старое правило: гость на гостя хозяину наговаривает. Смотри, и я скажу что-нибудь…

Кямран почему-то рассердился на мои слова, сказанные вечером в день его приезда: «Гость гостя не терпит». Он без конца напоминал мне об этом, стараясь тоже меня поддеть.

— Хорошо, — сказала я. — Но, по-моему, жаловаться вам не на что. Каждый день вы знакомитесь с новыми местами, с новыми людьми…

Кямран снова поморщился.

— Разве люди, которых я вижу, могут развлечь?

Я не удержалась и спросила:

— Где же нашим бедным родственникам сыскать других?

Кямран понял, на кого я намекаю. Он сделал шаг и, протянув ко мне руки, взволнованно сказал:

— Феридэ!..

Но руки его так и повисли в воздухе. Я шмыгнула в узкое пространство, между ним и лестничной решёткой, и, прыгая через две ступеньки и напевая какую-то песню, убежала в сад.

Всё-таки Мюжгян выдала меня.

Однажды утром мы прогуливались по обрыву у берега моря. Ночью прошёл дождь, и в воздухе была разлита приятная осенняя свежесть. Бесформенное облако, клубившееся, как туман или дым, закрывало солнце, и тогда на неподвижной глади моря дрожали светлые блики.

Вдали неподвижно, как тени, стояли две-три рыбачьих лодки с повисшими парусами.

Вдруг я увидела, что по дороге идёт Кямран, неизвестно каким образом оказавшийся в этот день свободным.

Мюжгян сидела на корне большого дерева лицом к берегу и не заметила кузена. Я тоже сделала вид, будто не замечаю его, и повернулась к морю. Я не видела Кямрана, не слышала его шагов, но чувствовала, что он идёт в нашу сторону. Подбородок мой мелко задрожал.

— В чём дело? — спросила Мюжгян. — Почему ты примолкла?

Она обернулась. В нескольких шагах от нас стоял Кямран.

Было ясно, что нам не избежать разговора.

Кузен шутливо обратился к Мюжгян:

— Вы и сегодня не забыли зонтик?

— Да, ведь и сегодня может пойти дождь, — засмеялась Мюжгян.

Кямран говорил, что ему очень нравится сегодняшняя погода, похожая на его задумчивый и нерешительный характер. Мюжгян, слушая его слова, развлекалась тем, что открывала и закрывала зонтик.