Грань Теней - Марина Суржевская

Следом поднялась Ксеня, зато мы с Данилой валялись дольше всех, раскинув ноги и руки и рассматривая быстро темнеющее небо. Но совесть мучила, и вздохнув, я тоже поднялась, отряхнула, как смогла платье, и пошла помогать.

Лошадки, освобожденные от пут, радостно хрупали сено и жадно тянули воду. Мы тоже скупо умылись водой из бурдюков, стараясь не расплескивать понапрасну.

Ночь стремительно опускалась на землю, а с востока потянуло сыростью. Там собирались грозовые тучи. Я потянулась к ним, пытаясь отогнать, но ничего не получилось. Сила Черты все еще забирала магию.

Эххо ворочался у ног, и я отпустила его на волю. Воздушный зверь сорвался с места, взметнув мне волосы и вихрем помчался вдоль скал.

Мы с Ксеней кинулись собирать сухой хворост и стаскивать его под скалистый навес, тревожно поглядывая на тучи, в которых уже видны были синие всполохи.

— Оо! Сейчас как ливанет! — глубокомысленно высказался Данила.

— Без тебя уже догадались, провидец дутый! — осадила его Ксеня.

— Что ты ко мне постоянно цепляешься? — возмутился парень, — нравлюсь, так и скажи!

Девушка от возмущения задохнулась.

— Ты? Мне? Нравишься???? Нет, ты точно стукнутый!!! А не был, так сейчас будешь!

— Да отстань от меня! Коза бодливая!

— Ах ты…

Я снова потянулась к туче, пытаясь сдержать приближающуюся грозу. Закрыла глаза и даже губу закусила от напряжения.

— Не получится, — сказал за спиной Арххаррион. Когда он успел подойти так близко? — Черта слишком близко. Магии в этих местах нет.

Я повернулась к нему.

— Ты здесь уже был?

— Да, несколько лет назад. Тогда и обнаружил разрыв. Случайно. Но тогда он был шире…

— Разрыв сужается?

— Похоже на то. В прошлый раз я не чувствовал Пески так близко, значит проход становится уже. А сто лет назад его и вовсе тут не было.

— Как это?

— Черта не стабильна, она постоянно в движении. Где-то песков становится больше, где- то меньше.

Я посмотрела в сторону, откуда все еще тянуло сухим маревом, и изредка долетал серый пепел.

— Откуда вообще она взялась? Черта? Первый раз, когда я попала в нее, мне показалось, что она живая… Глупость, конечно.

Арххаррион ответил задумчивым взглядом.

— Мне не кажется, я в этом уверен, — спокойно сказал он, — она живая. К сожалению, никто не может оставаться в Черте достаточно долго, чтобы понять, что она такое. Черные Пески — это не просто пространство… понимаешь, даже на карте подлунного мира Черта нарисована лишь приблизительно. И внутри она перемещается, живет, движется… Она была всегда, с самого начала, возможно с того самого мига, как Бездна исторгла из своего чрева Подлунный Мир и первых своих детей- демонов.

— Ага! Значит, первыми были демоны? Почему это?

Арххаррион посмотрел на меня и неожиданно улыбнулся. Я так удивилась его улыбке, что улыбнулась в ответ. А потом смутилась.

— Потому! — весело сказал он, — потому что демоны — самая сильная и выносливая раса, кого же еще могла отрыгнуть Бездна первыми?

— Хм… — я сделала вид, что напряженно думаю, а сама тайком его рассматривала, — а как же люди?

— Долгое время люди, особенно те, у кого нет Силы, считались низшей расой, — демон пожал плечами, — но никто не знает, почему почти у всех рас: сирен, демонов, оборотней…, у всех второй ипостасью является человек. И никто не знает, какая из форм является истинной. Хотя и принято думать, что не человеческая…

— А ты как думаешь?

Он усмехнулся.

— Так же.

Я хотела еще что-то спросить, но над головой так громыхнуло, что я подпрыгнула от неожиданности. И тут же небо разверзлось, и на нас хлынули потоки воды!

Дождь! Ливень! Свежий! Сильный! Смывающий с тела и души серый пепел!

Какое счастье, что я не смогла прогнать эту тучу, и она обрушилась на нас дождем! И пусть платье волосы промокли, зато с каждой каплей ко мне словно возвращается Сила и жизнь!

Как же хорошо!

Я снова рассмеялась, подставляя дождю лицо, и ловя губами капли. И все еще веселясь, посмотрела на Арххарриона. Но он уже не улыбался. В темных глазах снова разлилась Бездна. Темный огонь снова обжег меня изнутри.

Демон отвернулся и отступил в темноту, за завесу дождя.

А я все стояла, хоть и промокла уже до нитки, пока не пришел лорд Даррелл с теплым плащом и не приказал мне отправляться к костру. Сохнуть.

Под навес мы вернулись вовремя. Как раз когда Ксеня примерялась тяжелым котелком к голове Данилы, а тот в свою очередь держал ее за косы, не позволяя к себе приблизится. Наше пристанище оглашалось отборной бранью со стороны благовоспитанной послушницы и перечислением всех деревенских животин в исполнении Данилы. Особенно парню, видимо нравились рогатые и парнокопытные. По крайней мере, их он поминал чаще всего.

— Ну что вы опять не поделили? — простонала я.

— Этот гад пообещал ко мне снова во сне явится, ты представляешь? — возмутилась Ксеня, дотянулась и все-таки треснула Данилу котелком. На парня выплеснулись остатки воды, благо холодной.

— Ведьма рыжая! — заорал он, — вот назло явлюсь, будешь знать! И такое тебе покажу… такое…!

— Ага! Как будто мне наяву твоей рожи мало! — досадливо выкрикнула Ксеня, — аааа! Ты мне сейчас голову оторвешь, пусти!!!

— Размечталась, что бы ты меня снова… огрела?

Ксенька умолкла на мгновение, и тут же ее карие глаза повлажнели.

— Пусти… Больно… — жалобно простонала она.

Данила отпустил ее косы и испуганно присел перед съежившейся девушкой.

— Ксенечка, ну прости, а? Где больно? Скажи, где больно?

И в то же мгновение хитрая Ксенька извернулась и треснула парня по хребту. А когда тот, не ожидавший такой подлости, охнул и свалился на землю, Ксеня оседлала его, схватила за волосы и принялась методично стучать лбом Данилы об землю.

— Будешь еще меня за косы таскать? — вопрошала она, — будешь козой обзывать? Будешь по моим снам шляться? Будешь?

Я оглянулась на откровенно веселящегося лорда Даррелла.

— А ну хватит, — сказала я и позвала Эххо. Воздушный зверь метнулся под навес, толкнул в бок Ксеню, и та не удержалась, свалилась с Данилы. Я улыбнулась. Пусть здесь нет магии, но зато есть Эххо!

— Данила! — Я сурово посмотрела на парня, — мы тебя зачем с собой взяли? Чтобы вы собачились постоянно?

— Так она же первая… — пробубнил он, поднимаясь, и с тоской рассматривая прореху на рубахе.

— Прекратите! Оба!

Ксеня посмотрела на меня обижено и удалилась к дальней стене. Данила, прихватив свой тулуп, к противоположной. И оба отвернулись, демонстративно не глядя друг на друга.