Шантаж (= Братство) - Джон Гришем

В последнее время Бича стали донимать мысли о том, что на воле подрастает внучка, которую он так и не успел повидать. Да и дети не давали покоя. В целом они были неплохими людьми, но кто знает, как именно скажется на них отсутствие отца и вольное поведение матери. Что же касается жены, то о ней он никогда не думал. Зато довольно часто вспоминал о ее деньгах. И еще он нередко размышлял обо всех своих друзьях.

Когда-то он считал их близкими и преданными, но где они сейчас и почему забыли о нем?

Годы в тюрьме и никакого будущего. Одно только прошлое, да и то не очень радостное. Даже лежавший на нижней койке Робби имел все основания надеяться на будущее и реальную возможность начать новую жизнь. А он? Что осталось ему? На что он может надеяться? На что уповать? На кого опереться в трудную минуту? Иногда грустные мысли приводили его в такое отчаяние, что хотелось как можно быстрее окочуриться и оказаться в теплой и благодатной земле родного Техаса на заднем дворике той самой церкви, которую он помнил с детства.

Вот только бы нашелся добрый человек и купил ему надгробную плиту.

Глава 6

День 3 февраля стал да Квинса Гарба самым ужасным днем в его жизни. Более того, он вполне мог стать последним, и непременно стал бы таким, если бы в этот день его личный врач находился в городе. Без него Квинс не мог достать нужное количество снотворных таблеток, а свести счеты с жизнью при помощи оружия у него просто не хватило смелости.

Начинался этот день хорошо и приятно, впрочем, как всегда. Он поздно встал, неплохо позавтракал и какое-то время наслаждался одиночеством, что бывало довольно редко. Его двадцатишестилетняя жена к этому времени уже уехала в город на какой-то благотворительный праздник, где должна была собирать деньги для нужд бездомных. Она занималась благотворительной деятельностью уже много лет, и это, к счастью, отнимало у нее столько времени, что он мог не видеть ее целыми днями.

Когда Квинс вышел из своего огромного дома на окраине городка Бэйкерс, что в штате Айова, начался сильный снегопад. Квинс быстро забрался в свой длинный дорогой "мерседес" черного цвета и через десять минут уже был возле банка, которым управлял. Квинс Гарб был довольно известным человеком в городе и представлял интересы большого семейства банкиров, предки которых основали свое дело более ста лет назад. Он припарковал машину на стоянке, которая давно была зарезервирована исключительно для него, но в банк не пошел, а быстро свернул за угол и направился на местную почту, куда захаживал не реже двух раз в неделю. В течение довольно длительного времени он арендовал там небольшой сейф, о котором не знали ни жена, ни его секретарь, ни кто-либо другой.

Квинс принадлежал к богатым людям, каких в Бэйкерсе было не много, и именно поэтому давно выработал привычку ни с кем не разговаривать на улице. Конечно, он знал, что многим это не по душе, но его мало беспокоило, что думают о нем посторонние. Все преклонялись перед его отцом, и этого было вполне достаточно, чтобы поддерживать на плаву их семейный бизнес. Правда, Квинс не знал, как будет себя вести, если его папаша вдруг помрет. Неужели ему придется изменить своим давним привычкам и начать улыбаться во весь рот, строить из себя добропорядочного обывателя и вступить в частный клуб "Ротари", основанный еще его дедом?

Квинс жутко устал от того, что должен был ради своей безопасности и популярности корчить рожи всем знакомым и делать вид, что хорошо относится к ним. Он устал от постоянной зависимости от своего авторитарного отца, который требовал, чтобы клиенты его банка всегда оставались довольны.

Устал от самого банка, от этого захолустного городка, в котором невозможно было укрыться от любопытных глаз, устал от снега и холода, устал от нудной жены и вообще от всего, что так или иначе связано с его жизнью в Бэйкерсе. И больше всего на свете ему хотелось в это февральское снежное утро получить долгожданную весточку от его любимого Рикки. И не просто весточку, а короткое подтверждение, что тот согласен провести с Квинсом несколько приятных дней на туристическом теплоходе. Три счастливых дня в южном море, любовные утехи с Рикки - вот что сейчас нужно было ему больше всего. А если все будет удачно, то Квинс, возможно, вообще никогда больше не вернется в этот гнусный холодный город.

В Бэйкерсе проживало чуть больше восемнадцати тысяч жителей, поэтому помещение центральной почты на Мэйнстрит было, как всегда, переполнено. К счастью, служащие за окошком менялись так часто, что никто из них не мог обратить внимание на то, как часто Квинс захаживает сюда и какого рода почту отправляет или получает. Благодаря этому обстоятельству он смог без особого труда арендовать для себя личный сейф. Он просто подождал, когда за окошком появится новая работница, и сразу же оформил на себя аренду потайного сейфа. Правда, зарегистрировал его на официальный адрес никому не известной компании "СМТ инвестментс".

Сегодня он сразу направился к той части стены, где находился его сейф вместе с сотней других. В нем было три письма, одно из которых, к его безумной радости, было от Рикки.

С трудом скрывая охватившее его волнение, Квинс быстро спрятал письма в карман, вышел на улицу и бодро зашагал к банку. Ровно в десять часов он уже был на своем рабочем месте, хотя и знал, что отец уже как минимум четыре часа корпит над финансовыми бумагами.

Остановившись возле стола секретарши, Квинс снял перчатки, деловито осведомился у нее насчет почты, забрал с собой несколько конвертов и телефонограмм и тут же скрылся за дверью кабинета, успев услышать ее предупреждение насчет обеда в два часа с одним из агентов по продаже недвижимости.

В кабинете Квинс швырнул перчатки в одну сторону, пальто - в другую и дрожащими от волнения пальцами разорвал конверт с письмом Рикки. Почувствовав легкое головокружение, он уселся на диван, перевел дыхание, напялил на нос очки и вперился глазами в аккуратно выписанные и уже до боли знакомые буквы. В этот момент его эмоции достигли высшего предела, и именно поэтому падение с такой высоты было столь ужасно. Уже первые слова письма поразили Квинса так, словно в него выпустили дюжину пуль.

После второго абзаца он надрывно застонал, невольно выкрикнул "Боже мой!", а затем с глухим стоном "Сукин сын!"сполз с дивана и чуть не рухнул на пол.

Через минуту Квинс опомнился и с опаской посмотрел на дверь. Он знал, что секретарша частенько прислушивается к тому, что происходит за дверью шефа. После первого прочтения письма он, естественно, испытал потрясение, после второго - с недоверием посмотрел на листок. И только после третьего раза реальность происходящего стала проступать с большей или меньшей отчетливостью. Губы Квинса стали мелко подрагивать, а по щекам потекли слезы. Невероятным усилием воли он заставил себя собраться с силами, чтобы не заплакать навзрыд, ведь это мгновенно стало бы достоянием недремлющей секретарши.

Квинс швырнул письмо на пол и стал кружить вокруг стола, стараясь не думать о жене, детях, отце и всех своих знакомых. Однако их злорадные рожи так и мелькали перед глазами, наводя на него ужас. Он даже вспомнил школьную фотографию всего класса и фамильные портреты предков, висевшие в один длинный ряд на стене в его доме. Не выдержав напряжения, он подошел к окну и посмотрел на снег, тонкими струйками завихрений опускающийся на побелевший тротуар под окном. Как он ненавидел этот снег, этот город и весь штат Айова в этот момент!

Раньше он лелеял надежду уехать в теплые края, насладиться общением с красивым парнем и потом принять решение никогда не возвращаться сюда. Впрочем, ему все равно придется покинуть этот мерзкий город, но уже при совершенно других обстоятельствах. Какое-то время Квинс тешил себя надеждой, что все это шутка, чудовищное недоразумение, происки недоброжелателей, но внутреннее чутье подсказывало: это самый что ни на есть мерзкий шантаж с целью выудить у него довольно приличную сумму. Более того, это же чутье говорило ему, что он попался на крючок не мошенника-любителя, а самого настоящего профессионала, хорошо знающего все тонкости своего дела.

Всю свою жизнь Квинс боролся с различного рода соблазнами, подавлял в себе не совсем обычные сексуальные желания и всегда мечтал, что рано или поздно найдется человек, который поймет особенности его душевного склада и удовлетворит нетрадиционные желания. И вот тебе пожалуйста - получил удар не в бровь, а в глаз. Да еще от какого-то Рикки, которому поверил с первого слова и которого боготворил последнее время. Дурак! Идиот! Кретин! Что теперь делать? Как быть? Как выпутаться из этой идиотской ситуации? С кем посоветоваться? На кого можно положиться?

А снег падал и падал, усиливая мерзкое ощущение безысходности и отчаяния. И чем больше Квинс смотрел на него, тем больше ему хотелось решиться на последний шаг и враз избавиться от всех проблем. Самоубийство было лучшим выходом из создавшегося положения, но его врач сейчас в отъезде, да и умирать, откровенно говоря, не очень хотелось. Во всяком случае, сейчас. В конце концов, выход из этой темной дыры все-таки есть, но где достать сто тысяч баксов, не вызывая подозрений? Старый идиот отец держит его на коротком поводке, платит копейки и придирается к каждому неверно потраченному, на его взгляд, доллару. Жена? Она тоже свихнулась на экономии и готова удавиться из-за сотни, не говоря уж о тысяче баксов. Конечно, у них есть немалая сумма на совместном счете, но Квинс не может взять оттуда ни цента без разрешения супруги. Фактически жизнь богатого человека в городе Бэйкерс означала владение дорогим "мерседесом",огромным домом и женой, которая свихнулась на благотворительности. Господи, как же ему хотелось бросить все и умчаться куда угодно, только бы подальше отсюда!