Сладостный вызов - Лиза Бингэм

И Кейси.

Брэм ощутил тяжесть в сердце, когда заметил, как его друг стал вдруг очень спокойным, незаинтересованным, даже как будто скучающим. Комок подступил к горлу, пальцы Брэма сжались на прикладе револьвера, когда Кейси посмотрел на Брэма и отвел глаза.

Нет. Только не ты, Джим. Не ты.

Но он повернулся и медленно вышел из палатки, и Брэм вдруг испугался, что его молитва осталась неуслышанной.

Потому что на какой-то момент глаза Джима Кейси были похожи на глаза человека, которого ведут на виселицу.

Это заняло менее десяти минут — проехать по извилистой дороге к холму, поросшему деревьями, на котором было фамильное кладбище. Между столетними вязами, между каменными столбами, на которых когда-то давно держались массивные чугунные ворота…

Что заставило Мику назначить встречу здесь? Более того, что Мика делал в Вирджинии? Когда Брэм видел его последний раз, Мика клялся, что никогда не уедет из Огайо.

Над его головой глухо ухнула сова, и Брэм, вздрогнув, посмотрел через плечо. Но там никого не было.

Он направил лошадь к пышному кусту сирени.

— Мика!

Но ответом ему было лишь хлопанье крыльев над головой, — видимо, это действительно была сова, которую он только что слышал. Брэм поднялся на холм, густо поросший травой, и сел на землю. Отсюда он мог увидеть наиболее обширную панораму. Перед ним простиралось кладбище с дюжиной мраморных надгробий, которые фосфоресцировали в темноте как руины разрушенного города.

Он сидел, опершись спиной на ствол старого поваленного дуба, глядя на тусклые надписи и склеп, стоящий на переднем плане. Он не жалел о своей жизни. После того, что с ним произошло, ему необходим был этот отдых. Но в будущем его ждало нечто более невероятное.

Будущее… Бывали моменты, когда он думал, что у него нет будущего. Теперь он обнаружил, что оно его очень занимало — особенно его совместная жизнь с Маргаритой.

Откинув голову на толстый ствол и сложив руки на груди, он смотрел на звезды. Маргарита была очень умной женщиной. И теперь больше, чем тогда, когда они впервые встретились. Ее темперамент с годами стал еще более необузданным. Но ей по-прежнему не удается сдерживать свои чувства. Все, о чем она думает, можно прочесть у нее на лице. Такие выразительные голубые глаза. Она злилась на него, вернее, оборонялась. Но в ней было что-то более глубокое, что трудно было разгадать. Иногда, возможно, где-то в дальнем уголке ее души, появлялся страх.

Но чего же она боялась? Она должна знать, что он никогда не причинял ей физической боли, вне зависимости от того, что между ними происходило. Он хотел иногда укротить ее нрав или подчинить ее своей воле, но никогда не желал уничтожить ее. Неужели она это забыла? Неужели она забыла все, что они пережили вместе?

Нет. Брэм не мог в это поверить. Когда он обнимал и целовал ее, она таяла в его объятиях. Он надеялся, что со временем смог бы приручить ее и, возможно, даже простить ее.

— Какие странные мысли.

Низкий голос прозвучал из темноты и заставил Брэма вскочить и взяться за свой револьвер. Он выхватил его и направил в темноту перед собой, когда вдруг оттуда возник Мика.

— Черт, Мика, — взорвался Брэм, пряча револьвер. — Не шути так ни с кем. Я мог бы застрелить тебя!

Мика — огромный, широкий с мудрым взглядом — улыбнулся и уселся рядом с ним.

— Сомневаюсь. Я здесь уже минут пять. — И без всякого перехода вдруг спросил: — Ну как там твоя девочка?

— Тяжело, — Брэм скривился, затем, прищурясь, поглядел на брата. — Но как ты узнал про нее?

— Когда ты уезжал из Огайо несколько недель назад, ты сказал, что собираешься вернуть ее. — Он хихикнул. — Но никто из нас тогда не предполагал, что тебе придется сделать ради этого.

— Только не говори мне, что новости ты узнал из газет в Огайо.

Мика пожал плечами.

— Я не мог, потому что я давно там не был. — Он игриво толкнул Брэма в бок. — Черт возьми, Брэм. Я пытался найти тебя всю прошлую неделю. Если бы ты не был так скрытен со мной относительно своих планов на будущее, я бы застал тебя еще в Балтиморе — это бы спасло меня от множества приключений на дорогах. В конце концов я выследил тебя, когда ты направлялся в Солитьюд, и сделал остановку в Кейлсборо. На протяжении всего пути сюда я только и слышал, что знаменитую М.М.Дюбуа украли прямо во время свадебной церемонии. Женщина, которая мне это рассказывала, была в списке приглашенных. Я думаю, она бы упала замертво, если бы я сказал ей, что я родственник той самой скотины.

— Скотины?

— Это ее слова, а не мои.

— Черт возьми! Почему я — единственный человек, который понимает то, что я вынужден был так поступить?

Мика хмыкнул.

— Я думаю, что проще было бы постучать ей в дверь утром предыдущего дня и заявить о своем возвращении.

— Возможно.

— Но ты хотел устроить спектакль. Ты хотел быть уверен, что у нее не будет пути назад.

Брэм понял, что он не может оспорить это.

Мика рассмеялся, откинувшись на траву.

— Ты по-прежнему любишь ее?

Брэм раздраженно взглянул на брата.

— Прекрати, Брэм. Мы все знали, ты обожал ее с того лета, когда они с отцом приехали в Солитьюд, — сказал Мика. — И она была без ума от тебя. Невозможно было находиться в одной комнате с вами.

— Черт побери.

— Только Лили высказалась по этому поводу. Она говорила, что никогда не видела людей, так сильно любящих друг друга.

— Маргарита не любила меня. Она думала, у меня есть деньги.

— Ну, ты никогда не был нищим, хотя все время думал, что будешь.

— Я был вторым сыном…

— Тоже мне, есть из-за чего горевать! Отец никогда не собирался следовать традиции. Он всегда говорил, что все, что он заработал, поделит поровну между тремя сыновьями. Кроме того, если ты постоянно отрицал свое право на наследство Сент-Чарльзов, почему ты решил, что Маргарита вышла за тебя по расчету?

— Она мне сама сказала.

— И ты ей поверил?

— Да.

— Это было до того, как ты украл ее со свадьбы в Балтиморе или после?

— После, — с горечью в голове ответил Брэм.

Мика кивнул.

— Лично я бы ставил под сомнение все, что она сейчас говорит. Рассерженная женщина может наболтать кучу вещей, которые на самом деле не являются правдой.

— Но почему же она тогда бросила меня?

Мика помолчал, потом спросил:

— Страх?

— Страх чего?

— Войны? Смерти? Послушай, ее отец был членом французского правительства. Кто знает, какие истории он ей рассказывал?

— Это смешно.

— Неужели? — Мика откинул в сторону только что сорванную травинку. — Разве ты не помнишь, как ее отец развлекал нас историями о революции — и все это с ужасными кровавыми деталями? У Лили после этого были ночные кошмары. Почему ты думаешь, что Маргарита не была напугана этими россказнями?

Нет. Сама идея была довольно нелепа. Маргарита никогда не говорила ему, что была запугана воспоминаниями своего папочки.

— Подумай об этом, — заключил Мика.

Брэм вздохнул.

— Ладно, хватит. А как насчет тебя, Мика? Что ты делаешь в Вирджинии?

Мика вытащил из кармана связку ключей.

— Я тебе это давал раньше. В Огайо. Я надеялся, что ты возьмешь ключи и сундуки домой, в Вирджинию, но ты спешил вернуть себе жену и забыл об этом.

Брэм тотчас же понял, о чем идет речь.

— Я не хочу брать твои деньги, Мика.

Мика, казалось, был страшно оскорблен.

— Мои деньги? Это сокровища Сент-Чарльзов, на которые ты тоже имеешь права, и, вспоминая матушкины истории о том, как долго ты рождался, я лишний раз подтверждаю, что ты настоящий Сент-Чарльз.

Брэм сжал кулаки.

— Это все принадлежит старшему сыну.

Мика вздохнул.

— Это по традиции завещано старшему сыну, но используется любым членом семьи по мере надобности.

— Воспользуйся этим вместе со своей женой. И ее братьями, — добавил он, вспомнив о шестерых юношах.

— Мы взяли нашу долю, и денег у нас теперь намного больше, чем нужно для жизни. Я разделил все на четыре части. По одной тебе, мне и Джексону, и последнюю я оставил на будущее, как предписано завещанием Адама Сент-Чарльза, — сказал он, имея в виду их предка, жившего в восемнадцатом веке, который вернулся из морского путешествия и обнаружил, что его семья погибла во время эпидемии. Для того чтобы подобная трагедия не повторилась, накопленное золото, серебро и драгоценные камни он завещал каждому первенцу мужского пола в каждом поколении. И теперь Мика пытался уговорить Брэма взять свою часть.

— Бери ключи, брат. Я положил сундуки в фамильный склеп. — Он оглянулся, и его взгляд упал на розовое мраморное надгробие. Имя Сент-Чарльз достаточно хорошо было видно даже с такого расстояния.

— Используй золото по своему разумению, — заключил Мика. — Восстанови Солитьюд. Затем остатки используй для жизни с женой.