Древо жизни. Книга 2 - Владимир Кузьменко

Против ли я существующего строя, против селекционных законов и разделения общества на элиту и прочих? Нет и ещё раз нет! Я сам принадлежу к элите и не могу хотеть её ликвидации. Следовательно, я не хочу возвращения к старому, ещё не селекционируемому обществу. Селекция необходима, но её надо проводить умно. Но как её проводить умно с этими кретинами, которые ничего не хотят понимать? Ими движет страх перед переменами. Стоп! Страх! Страх всегда, был самым действенным оружием. Надо только управлять страхом. Пусть боятся ещё больше. Следует ещё больше припугнуть их. Тогда они будут нуждаться во мне, а там посмотрим. Итак, я беру на вооружение страх. Создадим источник панического страха. И поможет мне в этом Мария. Нет, это перст судьбы, что она мне встретилась. Теперь следующее: мне нужны деньги, много денег. Брак с Марией даст мне их, но пока потрясём элиту, пусть она даст деньги на выкуп Генриха.

Куда эти деньги пойдут – другое дело. Спасать Генриха я не намерен. Они пригодятся для борьбы с элитой. Приём, известный в самбо, – использовать средства противника для борьбы с самим противником. Император пусть пока сидит на своём месте. Когда понадобится, я его уберу. Сейчас же, напротив, буду его охранять пуще прежнего. Пусть пьёт вино, щупает девочек, не испытывая ни тревог, ни забот. Впрочем, его тоже надо немного попугать».

Приняв окончательное решение, генерал откинулся на спинку кресла и задремал. Когда он открыл глаза, самолёт уже шёл на посадку.

ИМПЕРАТОР

Гавайские острова уже свыше ста лет назад были превращены в летнюю резиденцию императора. Население островов, то, что осталось после нескольких кампаний селекции, было вывезено отчасти в Японию, отчасти в Южный Китай. На каждом острове был построен отдельный комплекс дворцов, и император мог, если ему наскучит один, переехать в другой, а если наскучит и тот, то – в третий и так далее. Так он и кочевал из одного дворца в другой в течение почти всего года. Вместе с ним кочевал его обширный двор из представителей знатных семей элиты. Женщин с собой не возили, так как в каждом дворце их ожидал гарем, или, как он шутил, юные распутницы, состав которых постоянно обновлялся. Делами император почти не занимался, поручив их министрам. Иногда он вызывал к себе то одного, то другого для доклада, но обычно слушал невнимательно и не вникал в детали. Исключение составлял Дик, которому уделялось особое внимание. Дик ведал не только политической полицией, но и личной охраной самого императора. Он раскрыл несколько заговоров на жизнь монарха. Не только раскрыл и представил неопровержимые доказательства, но и ликвидировал заговорщиков, прежде чем они приступили к осуществлению злодейских намерений.

Император был богом. Он один мог устанавливать законы, один принимать решения по всем вопросам политической стратегии. Это было традицией, но фактически император делал то, что хотела элита. Поэтому его не интересовали дела, которые не были связаны с его личной безопасностью. В молодости он ещё пытался как-то влиять на события политической и экономической жизни, но когда ему перевалило за пятьдесят, потерял интерес ко всему, что не связано с удовольствиями и развлечениями. Он любил выпить, хорошо поесть и поохотиться. Для этой цели на островах были разбиты огромные парки, куда свозили животных и экзотических птиц со всего мира.

Ожидая Дика, который, как ему доложили, только что вернулся из поездки, он скучающе наблюдал, как обнажённые девушки исполняют эротический танец. Ещё недавно это возбуждало, сейчас он не чувствовал ничего, кроме тоски.

«Старею», – с огорчением подумал император. Он сделал резкое движение и ойкнул. Тоненькая, как тростинка, двенадцатилетняя японка, растиравшая ему ноги, испуганно замерла. Император поморщился. Проклятый геморрой начинал всерьёз беспокоить его. Первые боли он почувствовал ещё пять лет назад, но до сих пор не мог решиться на операцию. Он опасался, что среди хирургов, которые будут его оперировать, найдётся подосланный тайными врагами и погубит его. Как? Да любым способом. Внесёт в рану незаметно яд. Мало ли что. Никому нельзя верить! Меня бы больше берегли, если бы власть императора была наследственной. Но попробуй заикнись только об этом! Каждая семья ждёт своей очереди. Сколько они меня ещё будут терпеть? Пока не столкуются, кому быть следующим за мной императором. Моего предшественника задавили подушками. При моем, впрочем, непосредственном участии. Каупони, великому Каупони, устроили инсульт, втолкнув ему во время сна толстую вязальную спицу в нос. Рассказывают, что он трижды вырывался из рук, прежде чем спица не проникла в мозг. Интересно, что они изобретут для меня? Если бы можно было отречься и уйти на покой. Но это не принято. Бог не может отрекаться, тогда он не бог.

Что же не идёт Дик? Ему, пожалуй, одному можно верить. Он равнодушен к роскоши и женщинам. Какой ему смысл в императорской власти? А при другом императоре вряд ли он удержит свой пост. Каждый новый император назначает нового, своего начальника политической полиции. Это естественно. Хорошо, если бы Генрих погиб. Ему нельзя доверять. Слишком большое влияние он оказывает на элиту. Может быть, метит в императоры? Хотя, зачем? Он ведь старше меня… Армия? Но там все командные места у элиты. Единственный после Дика верный человек – командующий, скоро помрёт. Видно, этого и ждут. Где же Дик?

Он поманил к себе старшего евнуха.

– Пойди узнай, пришёл ли начальник полиции.

Тот склонился в пояс и, пятясь, удалился. В дверях он столкнулся с входящим Диком.

– Дик! – обрадовался император. – Наконец-то! Брысь! – толкнул он ногой японку. – И вы все убирайтесь! – крикнул девицам и евнухам. Те спешно покинули зал.

– Ну, здравствуй. Дик, – император подставил ему щеку для поцелуя. – Что так долго?

Дик изложил причины задержки.

– Надо что-то делать, Дик! Они уже обнаглели вконец.

– Надо, но не сейчас, – Дик понизил голос и зашептал императору что-то на ухо. Тот выслушал и довольно хихикнул.

– Это идея! Действуй!

– У меня к тебе просьба.

– Говори!

– Я хочу жениться на вдове Генриха.

– Но она ещё не вдова.

– Ну так будет! Вообще-то она не была женой Генриха, но Генрих усыновил её сына. Ребёнка можно сделать наследником, а ей дать право опекунства до его совершеннолетия.

Император засмеялся мелким дребезжащим смехом.

– Я представляю, какие они все скорчат рожи! Только смотри, как бы они тебя самого не… Что тогда буду делать я? Может быть, не стоит? Зачем тебе богатства Генриха? Ты ведь не любишь ни роскоши, ни девочек. Кстати, мне вчера привезли партию молоденьких японочек. Прелесть! Не хочешь ли выбрать?

– Да нет, спасибо. В другой раз. Если я и буду богат, то только благодаря тебе и ради тебя. Мне нужны деньги на дела, о которых не знала бы элита.

– Я понимаю. Ну хорошо! Пусть будет по-твоему.

– Как Вальтер?

– Плохо! Очень плохо! Больше трех месяцев не протянет. Рак, сам понимаешь. Когда-то его лечили, но теперь наши эскулапы забыли, как это делается.

– У нас нет той аппаратуры, при помощи которой лечили больных с опухолями.

– А почему нет?

– Да потому, что нет людей, которые умели делать такую аппаратуру. Каупони фактически уничтожил тогда всю мыслящую интеллигенцию.

– Но тогда это было необходимо. Кроме того, остались же книги. Пусть почитают!

– Для того, чтобы читать такие книги, надо иметь соответствующие головы, а при существующем положении таких голов нет и не будет.

– Ах, ты опять за своё! Мне уже скучно тебя слушать. Лучше скажи, что нам делать с преемником Вальтера? По традиции мне уже представили пять кандидатур. Каждый из кандидатов клянётся в любви и верности, и на каждого поступили доносы.

– Раз поступили доносы, надо их проверить. Но это моя забота. Важно другое. Замена командующего армией может быть прелюдией к замене императора. Ты это понимаешь?

– Ещё как! Поэтому и спрашиваю, что делать. Я не могу назначить командующим тебя, так как для этого нужна рекомендация элиты. А она, сам понимаешь, её тебе не даст.

– Ещё бы!

– Вот я и говорю…

– Есть другой выход.

– Какой?

– Согласно правилам, ты можешь задержать утверждение командующего на год.

– Ну а потом? Что это даст?

– Потом ты сам станешь командующим.

– Но для этого нужно, чтобы было объявлено чрезвычайное положение.

– Оно и будет объявлено.

– А! Понимаю! Понимаю! – Император вскочил и взволнованно заходил по комнате. Апатия его мгновенно улетучилась.

– Ты знаешь, это выход! Но…

– Что?

– Мне нужен будет заместитель. Ведь не вникать же мне во все дела армии?

– Если у тебя будет заместитель, то командующим будет он, а не ты.

– Так что же делать?

– Я буду вникать во все дела, а ты – отдавать распоряжения. Но об этом никто не должен знать. Иначе подымется вой, и тебе назначат «настоящего» заместителя. Будучи командующим, ты сможешь провести чистку в армии, а сделав это, сможешь наконец спокойно спать, не опасаясь, что тебя задушат во сне или загонят в мозг спицу. До сих пор ты был императором, теперь тебе предстоит стать диктатором. Чрезвычайное положение развяжет тебе руки.