Вчерашние розы - Хизер Кэлмен

Он громко рассмеялся:

— Скажите лучше, что я серьезно отношусь к своим обязанностям. — Он глянул на открывающуюся дверь и добавил: — А вот и ваш завтрак.

Хелли, закрыв глаза, блаженно вдыхала ароматы принесенного блюда. Желудок ее реагировал соответственно. Селина улыбнулась такому проявлению гастрономического экстаза, затем наклонила голову и беззвучно покинула комнату.

— Доктор Гардинер?

— А?

— Почему вы не спрашивали меня о Сирене? — притворно безразлично, как бы между прочим, спросил Джейк.

Хелли открыла глаза и, тщательно обдумывая каждое слово, ответила:

— Давиния все рассказала мне о проблемах вашей жены.

— Все? Очень сомневаюсь, — с горечью возразил Джейк.

— Я знаю, что она пристрастилась к опиуму, и Давиния упоминала что-то о морфине, — пробормотала Хелли, притворяясь, что не замечает появления в глазах Джейка холодного блеска. — Не думаю, что она упустила что-нибудь существенное.

— Вы действительно так считаете? — Он наклонился и рассматривал ее с каким-то странным выражением, потом спросил: — А не рассказала ли она случайно, что Сирена обезумела так, что пыталась покончить с собой, когда я вернулся с войны живой, едва живой?

— Боже правый! Не-ет, — опешив, пролепетала Хелли.

С коротким смешком Джейк откинулся назад:

— Да. Она сказала, что скорее умрет, чем будет жить с человеком, который стал не только предателем, но и патетическим калекой.

Он все еще видел Сирену, какой она была в тот день: нечесаной, похожей на злобного духа. Она стояла на верху лестницы и изливала свою злость странным, певучим голосом. Жестокие слова сильно ранили его, язвя до тех пор, пока он весь не превратился в одну кровоточащую рану. Но он помнит ее слезы, когда она упала на колени и запричитала: «Почему ты не умер? Боже! Почему ты не умер?» Это был смертельный удар. Ведь каждая слезинка Сирена была неопровержимым свидетельством ее неистребимой ненависти к мужу. И именно тогда он рыдал, оплакивая смерть своих несбывшихся чаяний.

— Мистер Парриш… — прошептала Хелли, и слова ее утонули в гнетущей тишине. Она увидела, что лицо Джейка превратилось в маску разрывающей сердце агонии. Встретившись с ним глазами, она прочла в их бездонной глубине всепоглощающую печаль. Печаль, которую он изо всех сил старался заглушить, но от которой так и не мог убежать.

Хелли отчаянно искала слова утешения, которые могли бы развеять это выражение безнадежности в его взгляде. Но ничто не приходило на ум, все было затоплено потоком неосознанных эмоций.

Как ей хотелось обнять Джейка, прижать его лицо к своей груди и ласково укачивать, напевая столь нужные ему слова утешения! А когда боль наконец утихнет, он найдет покой в ее объятиях.

Разумеется, Хелли не сделала ничего похожего, а просто тяжело сглотнула и с трудом пробормотала что-то невнятное, чего никто не мог разобрать.

— Она выпила столько опия, что этого хватило бы, чтобы убить мужчину вдвое больше ее. До сих пор не знаю, откуда она его доставала. Я запер ее в комнате, надеялся, что она избавится от этой привычки. Боже! Каким же я был дураком! Я надеялся, что, если она отвыкнет от наркотика, все уладится. Я думал…

Внезапно Джейк замолчал и закрыл лицо руками. Хелли протянула руку и после недолгого колебания погладила его шелковистые волосы. Джейк вздрогнул, но затем размяк от ее прикосновений.

Не поднимая головы, он медленно продолжал:

— Три дня она лежала неподвижно, почти не дыша. Несколько раз сердцебиение становилось столь слабым, что мы думали, она умерла. Она была такой холодной… такой холодной.

— Чудо, что она вообще выжила, мистер Парриш, — прошептала Хелли, отрывая руку от головы Джейка.

Он цинично посмотрел ей в глаза:

— Если вы так представляете себе чудо, какой же чудовищной, по-вашему, должна быть трагедия.

При этом неожиданном выпаде у Хелли от боли потемнели глаза, и Джейк тотчас пожалел о сказанном.

— Извините, вы этого не заслужили. — Джейк вздохнул и потер лоб. Он чувствовал, будто голову его сжимал железный обруч. — Поймите, я прежде уже много раз слышал эти слова, и только для того, чтобы в следующую секунду услышать, что она уже не может поправиться и останется навсегда всего лишь мстительным ребенком. Не более того. — Его рот исказился в подобии улыбки. — Я понимаю, что поступил как подонок и не заслуживаю прощения, но все же надеюсь, что вы меня простите.

Хелли импульсивно схватила его руку.

— Мне нечего вам прощать, мистер Парриш.

— Джейк. Пожалуйста, называйте меня Джейком. Мне хотелось бы стать вашим другом.

— Мне тоже… Джейк. И, раз уж мы друзья, называйте меня Хелли.

Джейк крепко пожал ей руку.

— Очень рад с вами подружиться.

— Опять очаровываешь женщин, Джейк? Вошедший в комнату Сет Тайлер с нескрываемым удивлением и интересом смотрел на их рукопожатие. Оба вздрогнули и тотчас разжали руки. Джейк раздраженно посмотрел на друга.

— К твоему сведению, Сет, я и доктор Гардинер только что пришли к соглашению и скрепили его рукопожатием.

— Так не прерывайтесь из-за меня, — весело проговорил Сет и плюхнулся на соседний с Хелли стул, С голодным одобрением осмотрев нетронутую тарелку Джейка, он проговорил: — Если у тебя нет желания есть эти оладьи, не подвинешь ли ты тарелку ко мне. Мой повар вечно либо недожарит, либо совсем сожжет то, что готовит.

Добродушно усмехнувшись, Джейк подтолкнул тарелку Сету. Заметив удивление Хелли, он рассмеялся:

— Вы ведь не хотите, чтобы Сет грыз мебель?

— Я уже нацелился было на обеденный стол, но оладьи Селины мне больше по зубам. — Одарив Хелли белозубой улыбкой, он схватил вилку Джейка и начал с энтузиазмом уписывать селинины произведения.

Несколько минут Джейк лениво наблюдал за приятелем.

— Кто умер? — неожиданно осведомился он.

Сет чуть не поперхнулся — рот у него был набит ветчиной. Лицо его побагровело так, что Хелли вскочила и начала отчаянно лупить его по спине.

— Все-е в-в п-порядке, — сумел наконец выдавить он, пытаясь отделаться от ударов. — Достаточно! Со мной все в порядке. Спасибо! — Он посмотрел на Хелли, и в его взгляде было столько же боли, сколько и восхищения. — Ну и ударчик, милочка. Уверен, я неделю буду ходить в синяках. — С этими словами он быстро отхлебнул из чашки Джейка, затем с интересом посмотрел на друга и поинтересовался: — Итак, кто же умер?

— Это я и хочу выяснить, увидев тебя в таком строгом наряде.

Хелли обернулась и с сомнением осмотрела Сета. Действительно, он был одет в темно-серый костюм. Но, учитывая канареечно-желтые отвороты и такой же галстук, а также вышитые на талии фантастические создания, его наряд едва ли можно было принять за траурный.