Загадка Рунного Посоха: Черный Камень. Амулет безумного бога. Меч зари. Загадка рунного посоха. - Майкл Муркок

— Вы заключили договор, герцог Кельнский, с Бессмертным Королем-Императором Гранбретани. То, что мы предложили договор, вообще говорит о нашей либеральности и демократии, потому что, в конечном-то итоге, вы — наш раб. Я хочу сказать, все вы — наши рабы, и ты в том числе. А поэтому ты должен служить нам, в свою очередь, с неиссякаемой преданностью, зная, что ты разделяешь часть судьбы великой расы, самой великой из всех когда-либо живших на этой планете. У нас есть право управлять всей этой землей, поскольку наша раса обладает незаурядным умом и могуществом, и вскоре мы заявим об этом своем праве во весь голос. Все, кто поможет нам в достижении этой благородной цели, получат полное наше одобрение. А теперь иди, герцог, и заслужи это одобрение.

Огромная голова отвернулась в сторону, и изо рта, словно жало, высунулся острый язычок, дотронувшийся до крохотного драгоценного камня, что плавал в растворе недалеко от одной из стенок Шара. Мгновенное действие: Шар начал тускнеть, затуманиваться, и похожее на зародыш тело Короля-Императора, последнего и бессмертного отпрыска династии, основанной более трех тысяч лет назад, на мгновение стало обычным простым силуэтом.

— И не забудь о силе Черного Камня, — произнес молодой голос за секунду до того, как Шар окончательно померк и приобрел вид тусклой сферы.

Аудиенция была окончена.

Низко поклонившись и распростершись, как и в самом начале, барон Мелиадус и герцог поднялись затем на ноги, пятясь, отошли на несколько шагов и только потом повернулись и пошли к выходу из Тронного Зала.

Эта аудиенция сослужила службу, принесла результат, которого никак не могли предвидеть ни барон Мелиадус, ни его господин.

В странно изменившемся мозгу Хокмуна, в самых тайных его глубинах зародилось небольшое раздражение, и вызвано это раздражение было не наличием Черного Камня, сидевшего сейчас в голове герцога, а кое-чем более реальным и материальным.

Возможно, это раздражение было признаком того, что к Хокмуну возвращалась его человечность, его прежний облик. Возможно, оно означало, что он станет совершенно другим человеком, возможно, это было влияние Рунного Посоха.

Глава 4

Путешествие в замок Брасс

Дориана Хокмуна отвели обратно в ту комнату, где он жил сначала в тюремных катакомбах, и там он провел пару дней, пока не появился барон Мелиадус, принеся с собой черный кожаный костюм вместе с сапогами, перчатками и плащом с капюшоном. Кроме того, он принес шпагу с серебряной рукояткой в черных кожаных ножнах, отделанных серебром, и черный шлем-маску, исполненный в виде оскалившегося Волка. И одежда и орудие были выполнены по образцу и подобию одежды и оружия Мелиадуса.

— Ваш рассказ о прибытии в Замок Брасс будет правдивым, — начал барон. — Вы были взяты мною в плен, но при помощи слуги вам удалось подсыпать мне снотворное. После этого вы стали выдавать себя за меня. В этом виде вы пересекли всю Гранбретань и ее провинции, которые Гранбретань контролирует, пока барон Мелиадус очнулся от своего сонного похмелья. Чем проще рассказ, тем больше он вызывает доверия, а этот не только объяснит, как вам удалось сбежать, но и возвысит вас в глазах тех, кто меня ненавидит.

— Понимаю, — ответил Хокмун, беря в руки кожаную куртку. — Но как мне объяснить наличие у меня во лбу Черного Камня?

— Вы должны были стать объектом некоторых экспериментов, но вам удалось бежать раньше, чем мы смогли нанести вам какой-либо существенный вред. Вам придется рассказать эту историю как можно правдивее, Хокмун, потому что от этого зависит ваша безопасность. Мы будем наблюдать, как на все это отреагирует граф Брасс, а в особенности этот хитроумный рифмоплет Боджентль. Хоть мы и не будем в состоянии услышать, что они говорят, мы достаточно хорошо умеем разбираться в артикуляции. Если мы заметим хоть что-то, похожее на предательство с вашей стороны, мы тут же дадим Черному Камню полную жизнь.

— Понятно, — ответил Хокмун все тем же бесстрастным тоном.

— Они, несомненно, обратят внимание на странность вашего поведения и ваших манер, — нахмурился барон, — но если вам повезет, они все это припишут тому, что вы много выстрадали и перенесли. Это может вызвать у них даже еще большее сострадание.

Хокмун безразлично кивнул.

Мелиадус бросил на него острый взгляд.

— Вы все еще беспокоите меня, Хокмун. Я все еще не уверен, что с помощью волшебства или просто вашей дьявольской хитрости вы нас не обманули — но тем не менее в вашей преданности я уверен. Черный Камень дает мне такую уверенность. — Он улыбнулся. — Орнитоптер уже ожидает вас, чтобы перенести в Дю-Вер, на побережье. Приготовьтесь, милорд герцог, и послужите Гранбретани. Если вы справитесь, то скоро получите назад свои земли.

Орнитоптер стоял на лужайке за входом в катакомбы. Это был красивый аппарат, выполненный в форме гигантского орла, из меди, серебра, латуни и черной стали с сорокафутовыми крыльями, сложенными сзади. Чуть ниже головы орла, в небольшой кабине сидел пилот в птичьей маске своего Ордена — Ордена Вороны, членами которого были все пилоты, — держа руки в перчатках на пульте управления, усыпанном драгоценностями.

Испытывая некоторую слабость, Хокмун, одетый в доспехи барона Мелиадуса, взобрался на сиденье позади пилота, не зная, что ему делать со своей шпагой, но, в конце концов, кое-как пристроил ее, усевшись на длинное и очень узкое сиденье. Поерзав, он принял более или менее удобную позу и ухватился за металлические бока орнитоптера, как раз когда пилот повернул рукоятку и крылья распахнулись, забив по воздуху со странным шумом. Машина задрожала и на мгновение накренилась, пилот выругался и выправил ее. Хокмун слышал, что летать на этих машинах довольно опасно, и собственными глазами видел, как несколько орнитоптеров, что атаковали его при Кельне, неожиданно складывали крылья и камнем падали вниз. Но несмотря на всю свою ненадежность, орнитоптеры Темной Империи были основным ее оружием, позволившим так быстро победить Европейский континент, потому что ни одна другая страна не обладала никакими летательными аппаратами.

Металлический орел начал медленно подниматься в воздух. Размеренно махали крылья, словно пародируя полет птицы, и они взлетали все выше и выше, пока не поднялись над самыми высокими башнями Лондры. Сделав круг, они направились на юго-запад. Хокмун тяжело дышал — ему не по душе было ощущение полета.

Вскоре металлическое чудовище пролетело над темным облаком, и солнечный свет заиграл на его металлических боках. Сквозь усыпанные драгоценными камнями глазницы своей маски, полностью закрывавшей его лицо, Хокмун увидел, как солнечный свет разбился на множество радужных оттенков. Он закрыл глаза.