Охотник: Покинутый город - Андрей Буревой

— Так один из них маг, — сказал Свен.

— Никакой он не маг, — уверенно сказал Ларс. — Сам посмотри — у него знак ученика. Он и сообразить ничего не успеет как мы его вырубим.

— Точно, — согласился Джон, — бутылкой его по башке и попинать деревенщину.

— Дались вам эти сельские придурки, — скривился Аквин. — Пойдёмте лучше к девицам привяжемся. Может и выгорит чего.

— Сядь осёл, — донёсся до Аквина чей — то тихий голос.

Повернув голову, Аквин попытался встать, но стоящий позади него мужчина положил ему на плечо руку и придавил его к стулу.

— Сядь, я сказал, — негромко повторил мужчина и сунул Аквину под нос руку. Увидев зажатую в ладони золотую пластинку с выгравированным на ней идущим по следу псом, Аквин побледнел.

— Я сижу, — пробормотал Аквин.

— Вот и сиди, и не рыпайся, — посоветовал мужчина и с угрозой добавил: — Сунешься к тем девушкам и очутишься на дыбе, понял?

— Понял, — заверил его Аквин.

— Кто это такой? — громко спросил у Аквина Джон. — Что это за наглец угрожать вздумал?

— Умолкни, — буркнул Аквин, — Это ищейка.

— А ищейке-то что понадобилось? — встревожено спросил Свен.

— То же, что и нам, — пробурчал Аквин. — Девицы эти приглянулись.

— Я ж и говорю, сдались они нам, — сказал Джон.

— Пойдём лучше по улице прошвырнёмся, — предложил Свен. — Может, приключение какое образуется.

— Пойдём, — кивнул Аквин и поднялся со стула. Косясь на двоих мужчин, сидевших за соседним столом, направился к выходу. Остальные последовали примеру своего заводилы и тоже потянулись к выходу.

— Перепугались сопляки, — хмыкнул Карл, глядя как молодые повесы, настороженно посматривая в их сторону, выходят из зала.

— Ну, хоть не идиоты попались, — зевнул Флай, разглаживая кружевную оборку на рукаве рубашки.

— Просто ещё не настолько пьяны были, — не согласился Карл. — Ещё бы полчаса возлияний — и их бы никакие доводы не остановили.

— Позвольте присоединиться к вашей милой компании господа, — сказала подошедшая к столику женщина лет сорока, одетая в чопорное коричневое платье, поблёскивающее на сгибах золотом.

— Простите, но, к сожалению, мы вынуждены вам отказать, — сказал Флай, с интересом разглядывая женщину.

— Как жаль, — улыбнулась женщина и поправив спадающий на глаза локон блестящих чёрных волос, уселась на стул.

— Пожалуйста, оставьте нас в покое, — строго сказал Карл. — Поищите себе другую компанию.

— Какие вы грубые, — недовольно поморщилась женщина и, протянув к Карлу руку, показала ему свою ладонь.

Уставившись на платиновую пластинку с выгравированным на ней зданием Академии, над которым располагалось человеческое око, Карл, нахмурился и спросил: — А вам-то, что здесь понадобилось?

— Да так, присматриваю за нашими студиозами, — пояснила женщина.

— Так можете смело идти отдыхать, — предложил Карл. — Мы за ними присмотрим и ничего худого с ними не случится.

— Всё же я, пожалуй, лучше останусь, — отказалась рассмеявшаяся женщина.

— И я, пожалуй, присоединюсь к вашей компании, — сказал невесть откуда взявшийся мужчина, усаживающийся за стол. Пригладив длинные масляно поблёскивающие волосы, он почесал здоровый горбатый нос и внимательно оглядел сидящих за столом.

— А ты ещё кто такой? — насторожено разглядывая незнакомца, спросил Карл.

— Да простой человек, — уверил Карла незваный гость, — такой же простой служака как и вы. — И приподняв ладонь правой руки, которой сметал со стола несуществующую пыль, показал ему золотую пластинку с выгравированным на ней палачом.

— Похоже, тут весьма занятная компания собирается, — усмехнулась женщина. — Ищейки, надзирающая и дознаватель. Очень любопытно.

Заметив, что насторожившая меня компания потянулась к выходу из таверны, я успокоился. Конечно, никакой угрозы для меня эти гуляки не представляют, но настроение испортить могут, так что хорошо, что они убрались.

— Дарт, а вы уже были в театре? — спросила у меня Стефани, заметив, что я больше помалкиваю и прислушиваюсь к разговору девушек, чем говорю сам.

— Нет, ещё не были.

— Обязательно побывайте, — посоветовала нам Стефани. — Это нечто потрясающее.

— Непременно так и сделаем, — заверил я девушку. — Как только найдём время, так сразу посетим театр.

Поужинав и поболтав ещё немного с нами, Стефани отправилась в свою комнату.

— Хорошая девушка, — сделав глоток вина, сказал я Элизабет, — совсем не похожа на этих благородных задавак.

— Да, Стефани хорошая, — согласилась Элизабет и поинтересовалась: — А ты много встречал благородных девушек в последнее время?

— Не так что бы много, но порядком, — ответил я. — Хотя мне и знакомства с Ребеккой за глаза хватило. Вот уж кто полностью соответствует представлениям простого человека о благородных так это она. Общаешься с ней, и такое впечатление складывается, что она из другого мира к нам в гости заглянула.

— Ты думаешь, что другие миры существуют? — заинтересовала Элизабет новая тема.

— Конечно, существуют, — уверенно ответил я. — Говорят, в книгах Древних есть упоминания о других мирах.

— Вот бы побывать в другом мире, — мечтательно произнесла Элизабет.

— Да, было бы здорово, — поддержал я Элизабет и со вздохом признался: — Я ведь, когда мы зеркало испытывали, поначалу подумал, что это такой портал в другой мир.

— Жаль, что это не так, — вздохнула Элизабет. — Вместо портала Древние какую-то глупость создали.

— Да нет, — покачал я головой, — Древние дураками не были и глупостями не занимались. Наверное, не для развлечения его создали, и такая мысль, чтоб с помощью его развлекаться друг с другом в чужих телах, только теперешним людям в голову пришла.

— А может они с его помощью маскировались? — предположила Элизабет. — Раз — и совсем другой человек, и никакая магия подвох не почувствует.

— Может быть. Да и насовсем, наверное, можно было тело менять. Представь, постарел маг, стал немощным, и тут — прекрасная возможность избавиться от одряхлевшего тела.

— Но это же жестоко — украсть у человека его молодость, — прошептала Элизабет.

— Жестоко. Только Древние простых людей равными себе не признавали, и потому никаких угрызений совести, убивая их, не испытывали. Сотней человек больше, сотней меньше — разницы никакой.

— Хорошо, что все Древние погибли, — решительно сказала Элизабет.

— Успокойся Элизабет, — улыбнулся я, — нет больше Древних. Не на кого тебе сердиться.