Бог не любовь: Как религия все отравляет. - Кристофер Хитченс

Те, кто принял — не без борьбы — неопровержимые доказательства эволюции, теперь пытаются наградить себя медалью за признание собственного поражения. Теперь они твердят, что грандиозность и изобретательность эволюции говорят в пользу направляющего разумного начала. Тем самым они выставляют своего мнимого бога безруким дурачком, халтурщиком, работающим на авось, бракоделом, потратившим миллионы лет на то, чтобы смастерить несколько действующих моделей, наворотив при этом горы негодных отбросов. Неужели они и впрямь настолько не уважают свое божество? Они бездумно повторяют, что эволюционная биология — «всего лишь теория», обнаруживая полное непонимание того, что такое «теория». «Теория» — это, если позволите, продукт эволюции мысли, объясняющий известные факты. Если теория выдерживает появление доселе не известных фактов, она считается удачной. Если же теория позволяет делать точные предсказания о явлениях или событиях, которые еще не были открыты или еще не произошли, она становится общепринятой. На это может уйти время, и здесь тоже не обойтись без одной из версий процедуры Оккама. Звездочеты египетских фараонов умели предсказывать затмения даже несмотря на то, что считали Землю плоской, — просто им требовалось для этого очень много лишнего труда. Точное предсказание Эйнштейна о том, насколько гравитация преломляет звездный свет (оно подтвердилось в 1919 году во время солнечного затмения на западном побережье Африки), было намного изящней и стало подтверждением его «теории» относительности.

Среди тех, кто изучает эволюцию, немало разногласий о том, как именно протекал и как начался этот сложный процесс. Фрэнсис Крик даже не считал зазорным гадать, была ли жизнь на Земле «посеяна» бактериями с проходящей кометы. Однако если этим разногласиям суждено разрешиться, они будут разрешены научными и экспериментальными методами, доказавшими свою эффективность. Что же до креационизма или «разумного замысла» (интеллекта его приверженцев хватило лишь на это шулерское переименование), то его нельзя назвать даже теорией. Вся обильно финансируемая пропаганда креационистов ни разу даже не попыталась продемонстрировать преимущество «замысла» над эволюцией в объяснении хотя бы одного-единственного кусочка природы. Вместо этого она скатывается в тавтологию и ребячество. Одна «анкета», распространяемая креационистами, предлагает ответить «да» или «нет» на следующие вопросы:

Знаете ли вы дом, у которого не было строителя?

Знаете ли вы картину, у которой не было художника?

Знаете ли вы машину, у которой не было конструктора?

Если вы ответили «ДА» хотя бы на один из вопросов, приведите подробности.

Ответ на все три вопроса нам прекрасно известен: каждую из этих вещей долгим и кропотливым трудом (работая, как и эволюция, методом проб и ошибок) создал человек. К их созданию приложило руку немало людей, и их «эволюция» продолжается до сих пор. Невежественные насмешки креационистов, сравнивающих эволюцию с вихрем, который проносится по свалке запчастей и собирает из них авиалайнер, не стоят выеденного яйца, и вот почему. Начнем с того, что нет никаких «запчастей», валяющихся вокруг в ожидании сборки. Далее, процесс приобретения и утилизации «запчастей» (прежде всего, крыльев) можно сравнить с чем угодно, но только не с вихрем.

Его скорость под стать леднику, а не буре. Более того, реактивные самолеты не напичканы бездействующими, лишними «запчастями», тупо унаследованными у менее удачных летательных аппаратов. Почему мы так легко согласились именовать эту лопнувшую псевдотеорию новой, хитро затемняющей суть кличкой — «разумный замысел»? В ней нет ровным счетом ничего разумного. Как была ахинеей, так и осталась.

Самолеты «эволюционируют» — усилиями человека. Эволюционируем и мы, пускай и совсем иначе. В начале 2006 года в журнале Science были опубликованы итоги масштабного исследования, проведенного Орегонским университетом. При помощи реконструкции древних генов вымерших животных ученым удалось показать смехотворность псевдотеории «неуменьшаемой сложности». Они установили, что белковые молекулы медленно, методом проб и ошибок, используя и видоизменяя уже существующие детали, научились включать и выключать различные гормоны. Эта генетическая эпопея была запущена вслепую 450 миллионов лет назад, еще до выхода жизни на сушу и до появления костей. Основателям религий и присниться не могло все то, что мы знаем теперь о собственной природе, а если бы приснилось, они прикусили бы свои самоуверенные языки. Как всегда, стоит отбросить лишние допущения, и гадание о том, кто создал нас созидателями, становится столь же бесплодным и бессмысленным, как и вопрос о создателе нашего создателя. Аристотель, чьи размышления о перводвигателе и первопричине послужили началом этого спора, умозаключил, что логика требует существования сорока семи или сорока пяти богов. Монотеистам есть за что благодарить лезвие Оккама. Начав с легиона перводвигателей, они доторговались до одного. Они все ближе и ближе к истинному, круглому числу.

Мы должны смириться с тем, что эволюция не только умнее нас, но также бесконечно более равнодушна, жестока и капризна. Исследования ископаемых животных и данные молекулярной биологии говорят о том, что около 98% всех видов, когда-либо живших на Земле, прекратили существование. В истории за периодами расцвета жизни всегда следовало великое «вымирание». Чтобы уцелеть на остывающей планете, жизнь сначала должна была появиться в фантастическом изобилии. Мы наблюдаем то же самое в миниатюре и в наших маленьких человеческих жизнях: мужчины производят неизмеримо больше семенной жидкости, чем необходимо для создания семьи, и мучаются — не без некоторого удовольствия — острой потребностью куда-нибудь ее пристроить или хоть как-то от нее избавиться. (Религия бесцельно усугубила муки, объявив грехом различные несложные способы облегчения этого зуда, который, надо думать, у нас от «творца».) Буйное, бьющее через край обилие насекомых, воробьев, лосося или трески есть титаническая растрата жизни, обеспечивающая, да и то не всегда, выживание достаточного количества особей.

Высших животных едва ли можно назвать исключением из этого правила. В силу очевидных причин известные нам религии появились среди известных нам людей. В Азии, Средиземноморье и на Ближнем Востоке непрерывная история человека прослеживается на тысячи лет в прошлое. Однако даже мифы рассказывают о периодах тьмы, чумы и великих бедствий, когда казалось, что против человека ополчилась сама природа. Судя по народной памяти, подтверждаемой последними археологическими данными, формирование Черного и Средиземного морей сопровождалось затоплением огромных пространств, и ужасающие масштабы этих катаклизмов еще долго жили в преданиях Месопотамии и других регионов. Каждый год христианские фундаменталисты снаряжают очередную экспедицию на гору Арарат в нынешней Армении, рассчитывая рано или поздно отыскать обломки Ноева ковчега. Их тщетные усилия ничего бы не доказали, даже увенчавшись успехом. Однако если этим людям случится прочитать реконструкцию того, что случилось на самом деле, им откроется картина гораздо более впечатляющая, чем банальный рассказ о Ноевом потопе: исполинская стена темной воды, с ревом несущаяся по густонаселенной равнине. Такая «Атлантида» уж наверняка запечатлелась бы в памяти доисторического человека ничуть не меньше, чем в нашей.

В то же время у нас нет никаких воспоминаний о судьбе большинства наших собратьев на американском континенте, — ни погребенных в земле, ни кое-как записанных. Когда в XVI столетии католические конкистадоры добрались до Западного полушария, они отметились такой беспорядочной жестокостью и страстью к разрушению, что один из них, Бартоломео де лас Касас, даже предложил официально осудить содеянное, извиниться и признать, что все предприятие было ошибкой. При всем благородстве намерений, его угрызения совести были вызваны представлением о том, что «индейцы» жили в нетронутом Эдеме, а испанцы с португальцами упустили возможность вновь обрести невинность Адама и Евы до грехопадения. Эта идея была высокомерной и пустой фантазией: у ольмеков и других племен были свои боги (как правило, ублажаемые человеческими жертвоприношениями), а также развитая письменность, астрономия, сельское хозяйство и торговля. Они вели исторические хроники и разработали 365-дневный календарь, который был точнее европейских. Одна из доколумбовых цивилизаций, а именно майя, додумалась до прекрасной идеи ноля, на которую я ссылался выше и без которой математические операции крайне затруднительны. Не исключено, что средневековые папы не случайно отвергали эту идею как чуждую и еретическую. Быть может, виной тому было не якобы арабское (на самом деле, древнеиндийское) происхождение ноля. Быть может, ноль просто содержал в себе пугающую возможность.