В тени короля - Ольга Ясницкая

— Послушных своим хозяевам, — уточнил Брутус, подчёркивая слово «своим».

Так вот на что он намекает! Ровена даже обрадовалась негодованию, шевельнувшемуся в груди — всё лучше страха, от которого все дельные мысли разбежались, как тараканы.

— Насколько мне известно, Юстиниан тоже не оплачивал их из собственного кармана, — заявила она. — Скорпионы каструма принадлежат королевской семье, а я дочь Урсуса, если вы не забыли! Не ищите в их преданности подвоха, господин Брутус, всё куда прозаичнее. Дело в том, что я уважительно отношусь даже к жизням осквернённых, всё-таки они стоят огромных денег, а я, в отличии от дядюшки, умею распоряжаться государственным имуществом с большей пользой и не швыряюсь сотнями тысяч золотых в окровавленные пески Арены.

Брутус раскатисто расхохотался:

— Ваше остроумие сравнимо только с вашей красотой, принцесса! Но даже его недостаточно, чтобы править страной. Поправьте меня, если ошибаюсь, на меньшее вы и не рассчитываете.

— Вы всё правильно понимаете. И, заметьте, мудрых советников я ценю куда выше, чем верных рабов.

— Очевидно, господина Максиана вы ценили слишком высоко. Настолько, что и не замечали, как он якшается с беглыми осквернёнными. Или, возможно, вам просто не выгодно было этого замечать?

— Исходя из ваших рассуждений, вам также было не выгодно этого замечать, — парировала Ровена. Магистр явно испытывал её, пытаясь ужалить побольнее. — Ведь с вершины Спящего Короля видно намного больше, чем с башни замка.

Глаза Брутуса лукаво заблестели, белоснежные зубы обнажились в лёгком оскале:

— На вашем месте я бы не утверждал это с такой уверенностью.

— И всё же вы заинтересовались его предложением, — Ровена раздосадовано вздохнула. — Послушайте, я действительно не подозревала о двойной игре Максиана. Для меня эта новость стала настоящим ударом! Меня обманули, использовали, и делали бы это и дальше, если бы не воля случая. Но взгляните на всё с другой стороны: я здесь, перед вами, и до сих пор рассчитываю на обещание, данное Легионом. Посмотрите на меня, господин Брутус! Неужели вы видите во мне самоубийцу? Будь я связана с Пером, явилась бы сюда чуть ли ни в одиночку? Или вы заметили сопротивленцев, прячущихся по кустам?

Магистр слушал внимательно, пристально глядя ей в глаза. Казалось, он видел её насквозь, читал мысли и самые потаённые желания. Ей вдруг захотелось, чтобы на месте Шестьдесят Седьмого сидел Харо. Даже его молчаливое присутствие придавало уверенности и ощущение безопасности, но здесь, внутри кареты, способность Шестьдесят Седьмого была уместнее.

— Допустим, я поверил вам, — произнёс Брутус, — и Легион согласится стать вашим союзником. Но без поддержки Сената, увы, ваши шансы получить корону удручающе ничтожны.

— Насколько мне известно, в Прибрежье кроме сенаторов есть ещё достаточно много влиятельных персон, и с большинством из них вы, если верить слухам, состоите в весьма тёплых отношениях. К тому же смею предположить, сановников в друзьях у вас тоже предостаточно. Напомню вам, господин Брутус, если Легион поддержит меня, Опертам станет независимой республикой. Вы ведь к этому стремитесь, не так ли?

Брутус задумчиво потёр подбородок:

— Пожалуй, это лучше обсудить в более располагающей обстановке. Не сочтите за грубость, Ваше Высочество, но захудалая таверна у тракта не самое подходящее место для будущей королевы. Я буду счастлив предложить вам свой дом в качестве убежища, если, разумеется, вы не предпочтёте остаться здесь.

— Я с удовольствием приму ваше предложение, — Ровена перешла на общий язык, давая понять скорпионам, что всё идёт наилучшим образом. Правда, улыбка, которой она одарила Брутуса, вышла немного неестественной, но это вполне можно списать на усталость или волнение. — Надеюсь, в вашем доме найдётся место и для моих рабов?

Сидящий рядом Шестьдесят Седьмой вздрогнул. Похоже, его привела в ужас мысль, что придётся жить под одной крышей с первым магистром Легиона. Ровена прекрасно понимала его опасения, но золото почти на исходе, а слухи об их побеге рано или поздно доберутся до Опертама. Как бы абсурдно это ни выглядело, но в их положении находиться рядом с врагом намного безопаснее.

Брутус оказался на удивление приятным и интересным собеседником. Галантный и обаятельный, он напоминал Ровене одного героя из старинного романа, в коем справедливость восторжествовала самым впечатляющим образом. И если поначалу магистр виделся Ровене холодным и циничным мерзавцем, то теперь она была восторге от его остроумных шуток и захватывающих историй, которыми он развлекал её всю дорогу до своего особняка. И ей ни на минуту не пришлось пожалеть, что из-за плотно закрытых штор не удалось посмотреть на город. Удивительно, насколько первое впечатление порой бывает обманчивым!

Гостеприимство магистра поразило Ровену не меньше. Он щедро предоставил ей уютную комнату с завораживающим видом на заснеженную вершину давно потухшего вулкана, а убранство спальни могло легко соперничать с королевской. На её фоне прежние покои во дворце теперь казались серой каморкой для прислуги. Комнату наполнял аромат нарциссов в серебряной вазе, украшающей лакированный столик. Вдохнув сладкий аромат, Ровена с наслаждением растянулась на просторной кровати, рассматривая витиеватую резьбу позолоченных перекладин. Ветерок, ворвавшийся из распахнутых настежь дверей балкона, игриво колыхнул шифоновый балдахин, ласково коснулся щеки и унёсся прочь, обратно на волю.

Молоденькая сервус с миловидным личиком наполнила ванну и помогла избавиться от платья. И пока Ровена нежилась в тёплой воде с молоком, ей успели принести новую одежду. Всё это казалось волшебным сном. Даже в замке к ней не относились с таким трепетным почтением. Сервус искусно уложила её волосы, украсив золотым гребнем с самоцветами, помогла справиться с корсетом и повела в гостиную, где, по её словам, уже ожидал хозяин.

Харо, всё это время стерегущий вход в спальню, не отходил от Ровены ни на шаг. В присутствии служанки заговорить он не решился, но судя по тяжёлому взгляду, особого восторга от пребывания в этом доме он не испытывал. Она старалась не думать о предстоящем с ним разговоре — ничего приятного он не сулил. Вместо этого Ровена любовалась интерьером особняка с его мраморными стенами, изысканными вазонами с цветами, замысловатыми розетками и мебелью с ажурной резьбой. Всё это настолько отличалось от замка с его лаконичной архитектурой и незатейливым декором, что ей подумалось, будто она очутилась в совершенно другом мире, а не в соседнем городе всего за несколько сотен километров от столицы.

Сервус услужливо распахнула двустворчатую дверь и с низким поклоном пропустила их вперёд. Тёмно-зелёные жаккардовые шторы с выбитыми серебряной нитью виноградными лозами были аккуратно подобраны, гостиную заливал мягкий солнечный свет, из приоткрытых окон веяло свежестью весны