Тайна Корабельного кладбища - Лаймонис Вацземниек

Наконец добрались до Красных скал. Они двинулись вверх.

Солнце припекало. Пот струился по их лицам. Время от времени Инт останавливался, чтобы протереть стёкла очков, а Модрис пыхтел, как паровоз.

— Так и мозоль недолго натереть, — сказал он, подкладывая рубашку под нагретый солнцем баллон.

— Может, отдохнём, а? — предложил Инт.

— Отдохнём на «Пингвине», — буркнул Модрис, терпеливо продолжая тащить свой груз.

Он проявил небывалую работоспособность. Друзья не заметили, когда закончился период Великой Лени. Кажется, теперь уже навсегда. Именно так можно было объяснить его поведение в настоящее время.

К обеду они добрались до «Пингвина». Ребята опустили баллоны на палубу и, вытирая потные лица, сели рядышком.

Немного отдохнув, следопыты принялись за дело.

Они растянули на палубе две верёвки и прикрепили к ним несколько дощечек, найденных в куче хлама. Там же, на свалке, нашли два ржавых крюка и привязали их к концам верёвок. Получилась лестница. С помощью крюков лестница зацеплялась за борт, и аквалангист мог спуститься по ней.

Эта несложная, но кропотливая работа была наконец закончена, и следопыты разогнули спины. Солнце уже клонилось к закату, спускаться на дно озера придётся завтра. Друзья сердились на неуклюжего Агриса, из-за него экспедиция отправилась в путь с опозданием. Досталось и Карлису Мисиньшу. День был потерян. И к тому же у них не было еды. Они торопились сделать всё как можно быстрее, пока голод не заявил о себе.

Настроение у всех было неважное. В голову приходили одни только неприятные мысли. Припомнилась таинственная тетрадь по математике, странное логово под лестницей «Пингвина», красные следы, о которых даже думать было страшно. Следовало быть осторожнее… Акваланг вместе с баллонами следопыты спрятали в груде лома, старательно замаскировали его от постороннего взгляда.

В куче железяк ребята обнаружили нечто вроде мини-юбки, сплетённой из камыша.

— Можете говорить что хотите, — утверждал Агрис, — но где-то поблизости находятся дикари. В прошлый раз мы видели остатки костра, а теперь эта набедренная повязка… Что бы это всё значило? Я не знаю, откуда они взялись здесь, но…

Модрис с Интом, конечно, скептически отнеслись к фантазии Агриса. Они лишь снисходительно улыбались, слушая его «детский лепет».

С моря подул бриз. Этот лёгкий, приятный ветерок возникает от смены температур на суше и на море.

Бриз пригнал на старые корабли серую дымку.

— Посмотрите, дым! — крикнул Агрис, показывая в сторону Оттока.

Они увидели тонкую струйку дыма, поднимающуюся вдалеке. Сквозь дым едва можно было различить слабые отсветы огня.

— Там они сушат свои набедренные повязки, — сказал Агрис.

— Возможно, твоя набедренная повязка не что иное, как мешок для ловли угрей, — ответил Модрис.

Но костёр всё же настораживал. Лучше всего сразу пойти на разведку и узнать, что там творится.

И следопыты отправились в путь.

— Вот бы кенгуру сюда! Самый подходящий вид транспорта для нас. На кенгуру удобно прыгать с борта одного корабля на другой, — сказал Модрис.

— Вот здорово! — развеселился Агрис. — Садишься в его сумку — и пусть скачет.

К сожалению, на Корабельном кладбище такого вида транспорта не оказалось. Трудную дорогу к Оттоку приходилось преодолевать самим. Первая экспедиция закалила ребят, сделала их сильными и ловкими. Поэтому теперь им легче бороться с препятствиями. Они добрались до места, откуда можно было наблюдать за костром, и спрятались за трубой небольшого пароходика.

Костёр горел на борту парохода, стоящего возле самого Оттока. Двое мужчин сидели у огня и наблюдали за поплавками. Нет, это были не дикари. Они не грызли костей убитых животных. Вместо набедренных повязок одеты в обычные свитера грубой вязки и брезентовые брюки, на ногах резиновые сапоги. Вероятно, сплавщики, работающие на плотах, под вечер приехали сюда на рыбалку. Неподалёку на воде качалась лодка.

Ребята подошли поближе и поздоровались.

Увидев мальчишек, мужчины ничуть не удивились и пригласили их к костру. Следопыты сказали, что приехали сюда на рыбалку, а удочки и сумки пока оставили в камышах. Но рыбаков это как будто нисколько не удивляло. На поплавки они тоже не обращали внимания.

— Клюёт!.. Клюёт же! — закричал Агрис.

— Да-а? — протянул равнодушно один из мужчин и вытащил довольно большую рыбу. Он так уставился на неё, как будто впервые в жизни видел нечто подобное.

Это был пожилой человек с медлительными и спокойными движениями. Он неторопливо снял рыбу с крючка, бросил её в банку с водой и заметил:

— Ветер стихает, не клюёт уже.

Инт подошёл ближе к костру и с непринуждённым видом спросил:

— На плотах работаете, да?

Пожилой взглянул на него и почему-то улыбнулся:

— Вот уж десятый год…

— Прекрасная жизнь, наверно? — вставил Модрис.

— Спокойная, — подтвердил сплавщик.

— Не трудно? — спросил Инт.

— Когда как, — вступил в разговор молодой мужчина. — Едешь по реке, будто с горы катишься. А на порогах и на крутых поворотах брёвна собираются в кучу, только успевай разводить багром. Леясциемс, Валмиера, Цесис, Сигулда, Мурьяни — и так гоним плоты вниз по течению до самого канала, а потом в Малое Белозеро. Там связываем плоты, запрягаем тягач и из Малого Белозера попадаем в Большое Белозеро, а дальше через Кишозеро прямо в Отток, где и бросаем якорь. Такая вот у нас жизнь.

Модрис слушал лишь краем уха, со скучающим видом прогуливаясь по палубе.

— Десять лет, — повторил Инт слова старого сплавщика. — Тогда вы должны знать Карлиса Мисиньша.

— Мисиньша? — переспросил незнакомец. — Карлиса Мисиньша?

— Он работает на фанерной фабрике бригадиром, — уточнил Агрис.

— Вроде слыхал… — протянул сплавщик. — Постой, постой, а нет ли у него сына?

— У него сын Робис! — обрадовался Агрис, но, вспомнив о чём-то, сразу притих.

— Вы, наверное, с ним друзья?

— Да нет, — сдержанно ответил Инт, в то время как Модрис дёргал его за рукав.

— Нам пора. Пока доберёмся до дома, настанет полночь.

— А может, ещё посидим? — пытался сопротивляться Агрис. У костра он чувствовал себя гораздо уютнее, чем на «Пингвине».

— Нечего рассиживаться, вставай! — командовал Модрис.

Пожелав сплавщикам спокойной ночи, следопыты двинулись в путь.

— И куда нам торопиться? — ворчал Агрис, нащупывая в темноте дорогу. — Сплавщики ведь не волки, не съедят.

— Будто это сплавщики! — присвистнул Модрис.

— А кто же это? — удивился Агрис.

— Милиционеры!

Вот так чудеса. Агрис не верил. Станут милиционеры возиться с удочками!

— Да всё это театр! — сказал Модрис. — Я с самого начала заметил.

— Возможно, — хмуро отозвался Инт. — Думаю, они торчат здесь из-за Роберта. Если он на самом деле исчез, то Мисиньш сообщил в милицию. Иначе зачем бы они стали интересоваться Робисом.

— Сам чёрт не разберётся, — сердился Модрис. — А если милиционеры напали на след самого Мисиньша?

Но всё это одни догадки. А как было на самом деле, никто не знал.

Следопыты на ощупь пробирались к Красным скалам. От реки поднимался холодный туман. Хорошо, что «Пингвин» уже показался.

На палубе ребят ожидал неприятный сюрприз. Во время их отсутствия кто-то рылся в том месте, где они спрятали баллоны, но, очевидно, его вспугнули. Баллоны оказались на месте. Лишь разбросанные второпях ржавые обломки свидетельствовали о посещении непрошеного гостя.

— Пойдём, расскажем милиционерам, — предложил Агрис.

— Сами разберёмся, — возразил Модрис.

— Да, но кто же это мог быть?..

— Вот он!.. — крикнул Агрис, и голос его осёкся. Дрожащей рукой Агрис показывал туда, откуда смотрели на них два расширенных от страха глаза.

Робинзон Корабельного кладбища

Следопыты прижались друг к другу. Модрис набрал воздуху и крикнул:

— Вылезай!

Над горою металлолома показалась полуголая фигура.

— Дикарь! — дрожа всем телом, прошептал Агрис. — Настоящий дикарь…

Опустив голову, дикарь стоял в темноте, словно каменное изваяние. Его одеждой была лишь камышовая набедренная повязка.

Подойдя поближе, следопыты увидели бледнолицего, худощавого, с длинными и тощими ногами мальчишку примерно лет одиннадцати.

Пленник дрожал, как в ознобе. Наверное, от страха.

— Так ведь это Робка! — первым узнал его Агрис. — Наш Роберт с острова Ливу!

Инт ухмыльнулся и церемонно поклонился почти до земли.

— Господин Робинзон, разрешите задать вам несколько вопросов, — обратился он к пленнику. — Во-первых, как вы сюда попали?

— Кошачьей дорогой, — пробормотал допрашиваемый.