Отвлекающий маневр - Сергей Зверев

«Смотри-ка, а она не так уж и беззащитна» – с одобрением подумал Алекс, как вихрь ворвавшись в центр толпы и вытолкнув из нее Дайну. И очень вовремя! Один из бандитов после удара Дайны выхватил нож, собираясь отомстить за товарища, но благодаря Алексу не успел этого сделать. Длинное и острое, как бритва, лезвие лишь слегка задело ее, разорвав майку и поцарапав кожу на правом боку. Алекс же метался среди арабов, раздавая направо и налево короткие удары, не приносившие, впрочем, особого вреда противнику. Основной его целью было в данный момент оставаться в центре толпы, чтобы не дать им возможности воспользоваться автоматами из-за опасности перестрелять друг друга. Но он отлично понимал, что долго так продолжаться не может, и отчаянно искал удобного момента, чтобы завладеть оружием. И такой случай представился.

Пришедшая в себя Дайна, на которую теперь никто не обращал внимания, одной рукой зажимавшая кровоточащий бок, другой как-то умудрилась вытащить пистолет из поясной кобуры одного из бандитов. Но это заметил араб, находившийся за рулем «Чероки», он подскочил к ней, и она дважды выстелила ему в лицо. Одна из пуль оторвала ему ухо с большим куском прически, а другая попала чуть ниже правого глаза. Тело упало к ногам Дайны, оно было, несомненно, уже мертво, но продолжало конвульсивно дергаться, брызги крови и частицы мозга падали на форменные ботинки девушки. Пистолет выпал из рук Дайны, и сама она начала сползать по двери джипа, возле которого стояла, теряя сознание. По всей вероятности, убила она впервые, во всяком случае, в упор.

Алекс видел все это лишь боковым зрением, выстрелы на ничтожные доли секунды отвлекли бандитов, но ему этого хватило, чтобы локтем выбить передние зубы у стоящего справа и чуть сзади араба, но вырвать автомат не удалось, ремень был перекинут через руку. Алекс, насколько смог, вывернул ствол, приставив его к животу другого бандита, и выпустил с десяток пуль.

Стоящий напротив бандит, выйдя из оцепенения, направил автомат на Алекса и выстрелил, но тот успел прикрыться телом араба, которому он только что выбил зубы. «Ну, вот теперь зубы тебе ни к чему», – мелькнула идиотская мысль в голове у Алекса. Он бросился на следующего бандита и наконец-то смог отнять автомат. Не останавливаясь ни на секунду, несколькими короткими очередями он уложил оставшихся бандитов.

Тяжело дыша, Алекс осмотрел поле боя – он стоял, окруженный трупами; нет, один еще дышал – тот, в живот которого он всадил чуть ли не пол-обоймы. Живота у него практически не было, лишь какое-то месиво из крови, кишок, одежды. Все это источало ни с чем не сравнимый тошнотворный запах – запах смерти, крови, содержимого желудка, экскрементов. Стараясь не смотреть на араба, Алекс выстрелил ему в сердце, просто из жалости, чтобы прекратить бессмысленные мучения.

Подойдя к Дайне, полулежащей возле колеса черного джипа, он похлопал ее по щекам, стараясь привести в сознание.

– Давай-давай, – говорил он.

Наконец она открыла глаза и смотрела на него мутным, ничего не понимающим взглядом, затем во взгляде появилась осмысленность, и она попыталась улыбнуться.

– Спасибо, – еле слышно выдохнула она.

Но вдруг глаза ее наполнились ужасом, она попыталась поднять руку, словно хотела указать на что-то, и в этот момент раздался выстрел, стрелял водитель «Дефендера» все это время сидевший тихо.

Глава 19

Россия, Москва, Центр

Пепельница полна давленых окурков, стол заставлен пустыми кофейными чашками, так что не остается места для карты и документов, в воздухе плотно висит табачный дым.

– Бросил курить, твою мать! – выругался Владлен Иванович, сминая в руке пустую сигаретную пачку. Галстук у него был распущен, пиджак валялся на диване, редкие светлые с едва заметной проседью волосы на голове взъерошены.

Петр Семенович молча бросил на стол нераспечатанную пачку «Мальборо».

– Запасся. Заранее знал, чем дело кончится? – сказал Владлен скорее утвердительно, чем вопросительно.

– Знать, Владлен, заранее нельзя, возможно лишь предполагать с достаточно большой долей вероятности. Вот я предположил и угадал. Теперь это знание. Знание – суть информация о произошедших событиях, информация же о будущих событиях есть лишь гипотеза, – сделав, насколько это было возможно, умное лицо, проговорил Петр Семенович, вытягиваясь в кресле.

– Ты, давай, не тряси здесь банальной эрудицией. Скажи-ка лучше, кто нас подставляет. Давай выкладывай свои предположения с достаточно большой долей вероятности.

– Не дает мне покоя глобальность этой операции, – начал Петр Семенович, придвинувшись к столу. – Ну не способны эти фанатики, я имею в виду имама Хузайму ибн Бадлила и его банду, провернуть такую сложную комбинацию. И не верю я в то, что Бенсон, а именно под его руководством строились пусковые шахты, будет работать на этих придурков, даже учитывая, что он мусульманин. Чего ради? Нет, здесь задействованы более крупные силы. Без ЦРУ здесь не обошлось, голову даю на отсечение. Но ума не приложу, зачем им это надо. Белый дом последний, кому это может быть выгодно. В общем, если забыть про мотив, то при использовании предположения о причастности ЦРУ все становится на свои места. Становится ясно, зачем и кем похищен Круглов.

– Поясни, – сказал Владлен Иванович, закуривая новую сигарету.

– Это просто, если составить такую цепочку: Лэнгли – Бенсон – Хузайма. Круглова похищает банда суннитов, а судя по почерку, так оно и есть. В этом случае у ЦРУ, да и вообще у Вашингтона, надежное алиби – сунниты их враги.

– Хорошо, согласен. Но зачем им нужен именно Круглов?

– Перед тем как отправить его обратно в Багдад, у нас были большие сомнения в целесообразности этого мероприятия. В канун его отъезда я получил информацию о том, что в Лэнгли, возможно, Круглова вычислили. Я об этом докладывал. Так вот, если в ЦРУ есть доказательства его разведывательной деятельности, а не одни лишь догадки, тогда использование Круглова в предстоящей операции – прямое доказательство причастности к данной акции Кремля, а не просто какой-то частной российской нефтедобывающей компании. Грубо, конечно, но уж очень основательно. Итак, что мы получаем? Блок управления – раз, цезий, а возможно, и плутоний – два, выполнил все это человек из нашего ведомства – три и плюс абсолютная очевидность экономической выгоды.

– А они смогут его заставить принимать в этом участие? – с сомнением спросил Владлен Иванович.

– Да они и не будут его заставлять. Могут использовать втемную, но это маловероятно, могут накачать наркотиками. При теперешнем изобилии психотропных средств это – пара пустяков. В крайнем случае, просто подбросят его труп, – ответил Петр Семенович.

– Последнее более вероятно. Если он останется жив, то может дать показания, – размышлял Владлен Иванович.

– Господи, Владлен, не смеши мои ботинки, – воскликнул Петр Семенович. – Если будут представлены доказательства, что он русский шпион, то кто обратит внимание на его показания? Мало ли что наплетет рассекреченный разведчик, спасая свою шкуру.

– И то верно. Но все-таки зачем это Белому дому? – продолжал размышления Владлен Иванович. – Стоп! Петя, а почему, собственно, мы рассматриваем Белый дом и ЦРУ как единое целое. И там, и там работает великое множество людей со своими интересами, которые не всегда совпадают с государственными. Или, ты думаешь, такое возможно только на нашей многострадальной, но горячо любимой родине?

– Ты хочешь сказать… – начал было Петр Семенович, но Владлен не дал ему закончить.

– Вот именно! Это, вполне возможно, чья-то личная инициатива, идущая вразрез с государственными интересами наших новоявленных заокеанских друзей, – говорил Владлен Иванович, и глаза его горели.

– А что, пожалуй, это вполне возможно, – согласился Петр Семенович, удивляясь, почему ему самому не пришла в голову эта довольно-таки простая мысль.

– Вот тебе еще одна рабочая версия. Дарю!

Глава 20

Ирак, где-то под землей

Проснувшись, Сергей каким-то внутренним чутьем понял, что наступило утро, хотя в его теперешнем жилище, глубоко под землей, при негаснущем электрическом освещении, это никак не ощущалось. И тем не менее он был абсолютно уверен, что сейчас утро, и настроение у него было утреннее – хотелось кофе и умыться. Вчерашнее посещение врача и довольно длительный отдых дали о себе знать: Сергей чувствовал себя гораздо лучше. Голова еще немного кружилась, но тошноты и слабости уже не было. Он встал, подошел к раковине, находящейся в одном из углов его то ли комнаты, то ли камеры, повернул барашек крана и подставил ладони под тоненькую струйку, плеснул себе в лицо. Вода сильно отдавала хлоркой, но была холодна и почти прозрачна. Руки и лицо вытереть было нечем, и Сергей просто помахал ладонями в воздухе.