Еще один мальчик - Юморист
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вы не найдете его в книгах, профессор, — выпалил Бобби. — Его там нет. Я… Я сам его выдумал.
— Вы его выдумали? — удивилась Лемерсье. — Вы уже способны сами изобретать заклинания?.. Сколько Вам лет, мистер Грейнджер?
— Двенадцать, — буркнул Бобби.
— В двенадцать лет!
— Спасибо, Мишель. Я тоже не могу промолчать, что это потрясающий уровень магии! — быстро вступил Слагхорн. — Роберт, безусловно, — самый талантливый студент на курсе.
— Избави нас Мерлин от Ваших талантливых студентов, Гораций, — едко заметила Витч. — Нам дай Бог бы разобраться с творческим наследием Ваших прежних талантливых студентов…
Слагхорн замолчал.
— Не слишком ли резко сказано, Фурия? — спросила Лемерсье.
— Думаю, нет. Гораций не обиделся. Видите ли, талантливые студенты Горация дружно выбирают для проявления талантов область Темной магии, и я не могу не отметить, что им лучше бы направить свои таланты в более мирное русло.
— В чем же заключается Ваше заклинание? — поинтересовалась Лемерсье.
— Это эффект наложения, из учебника магической физики. Если наложить друг на друга несколько разрядов от заклинаний, вместе получается сильное колебание магического поля. У меня накладываются друг на друга все заклинания, которые направлены на меня другими. Если они несовместимые, создастся возмущение магического поля, сами нападающие окажутся в эпицентре, и поле разрядится в них, а до меня волна вообще не дойдет. Она потеряет направление.
Витч усмехнулась.
— И это «сильное возмущение магического поля» может вылиться во взрыв, любой силы, в зависимости от силы и взаимодействия направленных на Вас заклинаний?
— И чем сильнее противники и чем их больше, тем хуже для них, — задумчиво произнесла Лемерсье. — Сильнейшее боевое заклятие, это потрясающе.
— Просто классика Темной магии, — заключила Витч. — На заметку: противников у нашего изобретателя было трое, силы слабенькие, заклинания простенькие, а взрывом чуть не снесло крышу коридора.
— И что тогда наложилось?
— Вам так интересно, Мишель? Импедимента, Фурункулюс и Левикорпус… Но Левикорпус можно не считать, — на наше счастье, один вундеркинд–недоучка Тайгер не знал, что оно невербальное. Кстати, если Вы не знали, Мишель, за Левикорпус нам тоже надо благодарить талантливых студентов Горация. По странному совпадению, это Темное заклинание изобрел школьник — слизеринец и тоже тринадцати–четырнадцати лет. Кстати, это не единственное Темное заклятие, которым он обогатил наш мир… Другой вундеркинд в 16 лет открыл Выручай–комнату, починил Исчезательный шкаф и попытался отравить тогдашнего директора. А немногим раньше третьему вундеркинду, тоже в пятнадцать лет, не помню уже точнее, стало интересно, можно ли создать шесть крестражей, прикончить студентку–грязнокровку и открыть Тайную комнату Слизерина. Какой‑то, право, роковой возраст для Вашего факультета, Гораций.
Слагхорн сидел багрового цвета.
— В любом случае, изобретение надо регистрировать. На то есть строгие министерские правила, — заметила Лемерсье. — Вы, Роберт, конечно, никогда не сталкивались с законодательством про изобретение заклинаний?
— Нет, никогда, — признался Бобби.
— Любая инновация должна быть зарегистрирована, проверена и одобрена министерством. Заклинания — слишком серьезная и важная вещь, чтобы оставлять их без постоянного государственного контроля. Как уже сказала Фурия, заклинания могут быть опасными. Министерство никогда не одобрит, не рекомендует к использованию Темные заклинания. Их скорее всего внесут в список запрещенных.
— Новейшее Темное боевое заклинание, и настолько мощное, что его немедленно запретило Министерство магии. Для изобретения это лучшая реклама из возможных, — сказала Витч.
— Я дам Вам министерский формуляр и покажу, как заполнить стандартный бланк. Мы сразу же пошлем Ваше изобретение на проверку в Министерство.
— Зачем так торопиться, Мишель? У меня предчувствие, что лучшее еще впереди. Скажите‑ка, юноша, это не единственное Ваше изобретение?
Бобби решил не лгать.
— У меня много самодельных заклинаний.
— Пожалуй, мне стоило подвизаться в ассистентки мисс Трелони, потому что у меня открылся дар предвидения… Представьте, мистер Грейнджер, что этого ответа я ждала. А мы целый год ищем талант, который наводняет школу самодельными заклинаниями. Нимбы у студентов вырастают, учебники брыкаются… Это же Вы — наш скромный анонимный автор? Просветите нас.
Бобби покраснел и кивнул.
— Фурия, это всего лишь озорство, или Вы и их причисляете к Темной магии? — заступился Слагхорн.
— О, эти заклинания совершенно безопасны. Их регистрировать не нужно, — успокоила Лемерсье. — Они вряд ли заинтересуют Министерство. Выберите, Роберт, сами те заклинания, которые считаете важными. Боевые, Темные — вроде Наложись.
— Тресни[2], — сказал Бобби. — Оно сломает волшебную палочку, в которое будет запущено.
— Замечательно. Вот видите, Мишель, как Вы поторопились — а оказывается, нужно не один, а целых два формуляра. Или три? Напишите заодно и про Тресни, а профессор Поттер подтвердит, что это тоже Темная магия… Профессор Поттер? Гарри, что с Вами? Вам нехорошо?
— Со мной всё в порядке, Фурия, — ответил салатно–зеленый профессор Поттер. — Всё в порядке, всё в полном порядке. Просто здесь душновато. — И нетвердой походкой подошел к окну.
— Ну, Гарри, Вам лучше знать. Значит, решено, юноша: заполняйте с профессором Лемерсье бланки и не вздумайте при этом что‑нибудь забыть. Может, вдруг Вам еще какое изобретение вспомнится? Да, еще минус пятьдесят Слизерину, а неделю отработок я уже назначила. Вроде бы ничего не забыла. Можете быть свободны.
Слагхорн проводил Бобби в слизеринскую гостиную, сунув по дороге несколько сахарных трубочек.
На пороге спален декан остановился.
— Роберт, Вы поступаете крайне предосудительно и опрометчиво, недостойно слизеринца. Вы должны были держать меня в курсе любых своих экспериментов!
— Теперь я так и сделаю, сэр.
— Я, к сожалению, не эксперт в области создания заклинаний, но я дам вам рекомендацию к профессору Тухлякову из Дурмстранга. Это настоящий авторитет! Можете переписываться с ним, но, ради Мерлина, Роберт, держите меня в курсе.
— Спасибо, сэр.
— Пятьдесят баллов Слизерину за изобретение. И еще десять за хитроумие. Право, Роберт, я не должен был этого говорить, но я горжусь Вами.
— Я ценю Ваше отношение, сэр.
— Но больше так не поступайте.
— Никогда, сэр.
— Тогда спокойной ночи, мистер Грейнджер.
— И Вам, профессор. Спокойной ночи.
Третий курс
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});