Жаркое лето - Джуди Кристенберри

Мэтт больше не протестовал, и Сьюзен продолжала расстегивать пуговицы. И вот она увидела его обнаженную грудь. Конечно, он был хорошо сложен, но богатырские мышцы обычно скрывала одежда. Теперь она могла восхититься его мужественной красотой.

– Так ты разденешь меня наконец или нет? – раздраженно спросил Мэтт.

Осторожно сняв рубашку и намочив еще одно полотенце, Сьюзен принялась обтирать его грудь, покрытую золотистыми волосками, уходящими вниз, к поясу джинсов.

«Ты ведешь себя непрофессионально, Сьюзен, – подумал Мэтт. – Ты должна лечить пациента, а не восторгаться его голой грудью».

Сьюзен отвернулась, пытаясь взять себя в руки. В самом деле, вид его обнаженного торса невероятно возбудил ее.

– Думаю, так тебе будет лучше.

– Да, мне уже так хорошо! – язвительно произнес Мэтт. – Знаешь, у меня даже джинсы стали тесными после твоего лечения.

Сьюзен удивленно посмотрела на Мэтта, не сразу поняв, что он имеет в виду. Когда же до нее дошел смысл его слов, она выдала себя, невольно скользнув взглядом по тому месту, где могла возникнуть теснота.

Приподняв здоровую руку, Мэтт привлек ее к себе. Она наклонилась, и их губы слились в поцелуе. На мгновение Сьюзен оперлась руками о стол, напугавшись, что может упасть. Голова у нее кружилась – от сладкого обжигающего поцелуя, от терпкого запаха его тела, покрытого потом, и еще… еще от переполнявшего ее блаженства.

Мэтт вдруг застонал. Сьюзен то ли поняла, то ли почувствовала, что этот стон вырвался из него не от страсти, а от боли.

– Твоя рука? – с беспокойством спросила она.

– Не знаю, – выдохнул он.

– Мэтт, мы должны остановиться, – строго произнесла Сьюзен. – Кей сейчас принесет снимки.

Сьюзен подошла к раковине и ополоснула горевшее лицо холодной водой.

– Иди ко мне, – попросил Мэтт.

– Нет. Пожалуйста, успокойся.

В этот момент вошла Кей.

– Я принесла снимки, доктор.

Медсестра повесила снимки на подсвеченный экран, и обе женщины стали внимательно разглядывать их.

– То, что я и ожидала, – сказала наконец Сьюзен.

– Насколько это серьезно? – спросил Мэтт.

– Перелом, – ответила ему Сьюзен. – Кость срастется. Мы наложим гипс, и через шесть недель ты будешь как новенький. Однако с гипсом придется подождать до завтра: нужно, чтобы спал отек.

– Приготовить ему постель? – спросила Кей.

– Да. Я сама буду наблюдать за ним ночью. – Сьюзен не отрывала глаз от руки Мэтта до тех пор, пока не почувствовала, что Кей стоит рядом с нею. Нахмурившись, она посмотрела на медсестру и строго спросила: – В чем дело, Кей?

– М-м, доктор… – Кей явно была смущена, но не собиралась отступать. – Не думаю, что вам… Он же мужчина.

– Ну и что?

– Люди будут говорить…

– Делайте, как я вам велела, – чуть повысив голос, произнесла Сьюзен. Она представляла, как будут судачить горожане, узнав со слов Кей, до чего непрофессионально повела себя доктор Келли.

– Да, доктор, – обиженно ответила Кей и быстро ушла.

– Ну спасибо тебе, Мэтт, – пробормотала Сьюзен, прекрасно осознавая, что ее слова несправедливы. – Это все из-за тебя!

– Из-за меня? Доктор, я не понимаю, о чем вы толкуете, – деланно невинным тоном произнес Мэтт. Его золотистые глаза блестели. В них плескалась радость.

– Да, только из-за тебя! Себя скомпрометировала, девушку обидела… Ладно, лежи пока. А я пойду извинюсь перед Кей.

Глава 9

– Сьюзен!

Громкий голос Джорджи мог бы и мертвого поднять из гроба. Мэтт тут же догадался, чем вызвано появление тети: по его родному Гриффину сплетни разносятся со скоростью света.

– Я здесь, Джорджи, – вместо Сьюзен отозвался он.

Тетушка Джорджи вихрем ворвалась в процедурный кабинет.

– Господи, Мэтт! – запричитала она. – Я только что узнала. С тобой все в порядке? Где же Сьюзен?

Не успел Мэтт ответить хотя бы на один из ее вопросов, как в палате возникла доктор Келли.

– Я здесь, Джорджи, не волнуйся, – раздался за спиной тетушки ее мелодичный голос. – Ваш племянник сломал руку. Но скоро все будет хорошо.

– Боже мой! Бедный мой мальчик! Как же это случилось? Почему рука все еще не в гипсе? – Когда Джорджи расстраивалась, вопросы сыпались из нее как из рога изобилия.

– Джорджи, успокойся, слышишь? Сьюзен хорошо заботится обо мне. – Он метнул многозначительный взгляд на Сьюзен.

Сьюзен поняла его намек, но все же спокойно проговорила, обращаясь к тете:

– Послушай, Джорджи, я еще не загипсовала ему руку, потому что над местом перелома образовалась отечность. Надо подождать, пока она спадет. А пока мы зафиксируем руку с помощью шины.

Сьюзен быстро сделала все, что было нужно. Она действовала и говорила очень спокойно. Зато Джорджи волновалась – только не было пока ясно, из-за чего – из-за травмы племянника или из-за пикантной ситуации, возникшей в клинике.

– Я оставлю Мэтта в больнице на ночь.

Открыв медицинскую карту, Сьюзен сделала какие-то записи.

– На ночь? – переспросила Джорджи. – Хорошо, тогда я останусь тут с ним.

Она потянулась, чтобы похлопать племянника по руке, но по ошибке задела сломанную руку вместо здоровой.

– Ох! – невольно вскрикнул Мэтт. – Черт возьми, Джорджи, это же больная рука!

– Боже мой, Мэтт, прости меня! – Тетя чуть не застонала от досады. – Я не знаю, что делаю! Просто я так огорчилась… – Джорджи запнулась и, закрыв лицо руками, разрыдалась.

– Джорджи, прости, пожалуйста, я вовсе не хотел кричать на тебя, – торопливо извинился Мэтт. Его голос мгновенно стал ласковым.

Сьюзен крепко обняла Джорджи.

– Ну-ну, успокойся. Я бы не стала лгать тебе. С Мэттом все будет хорошо. Правда, он немного грубоват, – добавила она, – но чему удивляться? Живет один, без женской ласки.

– Господи, я вовсе не собиралась так раскисать перед вами, – всхлипывая, извинилась Джорджи.

– Все хорошо, Джорджи. Я понимаю.

Мэтт наблюдал за двумя женщинами и снисходительно улыбался.

– О чем ты думаешь? – серьезным тоном спросила Сьюзен, глядя на него.

Взгляд Мэтта непроизвольно остановился на ее груди, а потом поднялся к ее лицу. Щеки у нее горели, и от этого она казалась ему еще более привлекательной. Мэтт попытался принять равнодушный вид, но, похоже, это ему не удалось.

– Ни о чем, – ответил он.

– Надо, чтобы ты лег на спину, и тогда мы сможем устроить твою руку. Иначе отек не спадет, – объяснила она.

При слове «лег», произнесенном Сьюзен, Мэтту стало еще хуже. Перед его внутренним взором опять заплясали разные соблазнительные картинки, в которых главное место занимала, разумеется, доктор Келли. Мэтт не смог сдержать глуповатой ухмылки.