Придворные отморозки - Александр Тамоников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну что там с катером?
— Тягу привода газа оборвало. Я заменил, пришлось повозиться, сейчас катер в полном порядке, я проверил его на ходу.
— Значит, все в порядке?
— В полном!
— Молодец, иди занимайся своими делами.
Тут же Жилина вызвали к телефону, чего он давно ожидал и к чему был готов. Вызывал его представитель отделения КГБ по Рахтуру:
— Жилин? Дмитрий Сергеевич? Начальник прииска?
— Да, он самый, кто вы?
— Скопинцев, капитан государственной безопасности. Вы в курсе, что произошло с вертолетом, убывшим от вас?
— Нет! Слышал, правда, отдаленный грохот какой-то, неужели…
— Докладываю, — не стал слушать предположение оппонента представитель КГБ, — «Ми-2» потерпел крушение у Соловьиной горы, представляете, где это?
— Конечно!
— Мы уверены, что это диверсия, имевшая целью похищение золота, которое находилось на борту вертолета. Кстати, сколько его там было?
— Минуту… дайте прийти в себя… сейчас скажу точно.
— Я вас не тороплю.
Жилин выдержал вполне естественную для данной обстановки паузу, ответил:
— По протоколу, а следовательно, и фактически, 60 килограммов 173 грамма. Но это ерунда, по большому счету. Тоннами перевозим, главное — люди, они-то как?
— Погибли все! Но насчет золота вы не правы. Именно из-за этих шестидесяти килограммов погибли семь человек.
— Надеюсь, ваше предположение насчет диверсии имеет под собой основания?
— Естественно, на месте катастрофы контейнера с золотом не обнаружено, зато выше, у самой вершины горы, найдены следы позиции снайперов, стрелявших по вертолету, предположительно из «СВД» или карабина, четыре раза. Найдены гильзы калибра 7,62 миллиметра.
— Да… новость вы мне сообщили…
— Оставьте эмоции, Дмитрий Сергеевич, слушайте, что вам предстоит сделать.
— Я весь во внимании!
— Итак, работу продолжать, но с прииска никого никуда не отпускать. Плавсостав не использовать. К вам вскоре прибудет следственная группа, все ее требования выполнять неукоснительно. Подготовить учетные карточки работников, а также полный отчет за период работы с начала текущего года. Я знаю, что у вас имеются на стороне, в тайге, всякие там охотничьи и рыбацкие домики. Подготовьте схему их расположения, привязав к карте. Пока все! Самому, естественно, находиться на месте, на связи. До свидания!
— До свидания, товарищ капитан!
Жилин положил трубку, задумался. Начинается кутерьма.
Посмотрим, что будет дальше. Сейчас главное — дождаться Сулему и привести прииск в порядок. Он вызвал к себе заместителя, передал содержание своего разговора с начальником Рахтурского отделения КГБ, приказал подготовить все к проверке.
А чуть позже явился Сулема. Доложил:
— Все в порядке, шеф!
— Как и планировали?
— Точно по плану!
И Жилин поведал Хозе о разговоре с комитетчиком.
— Ты, Хоза, людей предупреди, чтобы болтали меньше. Все же ребята из КГБ — это тебе не местные менты. Работать умеют. Лучше всего, если у всех будет один ответ на их вопросы — ничего не знаю, ничего не видел. И никаких рассуждений. Мою, мол, золото или еще чем там занимаюсь и все, остальное не касается.
— Я все понял, шеф! Сделаю! Никто ничего лишнего не вякнет, это моя забота.
— Вот и хорошо! Работай, Сулема. Знаешь, за что трудишься. Иди, мне тоже надо подготовить собственную канцелярию к проверке.
Сулейманов вышел, Жилин позволил себе выпить сто граммов чистого спирта.
Пройден и второй, главный этап операции. План пока действует без сбоев. Что будет дальше?
А вот это одному господу известно.
Он сел за стол, выдвинул ящики, достал оттуда толстые папки, перевязанные бечевой, и принялся просматривать документацию.
Глава девятая
…Три года пролетели как один день.
Дмитрий Сергеевич Жилин возвращался из отпуска, который впервые за эти три года провел вдали от тайги, в Москве. В купе было душно, и он вышел в тамбур, закурил. Он возвращался на свой прииск, чтобы довести начатое более трех лет назад дело до логического завершения. Тогда удалось все! Провести акцию, тщательно ее спланировав и организовав, и завладеть золотом. Выдержать колоссальный прессинг следствия, продолжавшегося почти полгода. Следствия, так ни к чему и не приведшего. Золота не нашли, преступников тем более. Единственное, что стало результатом действий различных следственных бригад, так это то, что на прииске был введен жесткий, строжайший, не подчиненный ему, начальнику прииска, режим тотального контроля над всем и вся, что происходило на золотодобывающем предприятии. Отставной офицер КГБ официально являлся заместителем и помощником начальника прииска, но фактически же имел больше полномочий, чем его начальник. Без капитана запаса Бирюкова Василия Ивановича Жилин уже не мог сделать и шага, в прямом смысле этого слова. Этот новоявленный комиссар только что в производство, в котором ни черта не смыслил, нос свой не совал. А в остальном везде сумел забросить сети, создав целую армию стукачей, по мелочам сдававших ему друг друга. И отправка золота теперь осуществлялась по-иному: так же на вертолете «Ми-8», но всякий раз меняя маршрут по ходу полета.
Бирюков даже настаивал на том, чтобы прииск был огорожен двумя рядами колючей проволоки, с контрольно-следовой полосой между ними и вышками по углам. Но взбунтовались рабочие, для которых эти вышки и запретка напоминали недалекое прошлое. Их поддержал Жилин, сообщивший в Верхотурский райком партии о методах работы представителя КГБ. Бирюкову прижали хвост и сбили спесь, но не искоренили неуемное увлечение шпиономанией. Не получив «добро» на одно, Бирюк, или Скунс, как звали его все на прииске, разрабатывал новые планы, и иногда создавалось впечатление, что капитан перестал дружить с собственной головой. Но он работал, действовал, пусть и игнорируя мнение окружающих, что, надо признать, дало и свои положительные результаты. При нем на прииске установилась жесткая дисциплина, которая теперь Жилину была только на руку. Заместитель по режиму взял на себя львиную долю его, Дмитрия Сергеевича, обязанностей, что тоже было неплохо. Другое дело — новый начальник милиции, которого прислали из того же Верхотурска с понижением вместо погибшего в авиационной катастрофе Ипатьева. А понизили некогда заместителя Верхотурского РОВД майора Никитина Вячеслава Владимировича за его неумеренное увлечение спиртными напитками и аморальный образ жизни. Никитин, особенно выпив, готов был волочиться за любой юбкой. Результат — развод с женой и назначение на должность в Рахтур, чему последний был только рад.
Здесь, пусть и в захолустье, но майор был шишкой и сам себе хозяин, а самогонки в поселке гналось никак не меньше, чем в Верхотурске. С женским полом, правда, имелись сначала проблемы, но, как потом выяснилось, вполне преодолимые.
С Никитиным Жилин сразу наладил дружеские отношения. Как бы в противовес Бирюкову. И часто вывозил Вячеслава Владимировича с очередной его пассией, которых, на удивление, в небольшом поселке оказалось с избытком, на охоту или рыбалку.
Никитин сразу невзлюбил Бирюкова и как-то, прибыв на прииск, прилюдно пообещал свернуть тому жало, если он и дальше будет вести себя как последний провокатор и мешать работать начальнику прииска. Особенно по выходным. Несмотря на кажущуюся грозность, Василий Иванович был человеком трусливым и серьезно воспринял угрозы бесшабашного и в общем-то безобидного начальника милиции. Гайки, что закручивал Бирюк, немного ослабли, и это дало Жилину свободу передвижения и отсутствие слежки. Эти два обстоятельства в ближайшее время должны были сыграть главную роль при исполнении третьего, заключительного этапа многоходовой операции по похищению золота, которое в настоящее время должно было находиться в его верхотурском доме, если Сулеме удалось перебросить его. Под этим заключительным этапом подразумевалась переброска ценного груза в столицу и еще кое-что, о чем сейчас Жилину думать не хотелось. Одновременно должен был навсегда исчезнуть и Жилин Дмитрий Сергеевич, а вместо него появиться новый человек, с прежним начальником прииска ничего общего не имевший. Но это в будущем.
Когда дело будет завершено, он, этот новый человек, сможет заняться делом, которое сделает его старость обеспеченной и спокойной. А до нее, до этой старости, рукой подать!
Пробыв неделю у своего дяди, Рудакова Николая Степановича, Жилин окончательно решил, на что стоит пустить золото. Дядя Коля, старый ювелир, подсказал идею. Практически безопасного и более выгодного, чем простая продажа самородков, дела. Выгодного при наличии своего золота. А этого добра у Дмитрия Сергеевича должно было быть много. Но о будущем потом, он не раз уже предавался радужным мечтам, хотя дело до конца доведено еще не было. Но оно будет доведено до конца, не пройдет и месяца. За этим и возвращался на свой прииск Жилин, полный решимости довести начатое до конца, чего бы это ему ни стоило.